Смысл этих слов такой: Иаков значит запинатель. Имя это дано ему потому, что при рождении он запнул, или задел, Исава за пяту. Но Исав видит в этом имени предзнаменование своего унижения перед братом и говорит, что это предзнаменование оправдалось в двух случаях: Иаков запнул его или помешал его благополучию тем, что сперва купил у него первенство за дешевое кушанье (см.: Быт. 25, 36), а теперь хитростью предвосхитил у него отчее благословение. Это, конечно, было великим несчастьем для Исава, — но он заслужил его своим легкомыслием и грубостью нрава, — свойствами поистине ненавистными пред Богом и людьми.
Унижение ненавистного Исава перед Иаковом есть образ унижения души, отдавшейся во власть греха. Душа по самой природе своей превознесена Творцом пред всеми земными тварями. Она сотворена не из земных стихий, как прочие земные существа, а непосредственно Самим Богом вдохнута в тело человека. Она украшена образом и подобием Божиим, или подобно Богу есть существо духовное, бессмертное, разумное и свободное. Ради этих достоинств, ради этой первой, с самого сотворения данной ей доброты, она в ряду всех земных тварей явилась первенцем, заняла первенствующее и господственное положение, подобное тому, какое в семействе принадлежало первородным; но душа не сохранила своего первоначального достоинства и в этом отношении поступила не лучше Исава. Исав за дешевое кушанье отказался от первородства в пользу Иакова: и душа, в лице Адама и Евы, тоже на снедь променяла свое достоинство, — и до сих пор мирские наслаждения нередко предпочитает тому, что может удовлетворять духовным, свойственным ее богоподобной природе потребностям. Совесть и долг призывают ее к молитве, к поучению в законе Господнем, к покаянию, — но вот представился случай провести весело время в обществе людей, собравшихся для опасных в нравственном отношении развлечений, — и случай не упущен, искушение не встретило сопротивления в слабой душе. В этом отношении она поступает еще хуже Исава: этот согласился на унижение себя перед родным младшим братом, а она уступает над собой власть прелестнику — диаволу, участвующему во всяком искушении с тех пор, как он обольстил наших прародителей.
Далее, Исав лишился отеческого благословения, предвосхищенного Иаковом. Равно и душа, добровольно рабствующая своему прелестнику, или искусителю, навлекает на себя неблаговоление Божие, как навлекли его послушавшиеся искусителя Адам и Ева.
Исав почитает себя двукратно униженным пред Иаковом. Унижение души, побежденной греховными искушениями, также двояко: сначала она отступает от закона Божия только деянием, которое, впрочем, осуждается разумом, — грешит, но не теряет сознания своей виновности, — грешит по слабости воли, а не по убеждению, что в грехе нет вины: потом привычка ко греху затемняет в ней сознание греха, она начинает оправдывать грех, примиряется с ним мыслью, перестает различать, что грешно и что не грешно, забывает о различии добра от зла: она грешит разумом. Горе тебе, окаянная душа, если ты дошла до этого состояния или близка к нему! Поспеши покаяться и покаянием спасти себя от вечного осуждения.
* * *
Едом Исав наречеся крайнего ради женонеистовного смешения (за крайнее пристрастие к женам): невоздержанием бо присно разжигаем и сластьми оскверняем, Едом именовася, еже глаголется разжжение души любогреховныя.
(Быт. 25, 30)
Исав прозван Эдомом, что значит — красный, в память той жадности и легкомыслия, какую обнаружил он, когда, возвратившись с охоты голодным и увидав у Иакова кушанье, по цвету красное, сказал ему: «накорми меня красным этим», — и за это кушанье отказался в пользу Иакова от своего первородства. Что мне в этом первородстве, когда я умираю (с голоду), — сказал он при сем и свой отказ от первородства подтвердил клятвой (см.: Быт. 25, 30–33).
Таким образом, в угоду чувственности он не только не подорожил священными правами, соединенными с первородством, но показал еще недостаток благоговения к имени Божию, запечатлев им свой непохвальный поступок. Имя Божие не было для него священным, сила чувственности победила в нем страх к нему. В этом смысле апостол Павел называет Исава сквернителем (см.: Евр. 12, 16), то есть презрителем святыни.
