Сергей Шуляк - Вопросы священнику

20. Как Православная Церковь относится к деятельности диакона Кураева?

Вопрос: Как Православная Церковь относится к деятельности диакона Кураева? Мне понравилась его манера вести проповеди, и многие вещи о вере и Церкви я узнал из его проповедей и книг. Но его манера ведения беседы настолько отличается от общепринятой, что я засомневался - а может быть, он не совсем правильно это делает, или даже он не церковный человек?

Ответ взят с сайта Православие.Ru:

Отец Андрей Кураев взял на себя очень трудное, но столь же необходимое служение апологета. Апологет обращается чаще всего к людям неверующим, нецерковным, далеким от христианства, скептически к нему относящимся. С такими людьми трудно, да и подчас невозможно и бессмысленно говорить на том языке, который употребляется для церковной проповеди. Поэтому отцу Андрею приходится говорить на языке современной молодежи и оперировать теми понятиями, которыми пользуется современный человек. И поэтому многие не понимают отца Андрея, а то и обвиняют его в неправославии и обмирщенности.

Отец Андрей - безусловно, церковный человек. И он искренне трудится во славу Бога и проповедует Евангелие Царства Божия тем людям, которые пребывают вне Церкви, которые ищут дорогу к Ней, а быть может, и, находясь видимым образом в Церкви, на самом деле пребывают вне Ее.

Слушать и читать отца Андрея полезно и тем, кто давно находится в Церкви. Слушать и учиться у него.

Конечно без ошибок человека не бывает. Как и всякому человеку, они свойственны и отцу Андрею. Но обвинять его в нецерковности ни в коем случае нельзя.

Вопрос:Правда ли, что о. Александр Мень – еретик?

Отвечает священник Михаил Егоров, кавалер ордена преп. Сергия Радонежского:

Имя протоиерея Александра Меня и его богословские труды, - вопрос не совсем простой. Никто его еретиком не признавал и я думаю не признает. Но в его сочинениях содержится целый ряд неточных и неправильных утверждений, которые могут увести "не туда", без должной подготовки. Поэтому читать, если и читать, то с осторожностью и внимательно.

Отвечает протоиерей Дмитрий Полохов, проректор по учебной работе Саратовской Православной Духовной Семинарии:

Действительно, отношение к трудам протоиерея Александра Меня в Русской Православной Церкви неоднозначное, хотя, конечно же, в ереси как таковой обвинять его никто не собирается.

…Никто не собирается обвинять покойного отца Александра Меня в ереси, однако человеку, обращающемуся к его трудам, необходимо избежать тех ошибок, которые иногда встречаются у этого неординарного миссионера Русской Православной Церкви.

Отвечает Иеромонах Кирион (Родионов):

Это мнение абсолютно неверное! Именно потому, что об этом нет официального определения нашей Церкви. А ведь даже в мирских законах мы не имеем права считать человека виновным до определения суда. Паче же в Церкви, тем более, что обвинение в ереси - обвинение тяжелейшее и, как говорят святые отцы, несмываемое даже мученической кровью.

О самом о.Александре Мене можно сказать так. Дело в том, что в его книгах часто применялись мнения и высказывания не присущие святоотеческой Православной традиции; множество ссылок на пояснение каких либо фактов или описание их о.Александр давал с оглядкой на протестантские и католические книги (что и привело к мнению о нем как о еретике). Нельзя обойти молчанием и факты несовпадения его трактовки и описания библейских сюжетов с самой Библией и трактовкой Её святыми отцами.

Вопрос: Многие упрекают о. Александра Меня в том, что он «извращал» Православие в своем богословском творчестве. Какое Ваше отношение к этому?

