19. Путие же нечестивых темни: не ведят, како преткнутся (обо что споткнутся).
Путь праведных — свет, жизнь нечестивых — тма. Неосвещаемые светом закона Божия, даже закрывая глаза от сего света, нечестивые глубже и глубже погружаются во тьму неведения истины и правды, и не помышляя ни о тяжести, ни о последствиях своих беззаконий, дерзко продолжают творить их. Но горе им! Они не ведят, обо что преткнутся Надежда на безнаказанность ослепила их очи, закрыла от них опасность погибели. Ослепленные тем, что они всегда удачно ускользали от беды, от кары правосудия, они наконец натолкнутся на беду там, где совсем не подозревали. Она разразится над ними неожиданно: преткнутся там, где мнили быть безопасными.
20. Сыне, моим глаголам внимай, к моим же словесем прилагай ухо твое.
Частое повторение этого наставления объясняется тем, что молодые люди, к которым оно обращено, склонны к рассеянности. Их надобно почаще побуждать к вниманию. В настоящем случае этого внимания требуют и предшествующие и последующие наставления.
21. Да не оскудеют ти источницы твои. Храни я в сердце твоем.
Под источниками здесь разумеются правила мудрости: они напояют душу истиною, очищают сердце от греховных скверн и укрепляют нравственную силу, подобно тому, как вещественная вода, текущая из источника, утоляет телесную жажду, смывает грязь и нечистоту и освежает силы утомленного путника для продолжения пути. Чтоб правила мудрости не теряли над нами столь благотворной силы, их надобно хранить в сердце, а не в уме только и памяти.
22. Живот бо суть всем обретающим я и всей плоти их исцеление.
Если правила мудрости, названные в предшествующем стихе источниками, столь же благотворны для души, как вода для тела, то заповедь хранить эти правила в сердце, как охраняют воду в источниках, должна быть ревностно исполняема, — ибо они суть живот всем обретающим я, — питают и поддерживают истинную жизнь души в тех, которые обретают их в сердце, в чьем сердце они хранятся свято и благоговейно. — Благотворные для души, они благотворны и для тела, ибо в случае телесной болезни действию врачебного искусства значительно споспешествует душевное спокойствие, самообладание и преданность воле Божией, требуемые правилами истинной мудрости.
VII. Паримия во вторник второй седмицы Великого поста (Притч. V, 1–15).
В сей паримии содержится предостережение от развратной жизни.
Гл. V, 1. Сыне, моей премудрости внимай, к моим же словесем прилагай ухо твое.
Учитель мудрости с отеческою любовию и доброжелательством требует от своего ученика внимания к своим речам, как речам премудрости. Ученик мудрости должен прилагать к ним ухо свое, т. е. с таким вниманием слушать их, чтобы не проронить ни одного слова учителя, ибо каждое из его слов есть слово истины, духовного и житейского благоразумия.
2. Да сохраниши мысль благую (доброе вразумление), чувство же (ведение от) моих устен заповедает тебе.
Усиленное внимание к речам премудрости, требуемое в предшествующем стихе, нужно для того, чтобы доброе вразумление, получаемое от них, не пропало даром, крепко засело в уме и сердце и осталось навсегда руководством в жизни, как дорогой и священный завет или заповедь отца к сыну. Немало заповедей премудрости преподается в притчах Соломона, но в настоящем случае ведение от уст его, т. е. ведение истины, изрекаемой его устами, заповедует следующее:
3–4. Не внимай злей жене, мед бо каплет от устен жены блудницы, яже на время наслаждает (услаждает) твою гортань, последи же горчае желчи обрящеши (ты найдешь, что она горче желчи) и изощрену паче меча обоюду остра.
Премудрый заповедует своему ученику не внимать речам злой, именно блудной, жены. Ласковы эти речи, приятны для слушающего, как мед приятен для вкуса, но последствия увлечения ими пагубны: увлекшийся ими будет испытывать такое же горькое и мучительное ощущение от своего безрассудного увлечения, какое испытывает вкусивший горькой желчи и получивший глубокую и широкую рану от меча обоюдоострого. Это горькое и мучительное состояние будет происходить отчасти от укоризн пробудившейся совести, отчасти от тяжести внешних бедствий, неизбежно следующих за увлечением в развратную жизнь.
