Ответ на возражение 1. Августин имеет в виду тот случай, когда множество простительных грехов приводят к смертному греху посредством расположения, поскольку в противном случае они бы не закрыли душе путь к ее небесному супружеству
Ответ на возражение 2. В смертном грехе неупорядоченность акта уничтожает навык к добродетели, а в простительном грехе – нет.
Ответ на возражение 3. В смертном грехе душа соприкасается с временной вещью как со своей целью, в результате чего полностью утрачивает тот свет благодати, который проливается на того, что прилепляется любовью к Богу как к своей конечной цели. В простительном же грехе человек не прилепляется к твари как к своей конечной цели, и потому приведенная аналогия неуместна.
Раздел 2. ПРАВИЛЬНО ЛИ ОБОЗНАЧЕНЫ ПРОСТИТЕЛЬНЫЕ ГРЕХИ КАК «ДЕРЕВО», «СЕНО» И «СОЛОМА»?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что простительные грехи не надлежащим образом обозначены как «дерево», «сено» и «солома». В самом деле, о дереве, сене и соломе сказано как о том, из чего строят на духовном основании (1 Кор. 3:12). Но простительные грехи находятся вне духовного основания, что подобно тому, как ложные мнения находятся вне пределов науки. Следовательно, простительные грехи не надлежащим образом обозначены как «дерево», «сено» и «солома».
Возражение 2. Тот, кто строит из дерева, сена и соломы, «сам спасется, но так, как бы из огня» (1 Кор. 3:15). Но подчас тот, кто грешит простительно, не будет спасен даже посредством огня, например, когда человек погибает в смертном грехе, к которому присоединены грехи простительные. Следовательно, простительные грехи не надлежащим образом обозначены как «дерево», «сено» и «солома».
Возражение 3. Далее, согласно сказанному апостолом, те, которые строят «из золота, серебра, драгоценных камней» (1 Кор. 3:12), то есть из любви к Богу и ближнему и посредством добрых дел, отличаются от тех, которые строят «из дерева, сена, соломы». Но ведь и те, которые любят Бога и ближнего и делают добрые дела, совершают простительные грехи, согласно сказанному [в Писании]: «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя (1 Ин. 1:8). Следовательно, простительные грехи не надлежащим образом обозначены как эти три.
Возражение 4. Кроме того, существует гораздо больше, чем три, различий и степеней простительных грехов. Следовательно, они не надлежащим образом обозначены как эти три.
Этому противоречит сказанное апостолом о том, что человек, который строит из дерева, сена и соломы, «сам спасется, но так, как бы из огня» (1 Кор. 3:15), то есть что он понесет наказание, но только временное. Но долг временного наказания, как уже было сказано (87, 5), в прямом смысле слова относится к простительному греху. Следовательно, эти три обозначают простительные грехи.
Отвечаю: иные под «основанием» понимали мертвую веру, на которой одни строят добрые дела, обозначенные как золото, серебро и драгоценные камни, в то время как другие строят смертные грехи, которые, по их мнению, обозначены как дерево, сено и солома. Но Августин отвергает подобное толкование постольку, поскольку апостол сказал, что те, которые делают дела плоти, «Царствия Божия не наследуют» (Гал. 5:21), что означает, что они не будут спасены, и в то же время [тот же] апостол говорит, что тот, кто строит «из дерева, сена и соломы… сам спасется, но так, как бы из огня». Следовательно, дерево, сено и солому нельзя понимать как обозначающие смертные грехи.
Другие говорят, что дерево, сено и солома указывают на построенные на духовном основании добрые дела, к которым, однако, примешаны простительные грехи, как когда человек исполнен заботы о семье, что само по себе похвально, и хотя чрезмерная любовь к жене, детям или имуществу бросают, если так можно выразиться, тень на его жизнь в Боге, тем не менее, ради этих вещей он не желает делать что-либо, что было бы противным Богу. Но и такое объяснение не представляется разумным. Ведь очевидно, что все добрые дела делаются из любви к Богу и ближнему, по каковой причине они обозначены как «золото», «серебро» и «драгоценные камни», а вовсе не как «дерево», «сено» и «солома».
