страшное слово это еще не прозвучало над Римской Церковью, но ей надо помнить его навсегда.
Как ни проницателен был папа Лев XIII, тайны пятнадцатилетней девочки, Терезы Мартэн, он не угадал; не увидел того, что не вся она будет в Римской Церкви, что главная часть ее будет в Церкви Вселенской; не увидел и того, что тишайшее, не только другим, но и ей самой невидимое восстание ее на Римскую Церковь, может быть опаснее для этой Церкви, чем буйное и шумное восстание Лютера.
«Дело это да отложится, causa reponatur» – этим любимым словом торжествующего в миру и в Церкви дьявола косности ответил папа Пий X, в 1914 году, на вопрос об увенчании Жанны д'Арк венцом святости; тем же словом мог ответить и папа Лев XIII на просьбу маленькой Терезы Мартэн, будущей великой святой, на просьбу ее о вступлении в Кармель. Жанну д'Арк, прежде чем объявить святой, Церковь сожгла, а Маленькую Терезу заморозила: лютая до смерти мука холода ждала ее в стенах Кармельской обители, тотчас же после свидания с папой.
Новая Церковь этих двух слов, нужнейших для нее, потому что в главном деле жизни ее – Реформе – все решающих слов св. Тереза Лизьеская не произнесет никогда. Слышала ли она что-нибудь о великом полуосужденном, полуоправданном Церковью великом пророке Духа Св. Иоахиме Флорском, жившем в Калабрии, в XII веке, и о предсказанном им «основании Новой Церкви, Novae Ecclesiae Fundatione, в Третьем Царстве Духа»? «Нынешнее состояние Церкви изменится, commutandus est states istae Ecclesiae», – учит Иоахим. «Дни Римской Церкви сочтены: новая Вселенская Церковь воздвигнута будет на развалинах старой Церкви Петра» (Данте, 114). Если бы Маленькая Тереза и слышала об этом (что маловероятно), то забыла бы или приняла бы только в память, а не в сердце, как и все, не проверенные собственным опытом ее, книжные сведения; и уж во всяком случае, если бы ей сказали, что из старой Римской Церкви перешла она в новую Церковь Вселенскую, то она, вероятно, не поняла бы, что это значит, потому что Римская Церковь и была для нее Вселенскою. Но вот что знаменатально, хотя никем, ни даже самой Терезой не понято как следует: в те именно дни, когда готовилась к важнейшему событию, если не внутренней, то внешней жизни своей – к свиданию с Папой, вспомнила она эти не понятые и даже как будто не услышанные Церковью слова Апокалипсиса (2, 17):
…дам побеждающему белый камень и на камне написанное новое имя, которого никто не знает, кроме того, кто получает.
В Старой Церкви не может быть дано «новое имя» ни Христу, ни побеждающему во имя Христа; только в Новой Церкви может быть дано и это «новое имя».
«Новое имя» Христа Маленькая Тереза могла бы знать не в старой Церкви Римской, а только в Новой Вселенской. Но если так, то вся разница между Иоахимом и Терезой лишь в том, что для нее на земле существует только Церковь Воинствующая, Ecclesia Militans, a торжествующая, Triumphans, только на небе, тогда как для Иоахима обе Церкви существуют на земле одинаково, потому что воля Божия исполняется лишь в Церкви, а если бы не было и на земле, как на небе, Торжествующей Церкви, то не могло бы исполниться второе прошение молитвы Господней:
Да будет воля Твоя и на земле, как на небе.
«Было первое Царство Одного – Отца; есть второе Царство Двух – Отца и Сына; будет третье Царство Трех – Отца, Сына и Духа», – учит Иоахим. Этим-то третьим Царством Трех и будет торжествующая на земле Церковь – Царство Божие.
«Многое можно знать бессознательно», по великому открытию Достоевского, имеющему наибольшее значение в религиозном опыте, где самое глубокое и наиболее человека подводящее к Богу совершается бессознательно. Можно не только многое знать, но и во многом быть бессознательно. Наше сознание запредельное (то, что Достоевский называет «бессознательным») от сознания предельного, «душу ночную» от «дневной», наше бодрствование от подобного глубочайшему обмороку сна, отделяет лишь один волосок, но не переступаемый для нас, как бездна. Переход из одного порядка бытия в другой, из сознательного, «дневного», в бессознательный, «ночной», внезапен, как молния. Между этими двумя порядками находится то, что в математике называется «прерывом», а в религии – «чудом». Этим-то «чудом-прерывом» Маленькая Тереза, сама того не сознавая, и перешла из старой Церкви Римской в новую, Вселенскую. Первая точка этого перехода и есть свидание с Папой. Здесь же начинается и путь ее к тому великому делу всей жизни ее и святости, в котором силою тишайшей, не только миру, но и ей самой неслышимой, невидимой, изменит она круговращение земли так, что взойдет над нею новое солнце – Третье Царство Трех.