5. Безумия бо нозе низводят употребляющих ю со смертию во ад, стопы же ея не утверждаются.
Горе людям, употребляющим ю (блудную жену), т. е. пользующимся её постыдными ласками и разделяющим с нею разврат: их ноги поистине суть ноги безумия, т. е. они идут путем, которым свойственно идти безумным. Похоть плотская ослепляет их разум, и они не видят впереди пагубных последствий своего неразумия, не догадываются, что идут путем, ведущим со смертию во ад. И погибают они жертвой своей недогадливости: они умирают для жизни истинно человеческой, проводя жизнь скотскую, и вместе с тем преждевременно сходят в царство мертвых (во ад). — Стопы же её не утверждаются, — яснее: следы её (блудной жены) не остаются. Это значит, что погибающие от постыдной связи с блудницею, погибают так, что не остается следов её участия в их погибели.
6. На пути бо животныя не находит (потому что она не ходит по стезям жизни), заблужденны же (обманчивы) течения ея и не благоразумны (не распознаваемы).
Понятно, почему не остается следов участия блудницы в погибели уловленных ею жертв: она не ходит путями жизни, — она не знает честной жизни, но знает, что не безопасно вести бесчестную жизнь, и потому течения её обманчивы и не распознаваемы. Это значит, что она прибегает ко всяким хитростям, чтобы отвести глаза людей от своих преступлений. Она умеет так совершать их, что когда погибает от ней кто–либо попавший в её сети, трудно законным образом уличить ее в злых кознях. Она покрывает некоторою благовидностию свое поведение и всегда готова сказать в свое оправдание, что она никого не принуждает идти путем погибели, каждый сам идет этим путем, у каждого своя воля.
7–8. Ныне убо сыне, послушай мене и неотриновенно сохрани моя словеса (не оставляй слов моих без внимания): далече от нея сотвори путь твой (вдали от ней ходи путем твоим) и не приближися к дверем домов ея.
Премудрый, предостерегая своего ученика от развратной жизни, отечески убеждает его избегать случаев к разврату. К числу таких случаев относится хождение около домов разврата. Без крайней надобности лучше совсем не ходить по дороге, лежащей близ этих домов, чтобы не слышать приглашений зайти сюда, как бы на перепутье, для простого невинного препровождения времени. Нельзя ручаться за свою твердость, нельзя оправдывать свою податливость на эти приглашения желанием удовлетворить только свое любопытство. Любопытство в этом случае есть первый шаг к увлечению в разврат. Лучше совсем не делать этого шага, — подальше от греха.
9. Да не предаст иным живота твоего и твоего жития (имущества) немилостивым.
Сближение с блудною женой обещает одни наслаждения. Но за них приходится платить слишком дорогою ценой. Смотри, говорит Премудрый, предостерегая от этой опасности своего ученика, не предала бы развратная жена иным живота твоего и твоего имущества немилостивым. Это значит, что ему грозит разорение и нищета. Попав в сети разврата, он будет жить для иных, т. е. проживаться для чужих людей, — для промышляющей развратом и для окружающих ее приспешников. Свое имущество, скопленное может быть тяжелым трудом его или отца его, ему придется предать немилостивым. Придется окончательно разориться и свое семейство оставить без куска хлеба. Виновники этого разорения — блудница и окружающие ее, поистине суть немилостивые люди: они безжалостно обирают попавшуюся в их руки жертву.
10. Да не насытятся инии твоея крепости, твои же труды в домы чуждые внидут.
Мысль та же, что и в предыдущем стихе. Развратному человеку грозит опасность, что все, что́ он приобрел крепостию своих мышц и тяжким трудом, пойдет на продовольствие не его и его семейства, а в пользу чужих людей послужит к обогащению их: чужие будут сыты, а ты с семейством будешь голодать и бедствовать.
11–12. И раскаешися на последок твой (в последние дни твои), егда иструтся плоти тела твоего (когда износится плоть тела твоего), и речеши: како возненавидех наказание (научение) и от обличений уклонися сердце мое?
