Девочка подрастала, и все заметнее становилась ее незаурядная одаренность. Уже в раннем младенчестве Матрону влекло святое, небесное. Рассказывают, что по ночам, когда родители спали, она пробиралась в красный угол, каким-то непостижимым образом снимала с полки иконы, клала их на стол и в одиночестве, в ночной тишине играла с ними. Видимо, уже тогда она находила утешение в духовной беседе с Ангелами и святыми.
Дом Никоновых стоял поблизости от сельской церкви, посвященной Успению Божией Матери. Родители Матроны отличались глубоким благочестием и любили вместе бывать на богослужениях. И Матрона, можно сказать, выросла в храме: сначала с матерью, потом и одна она при всякой возможности бывала на службе. Не зная, где дочка, мать обычно находила ее в церкви. У Матроны было свое привычное место – слева, за входной дверью, у западной стены. Девочка неподвижно простаивала службу, как всегда, с закрытыми глазами, будто спящая… Она хорошо знала церковные песнопения и часто подпевала клиросным. Видимо, еще в детстве Матрона стяжала дар непрестанной молитвы.
Для Успенского храма, по настоянию Матроны (которая уже приобрела известность в округе, и ее просьба воспринималась как благословение), была написана икона Божией Матери «Взыскание погибших». Этот образ прославился чудотворениями и стал главной местной святыней. Характерно, что иконописец должен был, по требованию главной заказчицы, приступая к написанию иконы, предварительно поисповедаться, получить отпущение всех своих грехов и причаститься.
На протяжении всей жизни блаженную Матрону окружали иконы. В комнате, где она прожила впоследствии особенно долго (8 лет), было целых три красных угла («иконы сверху донизу»), с горящими перед ними лампадами…
Удивительна любовь Матроны к святым иконам! Казалось бы, откуда она у человека слепого от рождения? Что такое для него – священные изображения?.. Как можно без глаз, не видя, видеть их?.. Не иначе как духовными очами.
Впрочем, каким-то непостижимым для рассудка образом Матрона имела и обычное, как у обыкновенных зрячих людей, представление об окружающем мире. Как-то на сочувственную реплику близкого человека (Зинаиды Владимировны Ждановой): «Жаль, Матушка, что вы не видите красоту мира!» – она ответила: «Мне Бог однажды открыл глаза и показал мир и творение Свое. И солнышко видела, и звезды на небе, и все, что на земле, красоту земную: горы, реки, травку зеленую, цветы, птичек…» Поразителен и другой случай, описанный той же 3.В. Ждановой: как необразованная, неграмотная, слепорожденная Матрона помогала ей готовить дипломный проект по архитектуре, описывая итальянские палаццо эпохи Ренессанса…
В раннем детстве Матронушку – немощную, бедную, слепенькую – окружала жалость взрослых. Эта жалость была непонятна девочке. Когда мать вздыхала над нею: «Дитя ты мое несчастное!» – она изумлялась: «Я-то несчастная?!» Действительно, Матрона не могла не понимать, что ей дано от Бога значительно больше, чем другим, и только ограниченному мирскому восприятию она может казаться «несчастной».
По достижении Матроной шести-семи лет окружающие стали замечать, что убогой девочке открыто то, что сокрыто от взрослых, житейски опытных, благополучных, зрячих. Например, что ей ведомы не только их тайные грехи и преступления, но и мысли. Что она предчувствует наступление опасности, предвидит стихийные и общественные бедствия. Что по ее молитве люди получают утешение в скорбях и исцеление от телесных недугов. К Матроне начали ходить и ездить посетители, как всегда ходят и ездят к тому, от кого получают реальную помощь. Рассказывают, что с этих пор к избе Никоновых регулярно шли люди, тянулись повозки с больными из окрестных сел и деревень, со всего уезда, из других уездов и даже губерний: «по пять или шесть подвод каждый день, а то и больше»… Желая отблагодарить Матрону, посетители оставляли ее родителям свои приношения: продукты и другие подарки. Таким образом, девочка, вместо того чтобы стать обузой для семьи, оказалась ее главной кормилицей.
В отрочестве ей довелось даже попутешествовать. Дочь местного помещика Янькова, добрая и благочестивая девица, совершая паломничества в Киево-Печерскую, Троице-Сергиеву Лавры, в Петербург и в другие города и святые места России, брала с собой Матронушку, уже известную всей округе. К этому времени относится знаменательная встреча Матроны со св. праведным Иоанном Кронштадтским, когда тот по окончании службы в Андреевском соборе попросил народ расступиться перед подходящей к солее Матроной и во всеуслышание назвал 14-летнюю отроковицу «восьмым столпом России» [1] . Предполагают, что это загадочное определение пророчески указывало на будущее служение Матроны русскому народу во времена гонений на Церковь.
