II. Грешно, братия, предаваться неутешной скорби о потере близких нам людей. Мы на земле – странники; следовательно, нам не должно скорбеть, когда Господу угодно бывает позвать из среды нашей кого-либо в Свое вечное Царство. Странник всегда радуется, когда приближается конец его путешествия и он входит в дом отца; а двери в дом Отца нашего отворяются нам только нашей смертью. Но обратимся лучше к вселенскому учителю, свт. Иоанну Златоусту, и выслушаем, как он гремит против тех, кои чрезмерно сетуют о лишении присных сердцу. Вот какими доводами убеждает он безропотно переносить потерю близких сердцу нашему.
а) «Не оплакивай отходящих от нас, разве тех, которые отходят без покаяния, – учит он. – Земледелец не плачет, когда увидит, что посеянная им пшеница разрушается, но болит и трепещет, когда она в земле остается твердою. Напротив, когда видит, что она разрушается, радуется, – потому что разрушение ее есть начало будущего прозябения. Так и нам должно радоваться (по крайней мере не предаваться неумеренному сетованию), при разрушении тленного тела, когда оно посеяно будет в землю. Не удивляйся, что апостол назвал погребение сеянием. Это есть наилучшее сеяние. За обыкновенным сеянием следуют заботы, труды и опасности, а за сим, если только будем жить праведно, следуют венцы и награды. После первого последует опять смерть и тление, а за сим начнется для нас нетление, бессмертие и нескончаемое блаженство. Кто воскресает, тот никогда уже не умирает; тот возвращается к жизни не многотрудной и болезненной, но к той, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания».
б) «Если ты оплакиваешь мужа, – продолжает тот же святитель, – потому что остаешься без защиты и покровительства, то прибегни к общему для всех Защитнику и Покровителю, всеблагому Богу – к защите необоримой, под кров постоянный – всегда и везде о нас промышляющему».
в) «Вы потеряли сына или зятя? – спрашивает тот же златословесный учитель Церкви. – Не потеряли, и не говорите: потеряли. Это сон, а не смерть; переселение, а не потеря; переход от худшего к лучшему. Если несете это великодушно, то отсюда будет некоторое утешение и для умершего, и для вас; если же станете поступать иначе, то возбудите только гнев Божий против себя. Говорите подобно Иову: Господь даде, Господь отъят (1, 21). Помыслите, сколько таких, кои более вас угождают Богу, и вовсе не имели детей, и не называются отцами».
г) Все другие возражения ропщущего и сетующего сердца этот великий святитель так устраняет:
аа) «Скажешь, дружеское обращение с умершим так было для меня вожделенно, так приятно, что я не могу теперь не сетовать. И я знаю это; однако, если ты покоришься благоразумию и размыслишь о том, Кто взял его, – и о том, что ты, перенося великодушно свое сиротство, приносишь свой разум в жертву Богу, то ты в состоянии будешь преодолеть скорбь свою; а за безропотное перенесение постигшей тебя скорби получишь, от Бога блистательнейший венец. Если же ты будешь скорбеть чрез меру, то скорбь твоя, конечно, пройдет со временем, но тебе не принесет никакой пользы. С этими мыслями собери еще примеры, столь часто встречающиеся в жизни; приведи себе на память и те, которые представлены в божественном Писании. Помысли, что Авраам сам заклал (если не делом, то намерением) единственного сына своего, но не плакал и не произнес ни одного хульного слова. Но мы призваны еще к большим подвигам, – Иов, конечно, скорбел, но столько, сколько прилично было скорбеть отцу чадолюбивому и заботящемуся об отходящих от него чадах. А мы что ныне делаем? Не одним ли врагам свойственно это? Если бы ты рыдала и оплакивала того, кто введен в царские чертоги и увенчан, то я не назвал бы тебя другом его, а явным врагом».
бб) «Ты сокрушаешься по тому самому, что муж твой умер грешником, – приводит свт. Иоанн Златоуст другое возражение вдов и так его опровергает: если ты поэтому оплакиваешь умершего, то тебе надлежало бы постараться исправить его во время жизни. Если же он умер и грешником, то и в сем случае должно радоваться, а не скорбеть, потому что прекратились дни его, а вместе с ними и грехи его; что он не увеличил своих беззаконий, и, сколько возможно, помогать ему не слезами, а молитвами, прошениями, милостынею и подаянием. Все это устроено не без цели, и мы не напрасно совершаем воспоминания об умерших при совершении божественных таинств, приобщаемся за них, умоляем предлежащего Агнца, подъявшего на Себя грехи мира; все это сделано и делается для того, чтобы помочь им и исходатайствовать прощение. Почему же ты скорбишь? Почему плачешь, когда умершему можно приобресть прощение и помилование»?