Отвечает протоиерей Дмитрий Смирнов:

Сам о.Александр не воспринял бы, а скорей всего посмеялся бы, если его назвали богословом. Я бы сказал, что он осуществлял перевод священных текстов на язык технической интеллигенции, выступал как популяризатор. Скорей можно говорить о недостатке вкуса у православных гуманитариев. Главное свойство веры есть благоговение, трепет. Шероховатости в писаниях о.Александра вызывают в православной среде побочный, но нежелательный эффект. Обвинить о.Александра в ереси и назвать лжеучителем конечно нельзя. Сам себя, к примеру, он называл кабинетным ученым. Восторженные люди из лагеря сторонников о.Александра, по-моему, додумывают, или видят больше, чем есть, занимаются всяческой пропагандой его наследия. В то же время, существовали претензии к о.Александру в смысле душепопечения, не всем он подходил как духовник. Вы знаете, как получается? Всякая неординарная личность в духовенстве вызывает шум, разногласия, споры, вопросы, порой обвинения. Безделье вопросов не вызывает. Я, конечно знаком с его трудами. Например, «Сын Человеческий», «Дионис. Логос. Судьба» и т. д. Некоторые выражения неправильные. На мой взгляд, с богословской экклезиологической точки зрения, но не настолько, чтобы фиксироваться на них. По-моему, для публикации духовного содержания (любых), в наше время очень не хватает института, что был учрежден при Священном Синоде в Царское время – Комитета по духовной цензуре, где, кстати и труды о.Александра могли получить соответствующие поправки, подчистки неточностей и т. п. Существует сейчас несколько точек зрения, несколько лагерей – противники, сторонники, вплоть до фанатизма. Как в приятии, так и в отрицании; одобрительный официоз, взгляд на книги о. Александра, как на феномен прошлого, совершенно ненужный сегодня – а покойник всегда молчит. О.Александр Мень всегда был очень осторожен в суждениях. Одновременно всегда был очень независим. В те ещё годы сотрудничал с западной прессой, издательствами. В общем, время было такое, когда каждый священник был за себя. О.Александру удалось избежать многих далеко идущих компромиссов с властью и со своей совестью. Но и в прямой оппозиции он также не был. Нашел какой – то свой путь.

Вопрос: Как относиться к убиенному протоиерею Александру Меню? Слышал, что в его проповедях было что-то неканоническое?

Ответ взят с сайта Православие.Ru:

Вы спрашиваете про отношение к убиенному протоиерею Александру Меню. Конечно, мы молимся о упокоении его души, о прощении его вольных и невольных согрешений. Потому что "несть человек, иже жив будет и не согрешит". Несомненно, что отец Александр много сделал для просвещения людей светом Христовым и был искренен в своих словах и делах. Однако, к сожалению, он далеко не всегда указывал своим слушателям и читателям, где он излагает точку зрения Православной Церкви, а где - свою собственную. А последняя, как Вы справедливо указываете, часто не только расходилась с церковным учением, но и прямо ему противоречила.

Так, несколько лет назад вышла книга о.Александра "Магия, оккультизм, христианство", выпущенная в 1996 г. организацией, которая никак не заинтересована в том, чтобы как-то очернить его имя - это был Фонд имени Александра Меня. Прочитав эту книгу, можно увидеть вещи, которые прямо противоречат православному вероучению. В частности, в ней приводится выступление отца Александра Меня перед слушателями курсов по "обучению методам нетрадиционной медицины". В выступлении он не ставит никакого сомнения в возможности использования парапсихологических возможностей при лечении людей, источник получаемой энергии экстрасенсом его не интересует, единственное, о чем о. Александр беспокоится - это "бескорыстность" служения (С. 151-155 издания). Или еще: Спрашивают его о йоге, и он говорит: "Занятия хатха-йогой не противопоказаны" (с. 166). "Как Вы относитесь к Ванге?" - "Что тут относиться? Дар прозрения издавна был известен человеку. Если она человек одухотворенный, благочестивый, это хорошо. Я ее не видел, судить не буду. Но есть такой дар, существует" (с. 168). "Ваше мнение о книге "Роза мира"?" - "Двойственное, потому что я глубоко верю в подлинность интуиции и мистического опыта Даниила Андреева, но я их отличаю от той литературной, поэтической формы, в которую они облачены" (с. 166).

Какую "подлинность мистического опыта" можно усмотреть в таких, например, текстах "Розы мира": "Великий враг не дремал, и даже в книгах Нового Завета явственно различается местами его искажающее влияние... Враг, проникая в человеческое сознание авторов Евангелия, сумел извратить многие свидетельства, исказить и омрачить идеи, снизить и ограничить идеал, даже приписать Христу слова, которых Спаситель мира не мог произнести.." (Д. Андреев. Роза мира. - М., 1991. - С. 114). Как мог православный священник положительно отзываться о книге, в которой содержатся такие отзывы о Священном Писании?