Иоанн Златоуст - Толкование на Евангелие от Матфея. В двух книгах. Книга I

3. Далее указывает и другую причину: Господь бо есть и субботы Сын Человеческий (Мф. 12, 8), – говоря это о Себе Самом. Марк же говорит, что Он сказал это, применяясь и вообще к природе человеческой. Он говорил: суббота человека ради бысть, а не человек субботы ради (Мк. 2, 27). Но почему же наказан был собиравший дрова в субботу? (см.: Чис. 15, 33 и далее). Потому что законы, пренебреженные в самом начале, едва ли бы впоследствии времени были соблюдаемы. Многую и великую пользу вначале приносила суббота; например, делала людей кроткими, человеколюбивыми к ближним; приводила их к познанию Промысла и управления Божия и, мало-помалу, как говорит Иезекииль, научала их удаляться от зла и располагала к предметам духовным (Иез., гл. 20). Если бы положивший закон о субботе сказал им: делайте доброе в субботу, а злого не делайте, они не удержались бы и от зла. Поэтому и предписан общий закон: не делайте ничего. Впрочем, они не удержались, несмотря и на это.

Таким образом, Сам Законодатель, предписывая закон о субботе, прикровенным образом указывал на то, чтобы они сообразно с Его волею удалялись (в этот день) от худых только дел. Не делайте, сказано, ничего, разве елика сотворятся души (см.: Исх. 12, 16). Между тем во святилище было совершаемо все, и даже с большим тщанием и с двойным старанием. Так Господь открывал им истину и самою сению. Итак, столь великое благо, скажешь, Христос разрушил? Никак; но еще более умножил. Настало для них время научиться всему посредством возвышеннейших предметов, и уже не было нужды связывать руки того, кто, освободившись от злобы, стремится ко всему доброму; уже не было нужды научаться из закона, что Бог сотворил все; уже не было нужды быть кроткими по силе закона тем, которые призываются к подражанию благости Божией. Будите, говорит Он, милосерди, якоже и Отец ваш Небесный (Лк. 6, 36). Уже не было надобности один день праздновать тем, которым всю жизнь поведено праздновать. Празднуем, сказано, не в квасе ветсе, ни в квасе злобы и лукавства, но в безквасиих чистоты и истины (1 Кор. 5, 8). Уже нет нужды стоять у ковчега и золотого жертвенника тем, которые имеют в себе Самого Владыку всяческих и вступают в общение с Ним всеми способами – и молитвою, и приношениями, и писаниями, и милостынею, и ношением Его внутри себя. Итак, какая надобность в субботе тому, кто всегда празднует и живет на Небе? Будем же праздновать непрестанно, удалясь от всякого зла. (В этом-то и состоит истинный праздник.) Будем устремляться к предметам духовным, оставя земные, и праздновать празднованием духовным, руки удерживая от любостяжания, тело освобождая от излишних и бесполезных трудов, каковыми обременяем был некогда народ еврейский в Египте. Мы, приобретая золото, ничем не различаемся от тех, которые копали глину, делали кирпичи, собирали солому и были мучимы. И ныне дьявол принуждает делать кирпичи, как некогда фараон. В самом деле, что такое золото, как не брение? И что такое серебро, как не солома? Наподобие соломы воспламеняет огонь вожделения, и золото подобно глине оскверняет обладающего им. Вот почему Господь послал нам не Моисея из пустыни Египетской, но Сына Своего с Небес. Итак, если ты и по пришествии Его пребудешь в Египте, то пострадаешь так же, как египтяне; если же, оставивши Египет, выйдешь вместе с духовным Израилем, то узришь все чудеса.

4. Впрочем, и этого еще недовольно ко спасению: нужно не только выйти из Египта, но и войти в землю обетованную. И иудеи, хотя, как говорит Павел, и море Чермное перешли, и манну ели, и пиво духовное пили, однако все погибли (см.: 1 Кор. 10, 1, 3, 4). Итак, чтобы и нам тому же не подвергнуться, не станем медлить и назад обращаться. Но, если услышишь и ныне лукавых соглядатаев, злословящих тесный и прискорбный путь и говорящих то же, что некогда говорили те соглядатаи, подражай не толпе народа, но Иисусу и Халеву, сыну Иефониеву, и не отступай, доколе не получишь обетования и взойдешь на Небо. Не почитай путешествия трудным. Аще бо врази бывше примирихомея Богу, множае паче примирившеея спасемся (см.: Рим. 5, 10). Тесен и прискорбен, скажешь, путь этот? Но прежний путь, которым ты шел, не только тесен и прискорбен, но и непроходим и исполнен лютых зверей. И как не было бы возможности пройти Чермное море, если бы не произошло там чуда, так не было бы возможности и проводившим плотскую жизнь взойти на Небо, если бы не дано было в посредство к этому крещение. Если же невозможное сделалось возможным, то тем более трудное будет легким.

