Поучение в день Пасхи.[58]
Сей день сотворил Господь: возрадуемся и возвеселимся в оный!
(Пс. 117:24).
Нынешний день есть день особенного веселия, особенной радости; нет у нас праздника веселее и радостнее настоящего. И с каким желанием все ожидают его, с каким приятным беспокойством приготовляются к нему, с каким удовольствием друг друга приветствуют с наступлением его. При слове — Христос воскресе — мы и сами как бы воскресаем, душа оживает, сердце восхищается. Да, сей праздник для того и установлен, чтобы мы радовались и веселились.
Ужели же ныне всем, даже и нераскаянным грешникам, надобно радоваться? О чем, кажется, такому грешнику ныне радоваться! Христос воскрес, но в душе нераскаянного Он не воскрес; Христос разрушил царство тьмы, но нераскаянный все еще в неволе у диавола; Христос сокрушил вереи ада, но нераскаянный все не избегнет огня геенского; Христос смерть попрал, но нераскаянный все не минует вечной смерти; Христос приблизил к нам Ангелов, но от нераскаянного все они бегут, как от смердящего трупа.
Увы, бедный, нераскаянный грешник! У всех ныне праздник, только у тебя нет. Все ныне веселятся, торжествуют, люди и Ангелы ликуют вместе; только тебе нечего торжествовать и не с кем веселиться. Как ни украшай себя со вне, как ни убирай своего тела, — видно, не бывать у тебя ныне радости; ибо у тебя душа не убрана, замарана грехами, не омыта слезами сокрушения, не очищена в бане покаяния. Какой ты ни готовь себе стол, — видно, быть тебе ныне голодным: ибо у тебя голодна душа, ты не питал ее ни словом Божьим, ни Телом и Кровью Христовыми. Куда ты ни пойди, везде тебе не радость, — ибо тут встретишь нищего, которому ты отказал; там увидишь вдову, которую ты презрел; на всяком шагу тебе будут попадаться или обиженный тобою, или обольщенный, или обманутый, или оклеветанный, или… Но что я в такой праздник тревожу душу грешника? Ах, он бедный, и без того не имеет никогда покоя. Нет, успокойся, грешник! Ты беден добрыми делами; но Бог богат милостями к тебе. Успокойся! Дверь покаяния для тебя еще не затворена, а через эту дверь ты войдешь в полную радость нынешнего дня. Восплачь же, вздохни к Богу из глубины души о своих грехах. Иные плачут от радости, а ты от своих слез возрадуешься. Весело проливать слезы раскаяния; сладко плакать о грехах. Восплачь же, вздохни для праздника, — и у тебя будет настоящий праздник Воскресения: в тебе воскреснет Христос, ты освободишься от рабства диавола, ты не умрешь смертью вечной, о тебе возрадуются на небе Божьи Ангелы. Да, Ангелы Божьи на небе возрадуются, когда увидят твои слезы раскаяния, когда услышат твои вздохи о грехах.
Так, никто из нас не должен ныне унывать; двери веселия всем открыты, — входите без сомнения; реки радости для всех текут, — черпайте без опасения.
Оживимся же настоящим торжеством, обнимем друг друга, ненавидящим нас простим все для Воскресшего, и будем устами и сердцем воспевать:
Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав. Аминь.
Христос Воскресе! — радостно поет святая Церковь, и торжествующая песнь ее бесконечными отголосками разливается по всему лицу земли, и из миллионов уст раздается громогласными раскатами ликующий ответ: воистину воскресе! И что может быть величавее и торжественнее этого момента! Величаво и торжественно бывает зрелище, когда победоносный царь, возвращаясь с поля битвы, усеянного трупами разбитого и рассеянного врага, встречается своим ликующим народом, который восторженными кликами приветствует в лице своего царя-победителя своего избавителя от ужасов вражеского нашествия и плена: необозримые массы ликующего народа охватываются одним общим неудержимым чувством невыразимого восторга, старцы и юноши соперничают в криках приветствий и радости, девы слагают победные песни и приветствуют ими царя и даже матери поднимают на руках своих малюток, чтобы и они своими детскими голосами приняли участие в общем хоре всенародного ликования. Такая радость бывает у народа, когда он празднует торжество своего земного царя над своими земными врагами.
Каково же должно быть торжество в честь Небесного Царя, Который победил не какого-нибудь земного врага, способного лишать лишь временных, земных благ, а врага исконного и лютого, саму смерть, отнимавшую самый смысл в существовании человека, и избавил от этого лютого врага не какой-нибудь один народ, а все человечество! Ликуй же и веселись все человечество и едиными устами и сердцем прославляй своего воскресшего Царя, Победителя смерти и Жизнодавца! Само время, устроившее в настоящем году празднование Светлого Воскресения Христова в один и тот же день по всему миру, призывает всех от востока до отдаленнейшего запада — забыть все мелочи и тревоги земной житейской суеты и, с братской любовью обнимая друг друга, от полноты восторженно ликующего сердца воспевать: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ!
