Сейчас В. Пантин и В. Лапкин продолжают самостоятельно вести ритмологические исследования, мы не вместе начинали и не вместе продолжаем свой путь постижения истории. Однако две статьи, которые мы опубликовали совместно, останутся, я уверен, краеугольными в современных попытках создать периодическую систему истории.
Вторая статья триумвирата вышла в январе 1991 года в "Науке и религии" под названием "Ритмы истории". Со времени создания первой статьи прошел год, и это был год бурного развития всей страны, взрывного выхода астрологии на российские просторы, столь же взрывного выхода структурного гороскопа на страницы газет и журналов. Внутри самого структурного гороскопа также произошли мощные трансформации. Почти все структуры получили привязку к историческим ритмам. В частности, внутренние изменения в 36-летии были связаны с чередой (по 12 лет) стихий открытых, ортодоксальных и закрытых знаков ("Гражданские войны", 16 августа 1990 года). Появилось наконец объяснение, почему, собственно, революции происходят именно в годы Змеи. Оказалось, что это привилегия лишь имперского ритма, в то время как на Западе революции происходят в год Петуха, а на Востоке - в годы Быка. Из этого незатейливого на первый взгляд открытия проистекло огромное учение о трех мирах, которое я частично смог опубликовать лишь в августе-сентябре 1992 года все в той же "Науке и религии". Таким образом, я уже не только чувствовал, но и знал, что структурный гороскоп уходит значительно дальше достаточно уже элементарной для него задачи поиска и описания 144-летних циклов. И тем не менее задача эта оставалась и в "Ритмах истории", наш триумвират продолжил её решение. Наша первая статья, наш первый 144-летний цикл был пусть очень интересной, но все же гипотезой. Когда мы нашли второй цикл и провели сравнительное описание, то на наших глазах родилась уже наука. Сравнение Петра I и большевиков, сравнение Алексея Тишайшего и Александра III, сравнение елизаветинских времен с брежневскими - все это было очень убедительно и завораживающе красиво. Однако появился ещё один элемент принципиальной новизны. У нас впервые в руках оказалась четвертая фаза, которой при описании первого цикла мы не имели. Появилась уникальная возможность предсказывать не только на основании голой теории, а ещё и на основании исторических аналогий, что намного убедительнее и ярче.
Из-за многочисленных согласований (все-таки очень трудно в одно целое собрать трех разных людей) статья получилась несколько сумбурной. Однако имеющий уши да услышит, и на статью пришло огромное количество откликов, иногда письма, иногда целые трактаты. Оказалось, что огромное количество людей по всей стране занято поиском теории истории. Видимо, просто пришло время. Главным недостатком всех этих вариаций было то, что теория (как правило, родившаяся интуитивно) всегда бежала впереди фактов, как бы становилась осью, на которую нанизываются факты, а фактов в истории очень много, есть из чего выбрать. Преимуществом исторического гороскопа было то, что в определенный момент он как бы разделился на две части - чисто теоретическую, которая развивалась достаточно бурно, ибо для развития теории иногда достаточно карандаша и листа бумаги, а иногда и без них можно обойтись, и на эмпирическую, собственно поиск имперских циклов. Со второй частью было сложней. Здесь листом бумаги не обойдешься, нужны были дополнительные знания, книги, иногда очень редкие, а главное - время и энтузиазм. Надеяться на Владимиров не приходилось, они, как и я, более тяготели к чистой теории. Так постепенно возник новый авторский союз, представленный вашему вниманию в данной книге. Что касается В. Пантина и В. Лапкина, то, по моей версии, несмотря на плодотворное двухлетнее сотрудничество, мы так и не научились думать одинаково, что, в общем, совершенно естественно. Но, как бы там ни было, именно их я считаю первооткрывателями первого имперского цикла и полноправными соавторами открытия второго (петровского) имперского цикла.
Что касается принципов поиска имперских циклов, то тут навряд ли они сами будут претендовать на свой приоритет, ибо принципы эти целиком в рамках структурного гороскопа. Во-первых, необходимо искать революции в годы Змеи, во-вторых, необходимо, чтобы разница между этими революциями была не 60, не 48, а именно 36, 72, 108 лет. Далее необходимо, чтобы во всем имперском 144-летии был беспрецедентно высокий уровень решения политических задач, проще говоря, власть должна быть точна, сильна и опережать весь мир на два-три шага. Имперский цикл должен возвышать государство над всеми соседями, делать его осью, вокруг которой вращается весь остальной современный мир. Далее, что очень важно, имперский цикл, как изолированное 144-летие, идущее по годам Змеи, не должен был быть связан с другими (восточными и западными) циклами и волен был появляться в любой момент у богоизбранных народов (в основном у народов, связанных с развитием единобожия). Все это и многое другое после долгих редакционных утрясок было опубликовано (а сколько ещё сократили при редактировании) в августе-сентябре 1992 года в "Науке и религии" ("Исторический гороскоп"). А уже в 1993 году та же "Наука и религия" (февраль-май-август) публиковала наше совместное (с Ж. Аккуратовой) описание всех четырех российских имперских циклов. В неизменном виде это описание ("Темное время", "Время собирать камни") вошло как в издание "Структурного гороскопа", так и в предлагаемое издание "Поисков Империи".
