Видите ли, что из–за блудников некогда едва не погиб сей мир, если бы не сохранился благодаря целомудренным? Недостойные же настоящего мира, как приводящие его в беспорядок, ужели не станут отверженными и из будущего века, будучи преданы геенскому огню, как отнюдь не сопротивлявшиеся огню плотских услаждений, если только чрез покаяние не приложили старания его угасить, а прошедшие скверны здесь омыть слезами?! И да не неведают, что если, проявив тщание путем покаяния, они не воспротивятся страсти, то еще более худшему по природе, чем то, что испытали предшествующие, они будут преданы позору, который является детищем сего распутного вожделения; и огонь геенский именно здесь (на земле) завладевает, как имеющий в дальнейшем охватить бесстыдных для вечного наказания (мучения). Кому не известно о Содомлянах и их противоестественном блудном разжении, а затем о последующем огненном дожде на них и гибели? Часто и целый город страдал из–за одного распутника, как, вот, Сихемлянам приключилось быть совершенно истребленными сынами Иакова, за то, что Сихем обесчестил Дину, дочь Иакова. Но оставив то, что было до (Моисеева) Закона, скажем: разве и самый Закон не заповедует невесту, если в ней не соблюдено девство, побить камнями? А дочь священника, павшую в телесный грех, сжечь огнем? Не запрещает ли, чтоб награда блудничная приносилась в храм Господень? А благодаря Израильтянам, блудодействовавших с Моавитянками, не случилось ли быть уничтоженным мечем из числа их в один день 23.000 мужей? Посему и великий Павел говорит нам: «Ниже соблудим, якоже нецыи от них соблудиша, и падоша во един день двадесять три тысящи» (1 Кор. 10:8). Так прежде (Моисеева) Закона, во время Закона, и по прошествии Закона следовали наказания за блуд.
Что же сказать про нас, которые имеем заповедь распять плоть со страстями и похотьми, и, однако, вновь впадаем в то, за что приходит гнев Божий на сынов противления? Увещаваемые умертвить члены, сущие на земли, и блуд, нечистоту, злую страсть и похоть, и, однако, не обращаем внимания на увещания? Не убоимся ли, наконец, если ничего иного, так хотя бы, гнева Божия, который нам угрожает и с неба и с земли, как здешними, так и вечными муками? Не почувствуем ли благоговейного страха пред явлением во плоти Солнца Правды Христа, и не будем ли, как во дне, ходить благоговейно? Не затрепещем ли от апостольских угроз, приговоров и увещаний? — «Не весте ли, — говорящего, — яко храм Божий есте и Дух Божий живет в вас? Аще кто Божий храм растлит, растлит сего Бог» (1 Кор. 3:16–17); и еще: «Явлена суть блуд, нечистота, студодеяние и подобная сим, яже предглаголю вам, якоже и предрекох, яко таковая творящии царствия Божия не наследят» (Гал. 5:19, 21). И еще: «Сие бо да весте, яко всяк блудник, или нечист, или лихоимец, иже есть идолослужитель, не имать достояния в царствии Христа и Бога» (Еф. 5:5). И еще: «Сия есть воля Божия: святость ваша (греч. текст «наша»), хранити себе самех от блуда … Не призва бо нас Бог на нечистоту, но во святость. Темже убо отметаяй, не человека отметает, но Бога, давшаго Духа Своего Святаго в нас» (1 Сол. 4:3–8). И мог ли бы кто насчитать все изречения Апостолов и Пророков относительно сего? И, вот, целомудренным, и посему совершившимся в члены Христовы, что предписывает Апостол? — «Писах вам в послании, не примешатися блудником» (1 Кор. 5:9). Потому что поскольку сами по себе они не стыдятся, то он увещевает других отвращаться от них и (этим) пристыдить их, говоря им: «Аще некий брат именуемь будет блудник, с таковым ниже ясти» (1 Кор. 5:11). Видишь ли, что валяющийся в блуде, является общей скверной для Церкви, и посему от такового всем долженствует отвратиться и изгнать его? Сам же Павел даже сатане предал соблудившего в Коринфе, ни любви к нему не показал, и до тех пор не принял его обратно, пока он довлеющим образом не явил свое покаяние. Всеми силами спасай твою душу от таковых зол, о, человек! — зол настоящих и будущих, и то сугубых: и в будущем и в сем веке. Так род Исава стал отверженным по той причине, что он был блудником и сквернителем, и Ровоам лишается большей части царства потому, что он был любителем женщин, как мало кто; Соломон же, родивший его, отошел от этой жизни, не потерпев того же бедствия, ради Давида, который хотя и совершил однажды преступление, однако ручьями слез и иными делами покаяния очистил себя.