Страсть к чувственным наслаждениям сказалась также в любострастии Исава. Она была причиной, что Исав имел жен из нечестивого Ханаанского племени, — они были в тягость Исааку и Ревекке, особенно недовольна была ими Ревекка: она от них жизни была не рада (см.: Быт. 26, 35; 27, 46). Что мне до того, — рассуждал, конечно, Исав, — что они язычницы, не веруют в Единого Истинного Бога, чтут ложных богов и предаются мерзостям языческого суеверия, например, прибегают к волхвованию, — за все это не мне отвечать, это дело их совести: мне нужна не вера их, а ложе их.
Чувственность и в этом случае говорила в нем языком, подобным тому, каким он говорил Иакову: мне не нужно первородство, — мне нужно кушанье. В обоих случаях он заслуживал прозвища — Едом, — красный: в нем горел пламень чувственных страстей, так сказать, докрасна, до крайней степени накалявший все его существо.
Чревоугодие и любострастие Исава, невоздержанием присно разжигаемого и любострастием оскверняемого, сделали его образом всякой грехолюбивой души, подобно ему воспламеняемой чувственными страстями. Горе душе, пожираемой этим пламенем! Подобно Исаву, она теряет уважение ко всему святому.
Для чревоугодника не существует постов — он глумится над ними и над самой Церковью, их заповедавшей. А пламень любострастия пожигает, наконец, самую совесть в человеке.
Он без смущения и стыда приносит в жертву своей скотской страсти честь девиц и замужних, не стесняясь законами Божескими и человеческими.
Он даже тщеславится своими похождениями, как бы великими подвигами, и жестоко глумится над людьми честными, чистыми и целомудренными.
В нем до того затемнены понятия о различии добра и зла, что он не только не почитает грехом, а еще называет честным делом бросить жену, как только почувствует охлаждение к ней и найдет себе другой предмет привязанности.
Святости брачного союза, освященного Таинством, для него не существует. Поистине это Исав-сквернитель. Бойся, душа христианская, подражать ему.
Иаковлю лествицу разумела еси, душе моя, являемую от земли к небесам. Почто не имела еси (не избрала) восхода тверда, благочестия?
(Быт. 28, 12)
Исаак, благословляя Иакова, нарек его господином над братом его Исавом и утвердил за первым обетование обладания землей, обильной хлебом и вином. Исав за предвосхищенное у него благословение воспылал враждой против Иакова и грозил убить его, как только умрет отец.
Иаков, по совету родителей, спасаясь от ярости брата, предпринял путешествие в Месопотамию, где и провел 20 лет у дяди своего Лавана и женился на дочерях его Лии и Рахили. На первом ночлеге во время этого путешествия Иаков сподобился чудного видения во сне. Ему показана была лестница, от земли достававшая до неба. По лестнице восходили на небо и нисходили на землю Ангелы Божии, а наверху лестницы занимал место Сам Господь. Господь удостоверил при сем Иакова в Своем покровительстве во время его странствования и на всех путях его жизни и подтвердил ему обетования, данные Аврааму.
По пробуждении от сна Иаков, одобренный видением и словами Господа, по чувству благодарности к Нему поставил на месте видения каменный столп, принес на нем бескровную жертву Господу, возлив на верх столпа елей, и дал обет, если благополучно возвратится на родину, принести Господу десятую часть от своего имущества (см.: Быт. 28, 12–22).
Видение лествицы было знаменательно не в отношении только к Иакову. Оно вообще знаменовало непрерывающееся общение мира духовного с избранниками Божиими на земле, — показывало, что не только Сам Господь с высоты святой Своей призирает на них, но и слуги Его Ангелы по воле Его нисходят к ним для охранения их. Но преимущественно видение лествицы знаменательно было в том отношении, что предсказывало тайну воплощения Сына Божия. Грех расторгнул тесный союз человека с Богом и с верными Его слугами — Ангелами.
Через сошествие Сына Божия на землю и все Его искупительные действия, как бы через лествицу, небо снова соединилось с землей, Бог с человеками, снова водворился на земле мир с Богом и открылся путь к Небу странникам земли. В этом именно смысле разуметь Иаковлево видение лествицы научил нас Сам Господь Иисус, когда в беседе с Нафанаилом открыл ему, что отселе верующие в Него очами веры будут зреть Небо отверстое и Ангелов Божиих, восходящих на Небо и нисходящих к Сыну человеческому и в лице Его ко всем искупленным людям (см.: Ин. 1, 51).
