142. В первый удар благодати зовущей, вместе с вступлением внутрь, открывается и сей мир - зрение иного мира, независимо от человека, хочет ли он того или не хочет... После же зрение его, равно как и внутрь-пребывание, предается свободе человека и должно быть делаемо.
143. Когда образуется неисходное внутрь-пребывание, тогда образуется и стояние в мире Божием; и обратно: тогда только и благонадежно внутрь-пребывание, когда укрепится стояние в ином мире.
144. Итак, вошедши внутрь, утвердись в зрении духовного мира и начинай возгревать деятельность жизни духовной, или переходи сначала к помышлению, чтобы потом возыметь и в чувстве показанные состояния, - все это есть спасенное устроение ума и сердца. Существенное и неизбежное приготовление к сему суть внутрь-пребывание и зрение духовного мира. Первое вводит, а последнее поставляет человека в некоторой духовной атмосфере, благоприятствующей горению жизни. Потому, можно сказать, только производи эти два приготовительные делания - и последнее пойдет само собою. Жалуются часто: ожестело сердце... Не дивно. Не собирается внутрь и не навык тому, не установляется, где должно, и не знает сердечного места, - как же быть исправной жизнедеятельности? Это - то же, что сдвинуть сердце с места и требовать жизни.
145. Быть в каком-нибудь чувстве очень многозначительно в духовной жизни. В ком есть оно, тот уже - внутрь себя и сердца, ибо мы всегда вниманием в действующей части, и если это сердце, то - в сердце.
146. Дух благодати обитает в христианах со времени крещения и миропомазания. А приступание к таинствам покаяния и причащения не есть ли приятие обильнейших притоков благодати? - Тем, которые имеют уже Духа, пристойно сказать: "Духа не угашайте" (1Сол.5:19). Но как им же сказать: "исполняйтесь Духом?" Благодать Св. Духа подается христианам, потому что такова сила веры христианской. Но живущий в христианах Дух содевает спасение их не один, а вместе с свободными действиями и самого христианина. - В сем отношении христианин может и оскорбить и погасить Духа, - и может способствовать к тому, чтобы Он ощутительно проявлял в нем Свои воздействия. Когда сие бывает, тогда христианин сознает себя в необыкновенном состоянии, выражающемся тихою, глубокою, сладостною радостью, восходящею иногда до взыграния духа. Вот и упоение духовное! - Противополагая его упоению вином, Апостол говорит: не того, а вот этого упоения ищите, назвав его исполнением от Духа. Так повеление - исполняться Духом есть не что иное, как предписание - так себя держать или такие употреблять с своей стороны действия, которые способствовали бы или дали бы возможность и простор Св. Духу - ощутительно проявиться, осязательно воздействовав на сердце.
В писаниях мужей Божиих, удостоившихся такой благодати и даже постоянно пребывавших под осенением ее, находим указание на два особенно дела, требующиеся для того от человека - очищение сердца от страстей и молитвенное к Богу обращение. Эти же средства и Апостол Павел указал. Впереди учил он, как очищать душу от страстей похоти и гнева, а здесь - вслед за словом: исполняйтеся Духом, указывает и на молитву. Св. Златоуст ввел сии два способа и в толкование. Что молитва открывает Духу Божию свободу воздействовать на сердце, об этом он сказал, говоря: "поющие псалмы исполняются Духа". А что к тому же ведет и чистота от страстей, от этом он говорит вслед за тем: "В нашей ли власти исполняться Духом? - Да, в нашей. Когда будем очищать душу свою от лжи, жестокости, блуда, нечистоты и люботяжания, когда сделаемся добродушны, сострадательны, заботливы о себе, когда не будет в нас кощунства - смехотворства, - когда мы сделаемся достойными того, то что воспретит Святому Духу приблизиться и прилететь к нам? И Он не просто приблизится, но исполнит сердце наше".
147. Сердцем распоряжаться никто не властен. Оно живет особою жизнью. Само по себе радуется, само по себе печалится. И тут с ним ничего не поделаешь. Только Владыка всяческих, все содержащий в деснице Своей, властен входить в него и влагать в него чувства, не соображаясь с натуральными течениями его изменений.
148. Читая в Отцах о сердечном месте, которое обретает ум молитвою, надо понимать словесную силу сердца, помещенную Творцом в верхней части сердца, силу, которою сердце человеческое отличается от сердца скотов, имеющих силу воли или желания и силу ревности или ярости, наравне с человеками. Сила словества выражается в совести или в сознании нашего духа, без участия разума, в страхе Божием, в духовной любви к Богу и ближнему, в ощущении покаяния, смирения, кротости, в сокрушении духа или глубокой печали о грехах, и в других духовных ощущениях, чуждых животным. Сила души - ум, хотя и духовна, но имеет местом своего пребывания головной мозг; так и сила словества, или дух человека, хотя и духовна, но имеет местом своего пребывания верхнюю часть сердца, находящуюся под левым сосцом груди, около сосца и несколько выше его. Соединение ума с сердцем есть соединение духовных помыслов ума с духовными ощущениями сердца.
