В те периоды, когда организм здоров, двадцать пять миллиардов белых клеток свободно циркулируют в потоке крови, и еще двадцать пять миллиардов бесцельно ползают по стенкам кровеносных сосудов. В случае же возникновения инфекции кроме них еще миллиарды резервистов выпрыгивают из топи костного мозга. Некоторые из них не успели еще до конца созреть, и напоминают безусых юнцов, пополнивших ряды ополченцев. Организм способен мгновенно мобилизовать в десять раз большее число клеток, чем имеется у него в здоровом состоянии. Между прочим, когда у пациента берется кровь для анализа, то подсчитывается именно количество белых клеток, чтобы определить степень инфицирования.
Мы нуждаемся в таком огромном количестве белых клеток по одной простой причине: каждый наш лимфоцит является «специфическим» защитником, запрограммированным лишь против одного вида болезни. На самом деле происходящие внутри нас бои больше напоминают не рукопашную битву пехотных войск, когда борьба идет один на один, а скорее, неистовый брачный танец, в котором толпа белых клеток, прежде чем звать на подмогу резерв, врезается в толпу бактерий или вирусов в поисках определенного вида неприятеля. Белые клетки живут в среднем по десять часов. Но есть среди них особо избранные, которые живут до 60—70 лет, сохраняя в своей химической памяти воспоминание об опасных захватчиках и каждые несколько минут проверяя их наличие в лимфатической железе. Эти выдающиеся Клетки на химическом уровне хранят секреты, подсказывающие телу, как побороть уже вторгавшегося ранее противника.
Белые клетки должны каким–то образом отслеживать захватчиков, камуфлирующихся под окружающуюся обстановку. Неприятель умело скрывается в химическом дыму битвы и в гуще давших течь клеток. Он прячется среди служащих для свертывания крови реагентов и поврежденных мембран. Антитела (неправильное название, так как в теле нет никаких субстанций, являющихся подобием тела) бесстрашно работают проводниками белых клеток и показывают им путь к цели. Их величина составляет всего 1/1000 от размера бактерии, но они виснут на неприятеле, как мох на деревьях, смягчая вражеские удары перед приближением основного состава белых клеток и сглаживая острые паукообразные формы неприятельских клеток. Одно антитело защищает против вирусов одной определенной болезни. Например, антитело коревой краснухи никоим образом не действует на полиомиелит.
Из–за немыслимого количества захватчиков, вторгающихся в человеческий организм в течение всей жизни, тело должно хранить огромный арсенал оружия. Возникает вопрос, каким образом тело успевает подготовить такое огромное количество различных видов антител, так необходимых нам в этом страшном мире? Иммунологи в шутку отвечают: в теле есть генератор клеточного многообразия, с помощью которого оно производит необходимый защитный комплект антител. Доктор Рональд Глассер называет этот процесс «смесью волшебства и химии… комбинацией физики и благодати на молекулярном уровне».
Если я случайно порежу палец, то находящиеся поблизости антитела начнут немедленное преследование известных им захватчиков, или антигенов. Обнаружив новичка, проплывающий мимо лимфоцит дотронется до него, запомнит его форму и побежит к ближайшему лимфатическому узлу. Там этот лимфоцит причудливым образом преображается в настоящий химический завод по передаче только что полученной информации тысячам других лимфоцитов, которые в свою очередь производят на свет миллиарды антител. Формула антитела, однажды произведенного против нового антитела, постоянно хранится в «памяти» лимфатической системы, так что любое последующее поступление данного антигена обеспечит мгновенное повторение уже известного оборонного процесса[20].
Иногда случается так, что новый антиген появляется в необычном, неизвестном до сей поры виде. Тогда лимфоциты пробуют одну формулу за другой, пытаясь выяснить его точный состав. Тем временем таинственный пришелец, ошеломивший мечущиеся в панике белые клетки, начинает свою разрушительную деятельность. Опустошительная чума XIV века была вызвана таким же пришельцем. Кровь европейцев не имела опыта общения с подобным заболеванием, которое пришло из Азии.
В наши дни такие заболевания, как корь и грипп, не представляющие существенной угрозы для развитых стран, приводят к довольно разрушительным последствиям в странах со слаборазвитой цивилизацией. Однако постепенно организм приобретает навыки, значительно уменьшающие влияние подобных болезней.
