Так и болезни нашей души не могут быть излечены без воздействия света. Небесный свет должен проникнуть в душу и осветить все больные места. Недостаточно того, что мы при обращении прошли через это светолечение, причем были освещены все скрытые уголки нашей души, так что все старые и новые грехи стали явны. Тем самым болезнь души была приостановлена, но не излечена. Это светолечение должно происходить ежедневно, пока мы живем на земле.
Наши тихие часы, проведенные в молитвенном общении с Богом, должны быть этим ежедневным светолечением. К сожалению, они далеко не всегда таковы. Мы говорим с Богом о всевозможных вещах, мы говорим все время. И после того, как мы более или менее длительное время говорили, мы говорим «аминь» и уходим.
Представь себе, что ты пришел к врачу. Ты заходишь в его кабинет, он предлагает тебе стул, ты садишься и начинаешь говорить о своих болезнях и расстройствах. После того, как ты достаточно долго говорил, ты поднимаешься, прощаешься и уходишь. Что подумает врач? Конечно, он подумает, что к нему попал ненормальный.
Такие пациенты каждый день массами посещают Бога. Поэтому наши молитвенные часы так мало значат для нас. Мы уходим такими же, какими пришли. И Господь озабоченно смотрит на нас, уходящих от Него, нашего доброго Врача, не ища или не получив от него ни совета, ни лекарства.
Когда мы идем к Богу, мы должны уподобиться пациенту, который хочет пройти основательное обследование и получить соответствующее лечение.
Если ты знаешь, в каком месте у тебя болит, покажи это место. Если ты не знаешь, где у тебя болит, а только знаешь, что где–то болит и у тебя нет мира, тогда не пожалей времени, и пусть Он обследует тебя в Своем свете. Скажи, как некогда сказал древний псалмопевец: «Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня, и узнай помышления мои, и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный» (Пс. 138, 23–24). Если ты поступаешь так, тогда с тобой во время молитвы что–то произойдет.
Тогда тебе станет ясно, что в твоей жизни или в твоем сердце препятствует твоему общению с Богом и твоему служению в Его винограднике. И тогда со слезами и с радостью ты изольешь перед Ним твое сердце и пойдешь на свой труд не только с новым миром и новой уверенностью, но и с обновленной силой. Ибо «очи Господа обозревают всю землю, чтобы поддерживать тех, чье сердце вполне предано Ему» (2 Пар. 16,9).
Однако это не обходится без борьбы. Действие Духа Святого состоит в том, чтобы обличить нас в наших грехах. И наши молитвенные часы предоставляют Ему благоприятную возможность потребовать у нас отчета. В тихом уединении перед лицом святого Бога наша душа более, чем когда–либо, способна слушать. Здесь Он говорит нам о тех грехах, которые мы больше всего любим. Ни одно дитя Божие не осмеливается вступить в открытый союз с грехом. Поэтому мы пытаемся сами убедить себя, что совсем не грех то, что беспокоит нас. Мы извиняем и оправдываем себя. Я хочу привести один пример. Положим, речь идет о деньгах, о которых Дух Святой хочет поговорить с тобой. Постепенно что–то в твоих денежных делах пришло в беспорядок. И Дух Святой говорит с тобой об этом настоятельно и продолжительное время. Читая слово Божие, ты замечаешь, что какое–то место, например, о деньгах, приобретает для тебя особый смысл. То же самое происходит, когда ты слушаешь слово Божие. Как будто все проповедники составили заговор говорить исключительно о маммоне. Но хуже всего было во время молитвы. Как будто Дух Святой не мог говорить ни о чем другом. Ты молишься дальше, как обычно, но Дух Святой тихо и повелительно говорит: «Деньги! Деньги! Твоя молитва не имеет ценности ни для Бога, ни для тебя. Бог хочет говорить с тобой о деньгах. Если ты не желаешь говорить об этом, можешь оставить свою молитву при себе».
Не можешь ли ты вспомнить подобную борьбу в твоей душе?
В чем–то, конечно, Дух Святой был прав. Однако, ты не хотел сдаваться. Ты извинял себя и пытался оправдать свои денежные дела. Это не было скупостью, это была просто бережливость.
Когда же борьба с Духом Святым становилась для тебя невыносимой, тебе на помощь приходила дьявольская хитрость: чтобы успокоиться от мучительных обличений, ты переходил на ходатайственную молитву. Ты начинал молиться за других. Да, человеческое сердце так легко впадает в заблуждения!
Молитвенная комната является кровавым полем битвы. Здесь наносятся сильные и судьбоносные удары. Здесь решается судьба души — временная и вечная, в тишине, без зрителей или слушателей.