Бегите от блуда, братие, — опять Апостол заповедует. Если бы Сампсон бежал от блуда, то не оказался бы в руках Далилы, и вместе с волосами головы не потерял бы и силу, и не были бы выколоты его глаза, и не умер бы он лютою смертью вместе с иноплеменниками. Если бы бежали от блуда начальники, бывшие под вождем и законодателем Моисеем, то не принесли бы жертву Ваал–Фегору и не ели бы жертв за мертвых, и не пали бы настолько (или «в таком количестве»), как они пали. Если бы от него бежал Соломон, то не отступил бы от Бога, давшего ему царство и мудрость, и не воздвиг бы храм идолам. Видите ли, что блудная страсть ведет человека даже к нечестию (т. е. греху против самой веры)? Ни красота Сусанны, пленив старцев–судей в Вавилоне, не восторжествовала бы потом и не побила их ударами камней, если бы они с самого начала бежали от этой ненавистной страсти, и прежде нецеломудренно ежедневно не наблюдали ее. Ни Олоферн не погиб бы жалким образом, если бы сначала сандалии Иудифи, как написано, не привлекли его взора, и красота ее не пленила его души. Посему Иов говорит: «Завет положих очима моима, да не помышлю на девицу» (Иов. 31:1); не тем более ли на женщину легкого поведения, разведенную или замужнюю? Итак, о, боголюбче, или живи в безбрачии или в богодарованном браке! Пей воду из твоих водоемов, или более верно сказать — из твоего единого водоема, и то — целомудренно; совершенно же воздерживайся от незаконного пития; это — отвратительная вода, которая попадает в течение (адской реки) Ахеронта, бывает преисполнена смертоносным ядом, заключает силу яда, потому что в силки, или лучше сказать — в самые глубины ада влечет пьющих ее. Беги от меда на распутных устах; потому что он признан как возбуждающей смерть распутнику, которая выражается в удалении от Бога, Которому Давид говорит: «Потребил еси всякаго любодеющаго от Тебе» (Пс. 72:27). Поэтому тому, тело которого стало храмом Божиим по причине Духа и в котором обитает Дух Божий, — необходимо быть чистым или, по крайней мере, укрощать себя, и таким образом постоянно пребывать незапятнанным, удерживая проявляющиеся страсти, и — проявлять старание для стяжания святости и целомудрия и бежания от всякого блуда и нечистоты, дабы всем нам, с веселием, вечно пребывать с Нетленным Женихом в чистых Брачных Чертогах, — молитвами в девстве Рождшей Его ради нашего спасения, Приснодевы и Пренепорочной и Преславной Матери, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Омилия VI [9]
Увещательная к Посту
В ней же в кратком изложении говорится и о создании мира. Сказана была на первой седмице Поста
Весьма искусен в зле и многохитер — лучше сказать, много опытен, — духовный и началозлобный змий. Одними способами он умеет сковывать благое расположение и делание наше; а если бы не возмог воспрепятствовать началу сего, иные измышляет уловки, которыми приводит в негодность совершение сего; а если бы не возмог привести в негодность совершение сего где–нибудь на середине дороги, опять же он знает иные ухищрения и иные способы, которыми он и завершившееся дело сводит на нет и, более того, приводит к гибели тех, которые не бывают всецело внимательными к делу. И, прежде всего, он представляет нам многотрудность и труднодостижимость, а посему наводит на нас нерадение и отчаяние, как на стремящихся к невозможному и слишком трудному и поэтому, конечно, не могущих привести в дело намерение; кроме того, он внушает подвизающимся и неверие относительно обетованных Богом наград.
Но мы, братие, посредством духовного мужества, и расположения, и веры, миновав эту западню, примем на ум, что как земля не воздает полезных плодов, если не трудиться на ней, так и душа, без наличия духовных подвигов, не произведет ничего богоугодного и служащего ко спасению. Земля, действительно, тяжка для земледелания, но всякая разумная душа по природе благорасположена к добродетели. Поскольку же, в силу первичного осуждения, мы осуждены в труде и заботе проводить жизнь, и сего никто не может избежать, то будем совершать необходимую добродетель, и то, что поневоле стало нам присуще, принесем Богу, как добровольный дар, давая временное за постоянное; и за (наши) труды мы примем счастливый удел, приобретая привременным трудом вечное упокоение: ибо, трудясь ныне в добродетели, мы, конечно, достигнем обетованного упокоения в будущем веке. Потому что верен — Обещавший, Который является и готовым Помощником для тех, которые с готовностью вступили в подвиг добродетели; а при помощи Его, Сильного во всем, может ли быть что–либо неуспешным?! Но когда, приняв это на ум, мы усердно отважимся на дела добродетели, тогда оный лукавый, знающий, что добро не есть добро, если не совершается добрым образом, старается совратить нас, чтобы не с богоугодной целью мы совершали делание добра, именно — движимые желанием восхвалить Бога, но ради того, чтобы видели люди, дабы таким образом лишить нас воздаяния от Бога и духовных и небесных даров. Мы же и сие его тщание покажем неосуществимым, поразмыслив, с одной стороны, о величии благ, уготованных для богоугодно живущих, а с другой стороны, о незначительности людской славы, не только сравнимой с будущим величием славы от Бога, но и не стоящей лишения и изнурения плоти.
