Отец наслаждался ее восторгами.
— Но ты еще не закончила со своей коробкой, — скачал он. — Смотри! — и он вытащил целую стопку кусочков красивого батиста, муслина, шелка и других тканей, которые он купил, чтобы можно было сшить одежду для куклы.
— Я не стал покупать готовую одежду, — продолжил он. — Подумал, что тебе приятнее будет смастерить это самой.
— Ох, как хорошо, папа. Конечно же, я с удовольствием этим займусь, а ты такой хороший и добрый! — И она подняла личико, чтобы поцеловать его. — А теперь, когда ты рядом со мной и когда можно сшить столько хорошеньких вещичек моей новой куколке, я с удовольствием буду тихонько сидеть дома. Папа, можно я назову ее Розой? Как милую мисс Аллизон?
— Называй ее как хочешь, моя радость, ведь она же твоя, — рассмеялся он.
— Я теперь ее мама, правда? А тогда ты должен быть её дедушкой! — И девочка весело засмеялась, отец искренне радовался вместе с ней.
— У тебя должны быть седые волосы, как у всех дедушек, — продолжала она, пальчиками пробегая по его волосам. — Знаешь, папа, Кэрри Ховард говорит, что это очень забавно иметь такого молодого отца. Она говорит, что ты нисколечко не выглядишь старше ее брата Эдварда, который только что вернулся домой из колледжа. А сколько тебе лет, папа?
— Тебе почти девять, а я приблизительно на восемнадцать лет старше тебя, теперь ты можешь сосчитать?
— Двадцать семь, — ответила она, немного подумав, а затем, слегка покачав головой, добавила. — Я думаю, что это довольно много. Но я очень рада, что у тебя нет седых волос и морщин, как у папы Кэрри. — И она обняла его за шею, прижавшись головкой к его груди. — Я думаю, что это просто замечательно — иметь такого молодого и красивого папу.
— А я думаю, что очень приятно иметь миленькую маленькую доченьку, которая любит меня, — и он ласково прижал ее к себе.
Элси не терпелось показать свою новую куклу Кэрри и Люси, и она послала тетушку Хлою пригласить их опять в гости.
— Позови и Мэри Лэсли, няня, если она захочет, только никому из них не говори, что у меня есть.
Всех троих тетушка Хлоя нашла в маленькой гостиной. Девочки выглядели так, словно не знали, чем заняться, и приглашение Элси было встречено радостными улыбками и восторженными восклицаниями.
Кукла им всем очень понравилась. Кэрри очень хорошо разбиралась в кройке и шитье, и она сразу же ухватилась за кучку лоскутков, уверяя, что она даже не представляет себе лучшего развлечения, чем помочь Элси сшить несколько платьев.
— Ой, да! — подхватила Люси, — давайте все поможем, первый раз в жизни мне до смерти надоело играть, и я с удовольствием посижу тихонько и буду шить эти чудесные вещички!
— Я тоже, — сказала Мэри, — если только Элси доверит нам. Мы постараемся ничего не испортить.
— Конечно же, я не испорчу, мисс Мэри, я уже сшила несколько кукольных платьев, — заметила Кэрри, слегка тряхнув головой.
— Я совсем не боюсь доверить вам, девочки, — поспешила вставить Элси, — и буду очень рада, если вы мне поможете.
Всех обеспечили рабочими коробками, и вскоре ножницы и наперстки приступили к своей работе.
Мистер Динсмор перешел в противоположную часть комнаты и взял книгу, освобождая юных леди от своего присутствия, в то же самое время наблюдая за Элси, чтобы она не переутомилась.
— Как прекрасно мы провели время! — заметила Мэри, складывая свою работу, когда прозвенел звонок к обеду. — Можно мы придем опять после обеда, Элси? Ты хотела закончить этот фартучек, ведь завтра мы уже уезжаем.
За нее ответил мистер Динсмор.
— После того, как Элси немного отдохнет, мисс Мэри, она опять будет рада видеть всех вас.
— Да, девочки, приходите, — добавила Элси, — если вам не надоела работа. Мне очень жаль, Мэри, что ты уже завтра уезжаешь. Кэрри и Люси, вы не покинете нас так скоро, правда?
— Нет, — ответили они в один голос, — мы остаемся до субботы и надеемся до своего отъезда сшить куколке два или даже три платья, если, конечно, ее мама позволит нам, — добавила со смехом Кэрри. Она быстро положила наперсток и побежала за остальными.