вв) Ты плачешь, что, сделавшись вдовой, потеряла своего утешителя? «Не говори этого, – утешает вдову златословесный святитель. – Ты не потеряла Бога; и, доколе Он будет с тобой (а Он будет с тобой дотоле, доколе ты будешь с Ним), Сам будет для тебя лучше и мужа, и отца, и сына, и зятя, и всех, кого бы ты ни имела. Бог все делал для тебя и в то время, когда был у тебя супруг. А ныне в Нем ты имеешь более, нежели кто другой, Утешителя, Отца сирот, оставшихся с тобою, и Судию вдовиц. (Пс. 67, 6). Его помощи ищи, и ты узнаешь, что Он теперь более печется о тебе и о твоих чадах, нежели прежде, и тем более, чем в большем находишься ты затруднении. – Не напрасно апостол ублажает вдовство, когда говорит: истинная вдовица и одинокая уповает на Бога (1 Тим. 5, 5), и тем выше и достопочтеннее явится она, чем более покажет терпения. Итак, не плачь о том, что может увенчать тебя. Рано или поздно ты увидишься с умершим, – и тем радостнее будет свидание ваше, чем печальнее была разлука. И где увидитесь? – Там, где никогда не будет разлуки». (Из 41 беседы на 1-е посл. к Кор.).
III. Да прольют эти мудрые наставления великого отца и вселенского учителя Церкви, свт. Иоанна Златоустого, хотя некоторый луч утешения в скорбные сердца христиан, готовые в своем малодушии и неразумии роптать на Промысл Божий по поводу потери близких их сердцу детей, родителей и др. родственных им лиц. (Составлено по Четьи Минеям и творениям свт. Иоанна Златоуста).
Свв. мученики Евлампий и Евлампия
(Высокое достоинство души человеческой)
I. Свв. мученики Евлампий и Евлампия, знатные никомидийцы, память коих совершается ныне, были между собою брат и сестра. Жили они в г. Никомидии, при императоре Максимиане, в IV веке. Когда на городских воротах был вывешен указ о преследовании христиан, то Евлампий стал горько обличать царя, который вооружается не против врагов отечества, а против неповинных и полезных подданных. Его схватили и привели на суд. Судья, увидя молодость Евлампия, начал ласками и обещаниями почестей склонять его к отречению от Христа. Затем, встретив отказ, приказал мучить. Его так истерзали, что все тело представлялось как бы одной сплошной язвой, и после этого положили на раскаленную огнем постель. Но Господь хранил святого: он встал с одра совершенно здоровым. Услышав о мучениях брата, Евлампия прибежала на место мучения и громко сказала ему: «Зачем же ты не известил меня, чтобы и я с самого начала могла терпеть с тобою мучения? Не вместе ли мы воспитаны и не в одного ли Бога научены веровать?» Святую начали бить по лицу так, что совсем обезобразили его. Св. же Евлампий укреплял сестру словами Христа: «Не убойся, сестра, от убивающих тело, а души не могущих убить». Наконец, бросили было их обоих в разожженную печь, но пламя в ней охладилось, и Евлампию усекли мечом, а Евлампий прежде усечения скончался. Видя чудеса во время мучения свв. Евлампия и Евлампии, весьма многие уверовали во Христа. Всех их, числом до 200 человек, обезглавили.
II. Мы видели, братия, что св. мученик Евлампий, подкрепляя мужество своей св. сестры, привел слова Спасителя: «не убойся, сестра, убивающих тело, а души не могущих убить». Следовательно, душа есть такое духовное существо, которое не прекращает своей жизни вместе со смертью тела. Она так дорога, что за спасение ее от вечной смерти в случае необходимости нужно с радостью пожертвовать своей земною жизнью, чтобы не лишиться вечной блаженной жизни с Иисусом Христом на небе. Все это побуждает нас побеседовать с вами, возлюбленные мои братия, о высоком достоинстве души человеческой, для чего возьмем в руководители свт. Тихона Задонского, неподражаемо прекрасно размышлявшего о душе человека.
а) Рассуждая о высоком достоинстве души человеческой, святитель Тихон пишет:
«Душа человеческая, по описанию св. Макария Египетского, есть некоторое создание Божие разумное, прекрасное, великое, чудное и преизрядное, подобие и образ Божий».
аа) «Бог ради человека все небо и землю с исполнением и украшением их сотворил… ибо все вещи созданы от Бога прежде человека для того, дабы было где человеку жить и чем довольствоваться, и было бы кому служить человеку, который имел создаться, как господин… Если же все ради человека создано, то человек лучший и благороднейший паче всего: паче неба, солнца, луны, звезд, земли, исполнения и украшения их. Все же сие приписуется человеку ради души его разумной, благородной и прекрасной».