Но то, скажешь, было действием одной благодати. Но потому-то особенно тебе и следует подвизаться. Если там, где была одна только благодать, она совершила действие, то не совершит ли она тем более в том случае, когда присоединишь к ней еще и свои труды? Если она спасла недействующего, то не поможет ли тем более действующему? Выше я говорил, что ты, смотря на невозможное (и однако совершившееся), должен дерзать против всех препятствий; а теперь говорю, что если мы станем бодрствовать, то и препятствия не затруднят нас. Смотри: смерть попрана, дьявол низложен, закон греха упразднен, благодать Духа дарована, жизнь сокращена, бремена ослаблены. Познай это и из самого опыта; смотри, сколько таких людей, которые сделали больше, нежели сколько Христос повелел, а ты боишься не выполнить и меры поведенного. Итак, какое ты будешь иметь оправдание, когда ленишься совершить и законное, тогда как другие устремляются далее цели? Тебе мы советуем подавать милостыню от имений своих, а другой отвергся всего ему принадлежавшего. Тебя мы умоляем целомудренно жить с женою, а иной не вступал и в брак. Тебя мы просим не быть завистливым, а иной самую душу полагает из любви к ближним. Тебя мы просим быть снисходительным и кротким к согрешающим против тебя, а иной, будучи ударяем по ланите, подставляет и другую. Что мы скажем, скажи мне? Как станем отвечать, не делая и того, в чем нас другие столько превосходят? Но они не превосходили бы, если бы дело не было весьма легким. Кто сохнет: завидующий ли счастью других, или веселящийся и радующийся о нем? Кто всего опасается и непрестанно страшится: целомудренный, или прелюбодей? Кто с доброю надеждою веселится: похищающий, или милующий и подающий от своего имущества нуждающемуся? Итак, помышляя об этом, не станем ослабевать на пути добродетели, но со всяким рвением приступим к достохвальным подвигам, потрудимся здесь краткое время, чтобы получить вечные и неувядаемые венцы, которых и да сподобимся все мы получить, благодатию и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.

Изъяснение 12, 9-24. Милосердие Господа и бесчеловечие и злоба иудеев. – Благодеяния, оказываемые Христом, особенно возбуждали против Него ненависть иудеев. – Зависть – худшее из зол. – Средства освобождения от зависти: сознание великой греховности ее, причиняемого ею вреда самому завидующему и ничтожества внешних преимуществ, возбуждающих зависть.

1. Опять Христос в субботу исцеляет, и тем оправдывает поступки учеников Своих. Другие евангелисты говорят, что Он вызвал человека на средину и вопрошал иудеев, можно ли в субботу делать добро? (Мк. 3, 4; Лк. 6, 9). Заметь милосердие Господа. Он вызвал человека на средину, чтобы смягчить их видом его; чтобы они, тронувшись этим зрелищем, оставили злобу свою и, устыдившись человека, перестали свирепствовать. Но неукротимые и бесчеловечные лучше хотят помрачить славу Христову, нежели видеть больного исцеленным, сугубо показывают злобу свою, то есть враждою и сопротивлением Христу и таким упорством против Него, что хулили даже Его благодеяния, оказываемые другим. Другие евангелисты говорят, что Христос Сам вопросил; а Матфей, говорит, что Его вопрошали. Ивопросиша Его, говорит он, глаголюще: аще достоит в субботы целити? да на Него возглаголют. Вероятно, и то и другое было. Иудеи, будучи нечестивы и зная, что Он непременно приступит к исцелению, спешили предупредить Его вопросом, надеясь тем воспрепятствовать Ему. Потому и вопрошали: аще достоит в субботы целити, с намерением не научиться от Него, но обвинить Его. Хотя довольно было самого дела для обвинения, но они старались уловить Его и в словах, чтобы иметь больше предлогов к обвинению. Но Человеколюбец и исцеление совершает, и ответствует, научая нас скромности и кротости, и обращает все против них, показывая их бесчеловечие. Он вызывает человека на средину не потому, чтобы их боялся, но желая принести пользу и расположить к состраданию. А когда и этим не мог смягчить их, тогда опечалился, говорит евангелист (см.: Мк. 3, 5), и разгневался на них за ожесточение сердца их, и сказал: кто есть от вас человек, иже имать овча едино, и впадет сие в субботы в яму, не имет ли е, и измет? Кольми убо лучши есть человек овчате? Темже достоит в субботы добро творити (Мф. 12, 11–12). Вразумляет их этим примером, чтоб они оставили свое бесстыдство, и не обвиняли Его опять в преступлении. Но смотри, как различно и пристойно везде Христос защищает нарушение субботы. Когда Он сделал брение для слепого, то не защищался пред ними, хотя и тогда обвиняли Его, потому что самый образ чудотворения достаточно показывал в Нем Владыку закона. Когда ж обвинили Его за исцеление расслабленного, понесшего одр, то Он оправдывается и как Бог, и как человек. Оправдывается как человек, когда говорит: аще обрезание приемлет человек в субботу, да не разорится закон (не сказал – да получит пользу человек), то для чего на Мя гневаетеся, яко всего человека здрава сотворил? (Ин. 7, 23). Оправдывается как Бог, говоря: Отец Мой доселе делает, и Аз делаю (Ин. 5, 17). Будучи же обвиняем за учеников, отвечает: нестели чли, что сотвори Давид, егда взалка сам и сущии с ним? Како вниде в храм Божий, и хлебы предложения снеде? (Мф. 12, 3–4). И представляет в пример священников. Так и здесь говорит: достоит ли в субботы добро творити, или зло творити? Кто есть от вас, иже имать овча едино? (Мк. 3, 4–5). Он знал, что они больше корыстолюбивы, нежели человеколюбивы. А другой евангелист говорит, что Христос, предлагая этот вопрос, взглянул на них, чтобы и самым взором смягчить их; но и от того они не сделались лучшими. Здесь Он совершает чудо одним словом, а во многих других случаях исцеляет и возложением рук. Впрочем, ни то, ни другое не сделало их кроткими; но тогда как человек получал здравие, они от исцеления Его делались только худшими. Он прежде сухорукого хотел уврачевать их и употребил бесчисленные средства врачевания – и прежние дела, и слова; но так как болезнь их была неизлечима, то Он приступил к самому делу. Тогда глагола человеку: простри руку твою, и простре; и утвердися цела, яко другая (Мф. 12, 13). Что ж делают иудеи? Выходят, говорит евангелист, и советуются, как бы убить Его. Фарисее же шедше, совет сотвориша на Него, како Его погубят (Мф. 12, 14). Не будучи ничем обижены, они хотели убить Его.