На следующее утро все гости, за исключением Каррингтонов и Кэрри Ховард, уехали, и дом погрузился в тишину. В комнате Элси девочки сидели за работой, а Гэрри и Герберт по очереди читали вслух, так проходило время; всем, безусловно, было очень приятно.
В воскресенье утром Элси наконец почувствовала своё «заключение», так как вынуждена была сидеть на своем диване и не могла пойти в церковь, как это было раньше. Отец предложил остаться с ней, заметив, что
теперь ей будет очень одиноко, так как все ее маленькие гости уехали, но она уговорила его пойти в церковь, сказав, что в его отсутствие она может читать. Это займет ее, а потом всю вторую половину дня и вечер они могут провести вместе. Итак, он поцеловал ее на прощанье и оставил на попечение тетушки Хлои.
В этот вечер, сидя у него на коленях, она тихонько пела гимны, а он вторил ее приятному нежному голосу своим низким бархатным басом. Затем она рассказывала ему просто и по-детски о том, что она прочла в Библии и в «Путешествии пилигрима», время от времени задавая ему вопросы. Но со всей своей мирской мудростью и познаниями он не в состоянии был на них ответить так, как она. Наконец она замолчала и несколько минут сидела тихо. Головкой она прислонилась к его груди, а глаза были устремлены куда-то в пространство, как при глубоком размышлении.
С любопытством следил отец за выражением ее лица, оно было очень серьезным. Наконец он прервал ее размышления вопросом.
— О чем это моя маленькая девочка задумалась?
— Я думала, папа, если ты мне позволишь, я бы хотела сделать Артуру хороший подарок, прежде чем он уедет. Можно?
— Конечно же, если ты хочешь, — ответил он, перебирая ее волосы.
— Ох, спасибо, папа, — радостно ответила Элси. — Я немного боялась, что ты мне не позволишь. Тогда, пожалуйста, когда в следующий раз поедешь в город, купи самую красивую карманную Библию, какую только найдешь. А еще, если бы ты написал на ней его и мое имя, это будет знаком любви от меня. Я буду тебе очень признательна, мой дорогой папа.
— Я сделаю все, доченька, но боюсь, что Артур не будет испытывать никакой благодарности за такой подарок.
— А может быть, она ему понравится, папа, если будет в очень красивом переплете, — с сомнением проговорила она. — Во всяком случае, я хочу попробовать. Когда он уезжает?
— По-моему, послезавтра.
— Я бы хотела, чтобы он зашел на несколько минут ко мне попрощаться. Ты думаешь, он зайдет, папа?
— Боюсь, что нет, — ответил отец, качая головой. — Однако я спрошу его. Но почему ты хочешь повидаться с ним?
— Я хочу сказать ему, что я совсем не обижаюсь и не сержусь на него и что я очень сочувствую ему. Ведь он должен уехать один и быть среди совершенно чужих людей, бедный парнишка! — вздохнула она.
— Он недостоин твоей симпатии, моя дорогая, — ответил отец. — Мне кажется, что ему даже понравилась идея уехать из дома.
— В самом деле, папа? Как странно! — удивленно воскликнула девочка.
Как и предвидел мистер Динсмор, Артур наотрез отказался приблизиться к Элси и сначала даже не хотел принимать от нее подарка. Но Лора посоветовала ему взять Библию, так как в школе она может ему понадобиться для каких-либо занятий, и он нехотя согласился, только из-за шикарной обложки.
Элси расстроилась, и ей было больно, что Артур не пришёл попрощаться. Безмолвные слезы текли по ее щекам, и она подумала, что это лишь из-за того, что он не любит ее. Она написала ему небольшую записку, которая дышала прощением, нежной любовью сестры и пожеланиями благополучия. Но и записка осталась без ответа. Артур уехал, не попытавшись даже намеком выразить сожаление о своем отношении к ней и о своем скверном поведении.
Возвратилась мисс Дэй, и оставшиеся ее ученики возобновили свои занятия. Элси не имела возможности присутствовать в классе, так как на ногу наступать пока было запрещено. Отец ничего не говорил ей относительно уроков, а только позволил ей заниматься чтением или шитьем для куклы. Элси скоро надоело играть, и очень хотелось опять вернуться к книгам.