Молиться — значит открыть себя Иисусу. Но если хотя бы один грех в моей душе, на который Дух Святой указывает моей совести, я скрыл, я тем самым преградил Иисусу доступ к моей душе. Молитва тогда для меня прекращается, даже если я и пытаюсь устранить боль и беспокойство моей души тем, что продолжаю что–то выражать, считая это молитвой.
На этом фронте многие молитвенники потерпели поражение; Дух молитвы вынужден был покинуть их, и тем самым они были исключены из числа мужей молитвы.
Если эта книга попадет в руки человека, которому она особенно нужна, то я хочу напомнить ему то слово, которым мы начинали: Иисус стоит у двери и стучит. Он снова хочет войти к тебе. Он хочет поднять тебя. Тебе твой грех кажется особенно тяжким, потому что ты хотел скрыть его. Но слушай, что здесь сказано: «Если кто отворит дверь, войду к нему».
Хочешь ли ты открыть дверь? Ты, конечно, понимаешь, что Иисус имеет здесь в виду: хочешь ли ты признать грехом то, что ты до этого оправдывал и извинял? Тогда ты впускаешь Иисуса в твою нужду, которая угнетала тебя, и в твою беспомощность по отношению к этому греху, и Он, Сильнейший, изгонит сильного из твоей несчастной души.
Подводя итог, мы можем сказать, что все трудности, связанные с молитвой, происходят лишь потому, что мы выступаем против Духа молитвы. Да, зачастую наша молитва является борьбой против Духа молитвы. Естественно, что в этом случае молитва становится трудным и напряженным делом и часто остается без ответа. И наконец: если наша молитва является бесконечной борьбой против Духа молитвы, этот Дух покинет нас, и вся наша молитвенная жизнь заглохнет.
Собственно говоря, смысл нашей молитвенной борьбы состоит в том, что мы становимся настолько обессиленными не только по отношению к телесной или душевной нужде, но гораздо более по отношению нашей неспособности вообще к молитве что наша молитва, в конце концов, представляет из себя лишь мольбу о Духе молитвы. И о чем бы мы ни молились — о внешнем или внутреннем, большом или малом, о дарах для нас самих или для других — наша молитва становится тихим прислушиванием к тому, что хочет теперь Дух молитвы, о чем мы должны молиться.
Прежде всего, дело состоит в том, чтобы прислушаться к призывам Духа молитвы. Здесь необходима борьба, как говорит Иисус в Мр. 14,38, ибо Дух хочет молиться, плоть же противится этому. Далее, нужна борьба, чтобы слушать то, о чем хочет сказать нам Дух Святой во время молитвы.
Конечно, для нас тяжело раскрывать привычные грехи. Также необходима ежедневная борьба и бодрствование, чтобы прислушиваться к напоминаниям Духа Святого о том, что нам нужно молиться за определенных людей. Если мы допустим Духа Святого действовать в нашей молитве, то мы испытаем то, что настоящая молитва возможна для нас, сынов человеческих, что она не представляет из себя нечто такое, что витает где–то в облаках и доступно лишь для избранных. Тогда мы понимаем, что молитва, собственно, представляет из себя просьбу о Духе молитвы.
Умоляю вас, братия, Господом нашим Иисусом Христом и любовью Духа, подвизаться со мною в молитвах за меня к Богу, чтобы избавиться мне от неверующих в Иудее.
Эти слова Апостола показывают нам новую сторону молитвенной борьбы. Он говорит здесь о ходатайстве иной молитве, которая принимает форму борьбы. Те же мысли, только несколько другими словами, выражает он в Кол. 4,12–13: «Приветствует вас Епафрас ваш, раб Иисуса Христа, всегда подвизающийся за вас в молитвах, чтобы вы пребыли совершенны и исполнены всем, что угодно Богу. Свидетельствую о нем, что он имеет великую ревность и заботу о вас и о находящихся в Лаодикий и Иераполе». Эта молитвенная борьба часто может быть понята неверно. Ее воспринимают, как молитвенный спор с Богом. При таком понимании допускают мысль, что Бог Свои дары удерживает как можно дольше, и нам нужно каким–то способом отвоевать их у Него. Таким образом, молитву считают средством преодоления сопротивления со стороны Бога и побуждения Его исполнить просьбы. И если молитва исполняется, то лишь потому, что молящийся боролся с Богом, досаждал Ему своими просьбами, убедил его в настоятельности нужды и не отпустил до тех пор, пока Бог, наконец, сдался. Не нужно даже хорошо знать Библию, чтобы убедиться, что такое понимание является языческим, а не христианским.
