Приди в сокрушение при мысли о всех благах, которые получила ты от Господа и не сохранила; приди в сокрушение при мысли о том, что сделала ты, и как Бог был долготерпелив к тебе; приди в сокрушение, чтоб на страшном суде Христовом не предали тебя кромешней тьме.
Горе мне, грешному! Ибо по слабости своей осквернил я и всегда скверню чистоту сердца своего. Нерадение и леность посрамили дерзновение сердца моего; лукавое вожделение повелевает мною, как властелин рабом, и я, как ребенок, тотчас со страхом повинуюсь ему. Оно вводит меня в прегрешения, и я услаждаюсь тем.
Увы мне, Господи! Благодать Твоя влечет меня к жизни, а я предпочитаю скорее смерть. Ты прилагаешь попечение о том, чтобы я стал равночестен Ангелам; а я, по испорченности своей, унижаю сам себя. Умножились грехи мои, Господи, и непрестанно умножаются, и нет предела их множеству.
И кто оплачет меня или умолит за меня? Ты Сам, Спаситель мой, преклоняемый на милость благостию Твоею, милосердо воззри на меня, отчаянного! Ибо как стану умолять Тебя, Владыко, когда уста мои исполнены злословия? Или как буду песнословить Тебя, когда совесть моя осквернена? Или как возлюблю Тебя, когда полон я страстей? Или как будет обитать во мне истина, когда поругал я себя ложью? Или как призову Тебя, когда не сохранил я заповедей Твоих?
Псалом 55
ОБРАЗЕЦ САМОИСПЫТАНИЯ И САМОУКОРЕНИЯ
После того, как уже приобрел я познание истины, стал я убийцею и обидчиком, ссорюсь за малости, стал завистлив и жесток к живущим со мною, немилостив к нищим, гневлив, спорлив, упорен, ленив, раздражителен, питаю злые мысли, люблю нарядные одежды; и доныне еще очень много во мне скверных помыслов, вспышек самолюбия, чревоугодия, сластолюбия, тщеславия, гордыни, зложелательства, пересудов, тайноядения, уныния, соперничества, негодования.
Не значу ничего, а думаю о себе много; непрестанно лгу и гневаюсь на лжецов; оскверняю свой храм (тело) блудными помыслами и строго сужу блудников; осуждаю падающих, а сам непрестанно падаю; осуждаю злоречивых и татей, а сам и тать, и злоречив. Хожу с светлым взором, хотя весь нечист.
В церквах и за трапезами хочу быть на первом месте. Вижу иноков, и величаюсь; вижу монахов, и кичусь. Домогаюсь того, чтоб казаться приятным для женщин, величавым для чужих, смышленым и благоразумным для своих, совершеннейшим для благоразумных; с благочестивыми обхожусь, как мудрейший, неразумных презираю, как бессловесных.
Если оскорблен, мщу; если почтен, гнушаюсь почтившим; если требуют чего от меня по праву, начинаю тяжбу; а кто говорит мне правду, тех почитаю врагами. Обличаемый, гневаюсь; но если льстят мне, не совсем недоволен.
Не хочу почтить достойного, а сам, будучи недостоин, требую почестей. Не хочу утруждать себя; а если кто мне не услужит, гневаюсь на него. Не хочу идти вместе с работающими; а если кто мне не поможет в деле, злословлю его.
Брату, когда он в нужде, горделиво отказываю, а когда сам нуждаюсь, обращаюсь к нему. Ненавижу больного, а когда сам болен, желаю, чтобы все любили меня. Высших знать не хочу, низших презираю.
Если удержу себя от неразумного пожелания, тщеславлюсь; если преуспеваю в бдении, впадаю в сети непокорности и прекословия; если воздержусь от снедей, утопаю в кичливости и высокомерии; если неусыпен в молитве, препобеждаюсь раздражительностию и гневом; если вижу в ком добродетель, не останавливаюсь на нем вниманием.
Презрел я мирские приятности, но не отстаю от суетного пожелания оных. Если вижу женщину, развеселяюсь. По наружности смиренномудрствую, а в душе высокоумствую; по-видимому нестяжателен, а на самом деле страдаю любоиманием. И к чему распространяться? По видимости отрекся я от мира, а на деле опять все думаю о мирском.
Во время службы занимаюсь все разговорами, блужданием помыслов, суетными припоминаниями. Во время трапезы вдаюсь в пустословие, имею алчность к подаркам, принимаю участие в чужих падениях, вдаюсь в гибельное соперничество.
Такова моя жизнь! Столько худого противополагаю я своему спасению! И мое высокомерие, мое тщеславие не дозволяет мне подумать о своих язвах, чтоб уврачевать себя. Вот мои доблестные подвиги! Таким множеством грехов ополчается на меня враг! И при всем том я домогаюсь прославиться святостию, окаянный. Живу во грехах, а желаю, чтоб почитали меня праведником.