149. Сердце - внутреннейший человек, или дух, где самосознание, совесть, идея о Боге с чувством зависимости от Него всесторонней, вся духовная жизнь вечно-ценная.
150. Дух премудрости и откровения и сердце очищенное - разны: тот свыше от Бога, это - от нас. Но в акте образования христианского ведения они нераздельно сочетаваются, и только совместно дают ведение. Сердце, как ни очищай (если можешь без благодати), не даст мудрости, а дух премудрости - не придет, если не уготовано ему в жилище чистое сердце. Сердце - здесь не в обычном смысле, а в смысле внутреннего человека. Есть в нас внутренний человек, по Апостолу Павлу, или потаенный сердца человек, по Апостолу Петру. Это Богоподобный дух, вдунутый в первозданного. Он не сокрушимым пребывает и по падении. Отправления его суть страх Божий, в основе коего лежит уверенность в бытии Бога с сознанием полной от Него зависимости, совесть и недовольство ничем тварным.
151. Рычаг, действующий деятельностью, - сердце: там слагаются убеждения и сочувствия, определяющие волю, и крепость ей дающие.
152. Назначение духа, как дают разуметь отправления его, есть держать человека в соотношении с Богом и Божественным порядком вещей, помимо всего окружающего его и текущего окрест его. Чтоб исполнить, как должно, такое назначение, ему естественно должно принадлежать ведение Бога и того Божественного порядка, и того лучшего бытия, чутье которого свидетельствуется недовольством всем тварным. - Оно, надобно полагать, и было в первозданном до падения. Дух его ясно зрел Бога и все Божеское, - так ясно, как ясно видит кто здравыми очами вещь пред собою. Но с падением очи духа закрылись, и он уже не видит, что видеть было ему естественно. Сам дух остался, и очи в нем есть, - но закрыты. Он в таком положении, в каком тот, у кого бы веки срослись. Глаз цел, жаждет света, ищет, как бы увидеть его, чуя, что он есть; но сросшиеся веки мешают ему открыту быть и прямо войти в общение со светом. Что дух в таком положении в падшем, это до осязательности очевидно. - Зрение духа человек хотел заменить умозрением, отвлеченнейшими построениями ума, идеальничанием; но из этого ничего никогда не выходило. Свидетельство тому - все философские метафизики.
153. Когда сознание и свобода на стороне духа, человек духовен; когда - на стороне души, он душевен; когда на стороне плоти, он плотян.
154. Все письмо ваше свидетельствует об обрадованном состоянии души вашей. Радуетесь милости Божией к вам, но вместе и страшитесь. Выходит, вы опытом изучили ту истину, что работать Господу подобает со страхом и радоваться Ему с трепетом. То и другое надо держать, и неразлучно, чтоб как радости не допустить до спустя рукава, так и страха - до подавления всякой отрады. Следует держать себя в крайнем благоговеинстве пред Богом, яко Отцом многомилостивым и многопопечительным о нас, но вместе и строгим без малейшей поблажки.
Страх, не ушло бы опять все, теперь у вас в порядке вещей. По его действию изъявляете желание и готовность на средства, как бы уберечь. - Но не думаете ли вы сами - одни в этом успеть? За одно это думание может быть опять взято все. Напрягайтесь всячески уберечь; но самое убережение предайте в руки Господу. Не будете трудиться, - Господь не станет за вас беречь. Обопретесь надеждою на свои усилия и труды, - Господь отступит, как сочтенный вами ненужным, - и опять вас встретит та же беда. Трудитесь до упада, напрягайте силы до последней степени, но самого дела убережения все-таки ожидайте от одного Господа. Ни того, ни другого не должно ослаблять, ни труда и усилия, ни упования на единого Господа. Одно другое пусть подкрепляет, - и из обоих сладится крепкая ограда.
Господь всегда хочет нам всего самого спасительного, и готов даровать его нам во всякое время, ожидает только нашей готовности или способности - принять. Почему вопрос как умудриться, чтоб сохранить, обращается в другой: как умудриться, чтоб содержать себя в готовности всегда принимать готовую внити в нас охранительную силу от Господа? А это как? Сознать себя пустою, ничего не содержащею, пустым сосудом; к сему присоединить сознание бессилия самой наполнить пустоту сию, увенчать сие уверенностью, что сделать сие может только Господь, и не только может, но и хощет, и знает как; и затем, стоя умом в сердце, вопиять: имиже веси судьбами благоустрой меня, Господи, - с непоколебимым упованием, что и благоустроит, не даст в смятение ног ваших.