Время предоставляет неисчерпаемые возможности для развития защитной системы организма. Наши защитные силы являются именно защитными: они наносят лишь ответный удар, никогда не атакуя первыми. Поэтому существует опасный период между возникновением инфекции и соответствующей реакцией организма. Лекарства из группы антибиотиков помогают организму продержаться в этот период, сберегая драгоценные часы, так необходимые для мобилизации собственных сил организма. (Антибиотики производят массированную атаку, уничтожая вторгнувшихся захватчиков миллионами, но некоторым из лазутчиков все же удается проникнуть через выставленный против них химический барьер. Если хоть одна бактерия выживет, то через восемь часов ее потомство составит уже миллион единиц.
Чтобы победить, организм должен произвести 100 %-ное уничтожение оккупантов, что представляется такой же трудной задачей, как уничтожение, например, всех комаров в каком–то конкретном городе. Никакому антибиотику не под силу решение такой задачи. Как показала практика, антибиотики оказались полностью неэффективными у людей с болезнями иммунодефицита, например СПИДом).
Веками жизнь людей в течение этого смертельно опасного отрезка времени висела на волоске. Нередко в такие моменты происходили массовые вымирания всего населения какой–либо местности. Но один гениальный метод решил все проблемы этого критического периода и, кроме того, сыграл большую роль в победе над болезнями, чем любая другая медицинская процедура. Называется он «иммунизация». Этот метод появился на свет в результате экспериментальной деятельности таких первопроходцев в медицине, как Дженнер[21], Пастер и др.
Болезни, заложниками которых становились целые нации, держали в страхе жителей каждого поселка, каждой деревушки, а сейчас они практически неизвестны в развитых странах. Желтая лихорадка, дифтерия, оспа, бешенство, холера, сыпной и брюшной тиф, полиомиелит, корь — каждая из этих болезней убила и искалечила больше людей, чем мировые войны. Сейчас с помощью иммунизации мы получили оружие, обеспечившее нам полную победу.
Обычно организм теряет драгоценные часы на расшифровку кода очередного оккупанта и на выработку необходимых для борьбы с ним антител. При иммунизации предупредительная инъекция вводит в организм безопасную форму вируса полиомиелита или оспы. Это либо ослабленный, либо неразмножающийся, либо нежизнеспособный вирус, но с неповрежденной внешней оболочкой, которая и стимулирует процесс производства антител. Иммунизация дает организму огромное преимущество: антитела» направленные конкретно против полиомиелита, или оспы, или любой другой инфекции, теперь имеют стратегическое превосходство — опасный период времени существенно сокращается. В случае нападения организм моментально заполняет поле боя заранее подготовленными и выбранными из огромного арсенала антителами и быстро поражает неприятеля.
Вакцинация от оспы представляет собой одну из самых великолепных страниц в истории медицины и прекрасно показывает успешность применения процедуры вакцинации вообще. Оспа буквально опустошала нашу планету, ее боялись больше «черной смерти» — бубонной чумы. Томас Бабингтон Макалей писал в «Истории Англии»: «Разрушительные последствия чумы были более скоротечными; но чума посещала наши берега лишь раз или два на памяти человечества; а оспа присутствует постоянно, наполняя церкви трупами, а сердца тех, кто пока еще избежал ее страшного воздействия, леденящим страхом. Она оставляет свои зловещие следы на теле тех, кто испытал на себе ее силу, превращая ребенка в жалкое подобие человеческого существа, приводя мать в содрогание и вызывая ужас у жениха при взгляде на глаза и щеки своей больной невесты».
Эта болезнь веками подвергала Европу своему разрушительному воздействию. Наиболее жестокой она была в тех районах, население которых ранее с ней не сталкивалось. Однажды один из испанских воинов, раненый и оставшийся лежать на поле боя после стычки с индейцами, инфицировал (заразил) оспой жителей племени ацтеков. Через два года умерло четыре миллиона человек. Это намного больше, чем было убито завоевателями.
В штате Миссури численность индейского племени мандан, представители которого не имели врожденного иммунитета, сократилась с тридцати тысяч до тридцати человек. Остались письменные отчеты торговцев и воспоминания путешественников того времени, в которых говорилось о том, что на их пути попадались деревни, где не осталось ни одного живого Человека. Их жители целыми семьями лежали мертвыми в своих жилищах. В бескрайних прериях не вилось ни одной струйки Дыма, не наблюдалось ни малейшего признака жизни — повсюду были одни трупы.