Одно у меня оправдание во всем этом: диавол опутал. Но это не послужило в оправдание Адаму. Конечно, и Каина научил диавол; но и он не избежал осуждения. Что же буду делать, если посетит меня Господь? Никакого нет у меня оправдания в нерадении моем.
Боюсь, чтобы и мне не быть в числе тех, которых Павел наименовал сосудами гнева, которые подвергнутся подобной с диаволом участи, и которых Бог за пренебрежение их к Нему предал в страсти бесчестия. Итак, опасно, чтоб и на меня не было произнесено такое же определение.
Если хочешь спасти меня, недостойного, милостивый Господи, положи покаяние мне, грешному, оживотвори умерщвленную грехами душу мою, Жизнодатель. Изгони каменное ожестение из бедного сердца моего и даруй мне источник сокрушения, – Источивший нам жизнь из животочного ребра Своего.
Псалом 56
ДИАВОЛ В НЕРАДИВЫХ УСПЕВАЕТ, А РАДИВЫМ ВЕНЦЫ УГОТОВЛЯЕТ
Лукавый диавол, после решительной над ним победы, одержанной по благодати Божией святыми подвижниками, сев, сам на себя жаловался с плачем и говорил: увы мне, бедному! Чему я подвергся? Как проиграл битву, уступив над собою победу? Впрочем сам я стал виновником своего стыда, надолго завязав с ними борьбу.
Побежденному на первом и втором сражении, надлежало бы мне тотчас удалиться, видя, что с ними Христос; а теперь, погнавшись за победой над ними, увеличил я только награду их к бесчестию моему.
Вразумиться мне надлежало уже после того, что́ потерпел я от Христа, после того, как Им низложена вся сила моя. Ибо все тогда сделал я, чтобы распяли Его; но смерть Его меня же поразила.
То же самое потерпел я от мучеников. Я подвигнул царей, приготовил мучения, чтоб мученики, видя это, пришли в ужас и отреклись от Христа. Они же не только не ужаснулись различных казней, но до самой смерти исповедовали Христа.
Так и теперь, хотев победить этих подвижников в брани, я с великим стыдом отступил, побежденный. Хвалился я хитрыми замыслами, но все они разорваны, как сеть паутинная. Я хотел одолеть их различными страстями, но они обратили меня самого в бегство силою креста. И не знаю, что, наконец, мне делать?
Оставлю я этих мужественных подвижников и пойду к друзьям своим, избравшим беспечную жизнь, где не будет мне труда и не нужны никакие ухищрения.
У них же самих взяв узы, свяжу их оными; а связав их узами, к которым они привержены, буду иметь их уже у себя под рукой, как рабов, добровольно исполняющих всегда хотения мои.
Так они ввергнут себя в пропасть, и я буду радоваться их погибели и держать в ней, чтоб иметь сообщников в огне неугасимом.
Итак, сами мы, неразумные, даем власть над собою врагу тем, что отделяемся от Бога отриновением Его заповедей. Застигнув нас обнаженными за то благодати, он свободно овладевает нами и без сопротивления ведет в путь свой – путь пагубы.
О Господи! Даруй нам убежать от лукавого, разорвав узы, которыми он связал нас по нашему произволению. Возложи на нас благое и легкое иго Твое и ниспосли силы понести его, да, шествуя благим путем заповедей Твоих, достигнем града, который уготовал Ты любящим Тебя.
Если еще не сильно распален ты Духом Святым, то не желай выслушивать чужие помыслы, чтобы, чрез слышанное возбудив страсти, еще не умершие, не развратить души своей.
Если прилежишь чтению, – то ищи не разительного и витиеватого; иначе бес самомнения поразит сердце твое. Но как мудрая пчела собирает с цветов мед, так и ты чрез чтение приобретай врачевство для души своей.
Блажен, кто делами проповедует добродетель. А если говоришь свойственное добродетели, делаешь же противное ей, то сие не спасет.
Когда видишь людей, рачительных на дела нечистой любви, не дивись им; и да не обольщает тебя доброцветная кожа, которая вскоре превратится в прах, но, вздохнув в себе, воспой: помяни, Господи, яко персть есмы, – и по благодати Божией не будешь пленником лукавого.
Усердно молись Господу, чтобы даровал тебе дух совершенного целомудрия, чтобы и в ночных мечтаниях убегать тебе козней лукавого, как бежит иной, видя, что за ним гонится зверь, или как преследуемый человек с горящим пламенником перебегает из комнаты в комнату, чтобы не опалил его огонь.
Как нельзя, не трудясь, купить себе за деньги грамотности или какого искусства, так невозможно стяжать навыки в добродетелях без рачительности и усердия.
Как голова предпочтительнее для тебя всех членов тела твоего, и если занесены на тебя камень, или палка, или меч, то подставляешь прочие члены тела, только бы отвесть удар от головы, зная, что без головы невозможно и жить в этой жизни, так пусть будет для тебя всего предпочительнее вера во Святую Единосущную Троицу, потому что без сей веры невозможно никому жить истинною жизнию.