Важнейшим моментом, определившим судьбу поисков Империи, стало открытие обратной логики в чередовании 36-летий. Решающая статья была опубликована мною 6 апреля 1993 года ("Знаки мистической стихии") в 4-м номере "Зазеркалья", издания, созданного в самом конце 1992 года. Смысл обратной логики понять непросто, нарочно её, как говорится, не придумаешь. Даже когда факт её существования стал очевиден, сознание долго отказывалось её принимать, ибо мы привыкли к природным аналогиям и не можем смириться с существованием того, что не имеет аналогий в природе. Представьте себе, что за ночью следует вечер, за вечером день, за днем утро. Однако оказалось, что именно в такой обратной логике можно породить нечто принципиально новое, ибо прямая природная логика всегда стремится к тому, чтобы процессы шли по замкнутому кругу, возвращаясь на ноль и ничего не оставляя в сухом остатке.
В любом случае порядок стихий в 144-летии таков: сначала идет сновидческое, мистическое 36-летие, затем террористическое завершительско-разрушительное второе 36-летие (вечер), третье 36-летие соответствует стихии воли, с её созидательным энтузиазмом, наконец, завершающее, четвертое, 36-летие ничего, по сути, не завершает, ибо становится утром новой эпохи, планом грядущего устройства страны, народа, мира. Отсюда ясно, что имперский цикл, являясь изолированным историческим образованием, на деле всегда водораздел между эпохами, переходное состояние от одного мира к другому. При этом первая фаза ещё сохраняет лицо старого мира, четвертая фаза имеет лицо нового мира, а у второй и третьей фаз вообще нет лица (точнее, есть некое фальшивое, маскировочное лицо - маска). Надеюсь, в книге достаточно примеров, подтверждающих сказанное.
Еще одно важное понятие, без которого нельзя постигнуть смысл некоторых имперских эволюций, возникло в 1995 году, опубликовано мной 30 марта 1995 года в 27-м номере "Зазеркалья". Статья называлась так же, как и само новое понятие, "Тоталитарный двойник". Необходимо сказать, что понятие придумано не мною (да и можно ли что-нибудь придумать в год псевдорешений). Это понятие ввел некий американский ритмолог польского происхождения, ввел для объяснения противостояния СССР и США. Разумеется, что в его представлении тоталитарным двойником был СССР. Вскоре, когда удалось обнаружить, что каждый имперский цикл порождает некоего двойника, некую тень, этот термин обрел новую жизнь. Без введения этого понятия невозможно постичь ни историю гитлеровской Германии, ни историю наполеоновской Франции, ни историю Австро-Венгерской империи.
Теоретический смысл тоталитарного двойника несколько туманен, впрочем, очевидно, что Империя, осуществляя свою политическую экспансию, обязана породить некий полюс реакционности, мракобесия, всего, что связано с умирающим миром, дабы на его фоне продемонстрировать свои новации. Физический смысл, видимо, в том, что если где-либо появляется положительный полюс, то непременно должен возникнуть полюс отрицательный (по крайней мере, у магнитов это так, и монополь* до сих не обнаружен).
Хорошо бы ещё вогнать в это предисловие всю теорию эволюции, учение о двухклассовом обществе, представление о трех типах религии природных-языческих, социальных-единобожеских, индивидуальных религиях будущего... Однако все это предметы более подробного и спокойного рассмотрения в будущем. Пока же для нормального понимания предлагаемого текста достаточно просто знать, что человечество движется от состояния глобального Востока к состоянию глобального Запада, но по какой-то причине (не будем пока думать об этой причине) не может плавно перетечь из одного сосуда в другой, а лишь пройдя третье, т. н. имперское состояние. Как бывшему химику, мне удобно представить роль имперских циклов как роль неких катализаторов, способствующих реакции, не способной пройти в обычных условиях. В этом смысле заслуги имперских циклов невероятно велики - именно они породили весь Запад, придумали для него единый стиль бытия, создали для него единую религию. Не беда, что порожденный Империями Запад не испытывает к своим родителям теплых чувств: дети всегда нахальны и самонадеянны. Главное, чтобы мы сами нащупали корни всего явившегося в наш мир. Двадцать имперских циклов - это не только двадцать уникальных, новаторских явлений мировой истории, это ещё и двадцать ключей к пониманию того, что, собственно, такое наша история вообще. В определенном смысле до имперских циклов истории не было вообще и с окончанием последнего имперского цикла снова не будет. По крайней мере, самые главные события мировой истории всегда связаны с имперскими циклами.