Прошло еще немного времени, и Господь, посещающий Своих избранников скорбями, лишил Матрону великого утешения бывать на церковной службе: на семнадцатом году жизни у нее внезапно отнялись ноги. Что это была за болезнь (есть свидетельство, что сама Матрона указывала духовную причину) и пытались ли родные лечить страдалицу, нам неизвестно; только с этого времени она уже до конца дней своих не могла ходить – «стала сидячей». И сидение ее – в разных домах и квартирах, где она находила приют, – продолжалось до самой смерти, то есть еще пятьдесят лет…
Между тем наступили тяжелые времена, начались события, давно предсказанные Матроной. Добрый помещик Яньков стал свидетелем разграбления своего имения, а его дочь Лидия, некогда возившая Матрону по святым местам, – бездомной скиталицей. Начался дележ земли, потом голод; крестьяне покидали деревню, стараясь устроиться в больших городах, где легче найти работу и прокормиться, – прежде всего в Москве. Так поступали и многие односельчане Матроны, в том числе и из ее родни.
Около 1925 года, в возрасте приблизительно сорока лет, и сама она перебирается в Москву.
Объясняя причину переезда, достаточно сказать, что оба родных брата Матроны, Михаил и Иван, вступили в партию; Михаил даже стал сельским активистом (принимал участие в раскулачивании односельчан); присутствие в их доме блаженной, которая целыми днями принимала народ, делом и примером учила хранить веру православную, становилось для старших братьев невыносимым. Они, по вполне понятным причинам, опасались репрессий. Жалея их, а также стариков родителей (мать ее скончалась только в 1945 году), Матрона и переехала в Москву. Начались скитания по родным и знакомым, по домикам, квартирам, подвалам… Почти везде она живет без прописки, несколько раз чудом избегает ареста… Вместе с Матушкой живут и ухаживают за нею послушницы.
До войны Матрона жила и на Ульяновской улице, и возле Павелецкого вокзала (в домике у самой трамвайной линии), и в Сокольниках (в летней фанерной постройке), и в Вишняковском переулке (в подвале, у племянницы); жила она также у Никитских Ворот, в Петровско-Разумовском, гостила у племянника в Сергиевом Посаде (Загорске), в Царицыно… Дольше всего (с 1942 по 1950 год) она прожила на Арбате, в Староконюшенном переулке.
Здесь, в старинном деревянном особняке, в огромной 48-метровой комнате жила односельчанка Матроны, Е.М. Жданова, с дочерью Зинаидой. Именно в этой комнате три угла занимали иконы («сверху донизу»), по свидетельству одного из очевидцев – целый иконостас. Перед иконами висели старинные лампады, на окнах – тяжелые дорогие занавеси (до революции дом принадлежал мужу Ждановой, происходившему из богатой и знатной семьи).
Рассказывают, что некоторые квартиры блаженная Матрона покидала спешно, порой даже внезапно, чуть ли не накануне прихода за ней милиции, настоятельно прося недоумевающих родственников перевезти ее туда-то . Тем самым она спасала от неминуемых репрессий не только себя, но и приютивших ее хозяев.
Внешне ее жизнь текла однообразно: днем она принимала людей, практически ни на минуту не оставаясь одна, а ночью, в покое и тишине, молилась.
Подобно древним подвижникам, Матрона по-настоящему, «всерьез» никогда не укладывалась спать – лишь дремала, лежа на боку, «на кулачке».
Поток людей, обращавшихся к Матроне за молитвенной помощью и советом, и по переезде в город не оскудел. Говорят, в день у нее бывало по сорок человек посетителей, приходивших каждый со своей бедой, своей душевной или телесной болью. Приезжали и деревенские знакомые, привозя с собою записочки с вопросами от односельчан и жителей других деревень… Приходили и москвичи, и приезжие из разных городов, прослышавшие о прозорливой Матушке. Иные сначала видели в Матроне лишь народную целительницу, избавляющую от порчи и сглаза, и уже потом, после общения с ней, понимали, что перед ними человек необычный, святой, Божий , и обращались к Церкви.
С чем шли к блаженной Матроне люди? С обычными бедами мирского человека: неизлечимая болезнь, пропажа, уход мужа из семьи, несчастная любовь девушки, гонения со стороны начальства, потеря работы… С житейскими нуждами и вопросами. Например, выходить ли замуж? Менять ли место жительства или службы?.. Не меньше было болящих, одержимых странными недугами: кто-то внезапно занемог , стал «как глупый», кого-то преследуют галлюцинации, кто-то ни с того ни с сего начал лаять, у кого-то руки-ноги свело… Это так называемые порченые – столкнувшиеся с колдунами, чародеями, знахарями; это люди, которым, как говорят в народе, «сделали» (то есть наколдовали)… Матрона, принимая своих посетителей, никому не отказывала в помощи (за исключением пришедших с лукавым намерением) и, к удивлению присутствующих, сама называла имена незнакомых людей из дальних мест.