Какая необъятная глубина смысла заключается в этих простых словах! Но она ясна для всякого истинно-верующего сердца и хотя в течение тысячелетий из года в год повторяются одни и те же слова, они никогда не теряют своей внутренней животворной силы и, заслышав их, сердце всякого верующего христианина трепещет несказанной радостью и дух его вздымается и крепнет. Весь мир преображается и ликует, и простодушная вера православного русского народа, что в светлый день Пасхи само солнце при восходе своем играет каким-то особенно чудесным необычным блеском, есть глубоко-знаменательное отображение уверенности истинно-христианской души в мировой всеобъемлемости пасхальной радости по случаю воскресения Христова.
В виду этого только с болью в сердце можно вспоминать о том, что есть люди, и в последнее время они умножаются все более и более, которые дерзают не верить в действительность Христова воскресения. Можно бы усомниться в самой возможности того, чтобы среди христианских народов, которые всем своим существом обязаны воскресению Христа и всеми благами своей духовной и даже материальной жизни пользуются только именно благодаря одержанной Христом победе над силами ада, которые суть силы тьмы, рабства и смерти, — чтобы среди них могли находиться люди, способные не верить этому основному факту всей новейшей истории. К несчастью, такие люди, в полном смысле изверги христианского мира, существуют, и не только не стыдятся своего неверия, а даже хвастаются им и выставляют его как особое знамя умственной зрелости и просвещения. Увы, это мнимое просвещение есть лишь самомнящая умственная слепота, которая, не видя солнца, усиливается и других убедить в том, что никакого солнца никогда не было и не существует! Сама по себе слепота была бы еще, впрочем, простительна. Но, к несчастью, у умственно слепых она часто соединяется с преднамеренным желанием не видеть того, что служит предметом отрицания, и тогда она является уже вполне преступным деянием, гнусной ложью и ожесточением. В этом отношении новейшие отрицатели даже более повинны, чем римские воины, которые, вопреки всякой очевидности, и притом грозной и непреодолимой, имели достаточно низости, чтобы солгать пред всем миром и извратить то, что они видели на самом деле. А видели они страшное, небывалое событие!
Вот вокруг гроба галилейского Учителя, Которого с ожесточенной злобой преследовали иудейские вожди и старейшины, пока не удалось им вознести Его на позорный крест, водворилась торжественная тишина. Ночь покрыла все злодеяния и гнусности обезумевших от ярости и злобы людей и среди мертвенного безмолвия ночи только слышались мерные шаги римской стражи, приставленной оберегать целость печати у гроба распятого “царя иудейского.” И вдруг — когда уже забрезжилось утро, так что воины могли уже считать свое дело исполненным и ждать желанной смены для отдыха — под ними затрепетала земля, и не успели они оправиться от сотрясения., как явился ангел Господень, блистая как молния и в одежде белой как снег. С ужасом воины-язычники хватаются за оружие, но руки слабеют, копья и мечи выпадают и сами воины, привыкшие сокрушать неприступные твердыни и разгонять полчища врагов, теперь в ужасе и оцепенении падают на земь и закрывают свои лица перед невиданным ими блеском неземного существа. И в этот страшный момент камень от гроба отвалился и из мрачной пещеры торжественно восстал Царь славы, Господь Бог наш, Победитель смерти и ада и Податель истинной жизни!
В страхе лежат воины на земле и не смеют пошевелиться, и только уже когда событие совершилось, блеск исчез и водворилась прежняя мертвенно-ночная тишина, они поднялись и к своему невыразимому ужасу увидели, что огромный камень гробовой отвален и самый гроб опустел! Что им делать теперь? И вот тут-то и начинается самая невероятная история, породившая самую дерзкую и гнусную ложь. Оправившись от своего страха, бегут воины в город и стучат в двери старейшин, торопясь сообщить им обо всем случившемся. Те слушают и ужасаются! Так он воскрес, — молниеносно озаряет их гнусную душу страшная мысль. Всякий другой на их месте с неудержимым порывом искренности исповедал бы истину; но иудейские старейшины уже слишком закоснели во лжи, чтобы поддаться такому порыву. Нет, их условная честь была им дороже требований совести, и вот они порешили лучше усугубить ложь и поставить на ставку всю свою вечность (насколько у них оставалось веры в нее), чем признать действительность совершившегося события. Раз сделана такая гнусность, что в злобном ослеплении распят Мессия — Христос, Который Своим воскресением неопровержимо доказал Свое Божество, то вся теперь задача состояла в том, чтобы как-нибудь затушить и прикрыть эту гнусность и главнее всего отвести глаза народа, который, в случае разглашения слуха о воскресении Того, Кого он еще недавно радостно приветствовал восторженными кликами “осанна” как своего Спасителя и Сына Давидова, мог бы отомстить своим вождям и старейшинам за совершенное ими злодеяние с той ужасной яростью и жестокостью к какой только способна разъяренная неправдой толпа. И это опасение за свое гнусное существование побудило их немедленно собраться на заседание в синедрионе.
