Можно отнести это и к евреям, потому если тот, кто был причиной, претерпел это, то они в еще большей степени.
Более того, когда в Деяниях апостолов к Иуде относят слова «да будет дом его пуст», это в большей степени относится к евреям, чей город Иерусалим был разрушен римлянами в 70 г. н. э., после долгой и ужасной осады, из‑за того, что евреи не были верны Богу:
Опустошение [Иуды] предварило то, что случилось с евреями, если внимательно рассмотреть факты. Потому что они и вправду заморили себя голодом, и многие были убиты, и город стал местом погребения чужестранцев, солдат.[16]
Не все Отцы Церкви, которые писали об Иуде, были склонны связывать его поступки и его судьбу с поступками и судьбой евреев. Есть несколько случаев, когда авторы писали с совершенно другими целями: например, просто расширяли новозаветные истории о Христе анекдотичными легендами, которые потом рассказывались десятилетиями, а может быть, и веками. Один из особо замечательных примеров — сочинение Феофилакта, комментатора Библии, который жил около 1200 г. н. э. Согласно его версии, Иуда полагал, что предательство Иисуса позволит ему заработать денег, но не причинит реального вреда Иисусу. В конце концов, Иисус — сын Божий, и никто до этого не мог поднять на него руку. Обуянный чувством вины, Иуда, увидев, что Иисус действительно был осужден, решил себя убить, чтобы «попасть на небеса раньше Иисуса и таким образом вымолить и получить спасение». Но, когда он пытался повеситься, «дерево нагнулось, и он остался жив, потому что была Божья воля, чтобы он продолжал испытывать раскаяние и стал предметом публичного порицания и позора». Он умер позже. У него развилась водянка, и он раздулся и стал таким огромным, что не мог передвигаться по улице, и это привело к том); что он лопнул. [17]
Заключение: Иуда как «лакмусовая бумага»
Я надеюсь, что из того, что я сказал в этой главе и в предыдущей, ясно, что я не считаю, что эти различные рассказы об Иуде, составленные в ранний и средневековый периоды церковной истории, являются беспристрастными, объективно правдоподобными описаниями того, кем он на самом деле был, что сделал и что пережил. Мой тезис ровно противоположный: способы, которыми различные рассказчики оформляли свои истории про Иуду, и подробности, которые они рассказывали про него, непосредственно относятся к их воззрениям, касающимся Бога, Христа, значения смерти, путей спасения, того, как жить в этом мире, евреев и их отрицания Иисуса, и так далее. Все, рассказывавшие свои истории об Иуде, делали это в свете своих прочих интересов, перспектив, теологических воззрений, своих прочих симпатий и антипатий.
Эти авторы не только выстраивают свои повествования о личности Иуды, которые бы удачно сочетались с их изначальным представлением о нем и о других деталях сюжета. В рассказах об Иуде авторы получали возможность высказать важную для них точку зрения обо всем, что не только касалось его, но и было как- то косвенно с ним связано (а иногда и не было с ним связано вовсе). В определенном смысле эти рассказчики и авторы думали вслух. Они оформляли свои представления о Боге, Христе и мире в рассказы, наглядно иллюстрировавшие эти представления, которые в свою очередь влияли на высказываемое мнение, а иногда становились источником возникновения ряда представлений. Для этих рассказчиков Иуда был одним из многочисленных персонажей из жизни Иисуса, через образ которого они могли «размышлять».
Так же поступил и другой автор, хотя его мысли сильно отличались от мнений, упомянутых нами раньше. Этот автор создал Евангелие, рассказывающее об Иуде и его отношениях с Христом, которое может показаться очень странным современному читателю, намного более странным, чем все, что мы обсуждали ранее. Но отчасти эту странность можно объяснить исторически. Ведь это Евангелие не переписывалось многократно на протяжении веков, а излагающиеся в нем представления были объявлены нехристианскими, опасными и еретическими. В итоге Евангелие было утрачено примерно в конце IV в. Но вот оно появилось снова и представляет нам интересную альтернативу видения образа Иуды. Все представления, которые мы рассматривали ранее, какими бы разными они ни были, сходились в одном пункте: Иуда был предателем Христа, его смертельным врагом, упорным противником Божьего промысла. В найденном Евангелии история выглядит совсем иначе. В Евангелии от Иуды Иуда — самый близкий ученик Христа, единственный, кто понял смысл его учения и выполнил его волю. Не нужно объяснять, насколько это представление революционно. Обнаружение этого Евангелия отмечает поворотный момент в истории отношения христиан к личности Иуды.