Таким образом, нам надлежит утверждать, что деревом, сеном и соломой названы сами простительные грехи, которые проникают в тех, которые [излишне] озабочены земными вещами. В самом деле, как те скорее хранятся в доме, нежели принадлежат к субстанции дома, и могут быть сожжены, в то время как сам дом спасется, точно так же и человек, который, накопив простительные грехи, сберег при этом свое духовное здание, претерпев огонь то ли временных испытаний в этой жизни, то ли чистилища по ее окончании, обретает вечное спасение.
Ответ на возражение 1. О простительных грехах говорят как о строящихся на духовном основании не в том смысле, что они возводятся непосредственно на нем, а в том, что они не слишком удалены от него, поскольку не уничтожают самого здания, что подобно тому, как Писание говорит: «При реках Вавилона» (Пс. 136:1), имея в виду «около рек».
Ответ на возражение 2. Не о каждом из тех, кто строит из дерева, сена и соломы, сказано, что он «спасется, но так, как бы из огня», но только о тех, которые строят «на основании». И этим основанием не может быть, как говорили некоторые, мертвая вера, но только та вера, которая оживлена любовью, согласно сказанному [в Писании]: «Укорененные и утвержденные в любви» (Еф. 3:17). Поэтому хотя тот, кто погибает в смертном грехе, к которому присоединены грехи простительные, и обладает «деревом, сеном и соломой», но коль скоро строил он не на духовном основании, то и не будет спасен «как бы из огня».
Ответ на возражение 3. Хотя тот, кто не озабочен временными вещами, порою простительно грешит, однако его простительные грехи невелики и в большинстве случаев он очищается от них посредством жара любви. По этой причине, а именно постольку, поскольку его простительные грехи сохраняются в нем недолго, о нем говорят как о том, кто «не строит» простительные грехи. А вот в том, кто озабочен земным, простительные грехи сохраняются на более длительный срок, поскольку он не способен столь часто прибегать к помощи жара любви, чтобы очиститься от них.
Ответ на возражение 4. Как говорит Философ, «все определяется через число три: начало, середину и конец»[584]. Поэтому и все степени простительных грехов сводятся к трем, а именно к «дереву», которое горит дольше всех, «соломе», которая сгорает сразу, и «сену», которое является серединой между первыми двумя. В самом деле, простительные грехи сжигаются огнем быстрей или медленней в зависимости оттого, насколько прочно с ними соединен человек.
Раздел 3. МОГ ЛИ ЧЕЛОВЕК СОВЕРШИТЬ ПРОСТИТЕЛЬНЫЙ ГРЕХ В СОСТОЯНИИ НЕВИННОСТИ?
С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что в состоянии невинности человек мог совершить простительный грех. В самом деле, глосса на слова [Писания]: «Не Адам прельщен» (1 Тим. 2:14), говорит: «Не имея никакого опыта строгости со стороны Бога, он мог по наивности полагать, что его преступление было простительным грехом». Но он никогда не смог бы так думать, если бы не имел возможности совершить простительный грех. Следовательно, он мог совершить простительный грех без смертного согрешения.
Возражение 2. Далее, Августин говорит: «Не должно думать так, что искусителю удалось бы совратить человека, даже если бы в душе этого последнего не было некоторого превозношения, которое необходимо было обуздать»[585]. Но то превозношение, которое предшествовало падению человека, произошедшему вследствие совершения им смертного греха, было не чем иным, как грехом простительным. Несколько ниже Августин продолжает в том же духе, говоря, что «мужем овладело некоторое желание поставить эксперимент, так как муж видел, что жена, вкусив запретный плод, не умерла»[586]. И здесь мы видим также и превозношение со стороны Евы, которая усомнилась в заповеди Господа, сказавшего: «Чтоб вам не умереть» (Быт. 3:3). Таким образом, и она совершила простительный грех. Следовательно, человек мог совершить простительный грех до того, как он совершил грех смертный.
Возражение 3. Далее, смертный грех в большей степени противоположен целостности изначального состояния, чем грех простительный. Но человек смог совершить смертный грех, несмотря на целостность изначального состояния. Следовательно, он тем более мог согрешить простительно.