Главав 4. До открытия: что мы знали о Евангелии от Иуды
Тридцать лет тому назад большинство читающей публики не знало, что мы располагаем многочисленными Евангелиями первых веков христианства, не вошедшими в Новый Завет. Ситуация начала меняться после издания книги Эллен Пейджелс «Гностические Евангелия», быстро ставшей популярной среди широкого круга читателей.[1] И все‑таки даже книга Пейджелс не достигла среднего читателя. В основном она предназначалась для высокообразованных читателей, интересующихся историей раннего христианства.
Ситуация изменилась после публикации современного мистического триллера, благодаря которому миллионы людей узнали о существовании других Евангелий и возможности открыть в них тайную информацию об Иисусе. Дэн Браун опубликовал «Код да Винчи» в 2003 г. Книга находилась на первом месте или приближалась к нему в списке бестселлеров от «Нью — Йорк тайме» в течение трех последующих лет. Хотя в самой книге рассказывается о загадочном убийстве сотрудника Лувра в Париже, а вовсе не о раннем христианстве как таковом, вопрос об утерянных Евангелиях поднимается неоднократно. По сюжету, сотрудник был убит, потому что знал правду об Иисусе, обнаруженную им в давно утраченных текстах. Правда заключалась в том, что Иисус был женат на Марии Магдалине и у них был ребенок. В романе «Код да Винчи» утверждалось, что эти детали священной истории были отражены примерно в восьмидесяти Евангелиях, которые входили в Новый Завет, но в IV в. были исключены из него римским императором Константином, который принимал решение о том, какие книги войдут в Священное Писание.
Несмотря на утверждение Дэна Брауна о том, что «описание документов… произведено со всей тщательностью», практически все, что он говорит о не вошедших в Новый Завет Евангелиях, является неверным. Мы не знаем, существовали ли на свете восемьдссят Евангелий. В тех из них, которые уцелели, нигде не упоминается о браке Иисуса с Марией Магдалиной, и Константин никогда не принимал решения о том, какие книги войдут в Новый Завет.[2] Тем не менее утверждение о существовании Евангелий, не вошедших в Священное Писание, стало одним из «сенсационных открытий» романа «Код да Винчи», очаровавшим миллионы читателей.
Верно, что другие Евангелия отражают Иисуса в свете, отличном от новозаветной трактовки. И некоторые из этих Евангелий были частично найдены уже в наше время при археологических раскопках. Ничто из этого, разумеется, не является новостью для исследователей раннего христианства, но представляется весьма будоражащей информацией для среднего читателя.
Мы не знаем, сколько Евангелий было написано в первые века христианства. Можно предположить, что Евангелий было много. Из тех, которые уцелели, самые ранние — Евангелия Нового Завета, от Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Все они датируются первым веком, написаны примерно через 35–65 лет после смерти Иисуса. Были Евангелия, написанные еще раньше, но они не уцелели. Один из авторов Нового Завета, Лука, упоминает от том, что «многие» его предшественники писали истории о жизни Иисуса (Лука 1:1–4). К сожалению, до нас дошел только один из документов подобного рода, Евангелие от Марка, которое Лука использовал в качестве источника.
Другие христианские Евангелия писались на протяжении II в. Некоторые из них упоминаются Отцами Церкви, которые находили изложенный в тексте материал предосудительным. До сих пор время от времени мы находим эти Евангелия — или при археологических раскопках, или по чистой случайности. Так, например, в 1886 г. группа французских археологов производила раскопки кладбища, находившегося неподалеку от египетского города Ахмим. Археологи обнаружили могилу монаха, который в VIII в. был захоронен вместе с книгой. Книга содержит четыре фрагментарных текста, написанных по — гречески на папирусе. Один из этих текстов — это Евангелие, причем повествование ведется от первого лица, от имени апостола Симона Петра. Еще до этой находки исследователи знали о существовании Евангелия от Петра. Это Евангелие упоминалось Отцом Церкви Евсевием, который жил в IV в. Он говорит, что текст был объявлен еретическим, поскольку в нем Христос изображается как божественное существо, в котором не было ничего человеческого. Действительно, некоторые отрывки из найденных в Ахмиме фрагментов Евангелия могут создать подобного рода представления об Иисусе. В данном случае историческое свидетельство о Евангелии соответствовало содержанию обнаруженного текста.
