Где же люди, одержимые духом нечистым? Где те люди, которых бы он терзал и мучил, как терзал и мучил юношу, упоминаемого ныне в Евангелии? По-видимому, их нет или они очень редки, – так рассуждает тот, кто на все смотрит поверхностно, и земную жизнь свою приносит в жертву рассеянности и греховным наслаждениям. Святые отцы рассуждают иначе. «Свободу, – говорят они, – обрете диавол со бесы, отнележе преслушанием содела человека изгнанным из рая и отлученным от Бога, колебати умне, и в нощи и во дни, словесность всякаго человека»[262]. Подобные тем мучениям и терзаниям, которым, по повествованию Евангелия, подвергалось тело юноши от злобного духа, страждет от него и душа, особливо подчинившаяся произвольно влиянию его и признавшая за истину ту убийственную ложь, которую он непрестанно представляет нам для нашей погибели, прикрывая ее личиной истины для более удобного обмана и более удачного злодеяния. Трезвитеся, бодрствуйте, – предостерегает нас святой апостол Петр, – зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити. Емуже противитеся тверди верою[263]. Какими оружиями действует на нас падший ангел? Преимущественно помыслом греховным и греховным мечтанием. От противящихся ему он бежит, а не познающих его, беседующих с ним и вверяющихся ему он колеблет, мучит и погубляет. Как сам он на чреве ходит и неспособен к помыслам духовным, так и перед нашим воображением он живописно рисует сей преходящий мир с прелестями и наслаждениями, и вместе входит в беседу с душой об осуществлении несбыточных мечтаний. Он предлагает нам земную славу, он предлагает нам богатство, он предлагает нам пресыщения, он предлагает наслаждения плотскими нечистотами, к которым, по выражению святого Василия Великого, не только получил сочувствие, но которых он, будучи сотворен духом бесплотным, соделался родителем[264]. Он предлагает все это в мечтании и вместе указывает на способы противозаконные к осуществлению мечтаний противозаконных. Он ввергает нас в печаль, в уныние, в отчаяние – словом сказать, он неусыпно печется о погибели нашей средствами и благовидными, и неблаговидными: и явным грехом, и грехом, прикрытым личиной добра, умащенным приманкой наслаждения. Сия есть победа, победившая мир – вера наша[265], – говорит святой Иоанн Богослов. Вера – орудие победы над миром есть вместе и орудие победы над падшими ангелами. Кто, прозирающий оком веры в возвещаемую словом Божиим вечность, не соделается хладным к кратковременным преимуществам мира? Кто, будучи истинным учеником Господа нашего Иисуса Христа, захочет попрать Его всесвятые заповедания для наслаждения греховного, представляющегося приманчивым до вкушения, являющегося гнусным и убийственным по вкушении? Какую силу может иметь над учеником Христовым обворожительная картина земных преимуществ и наслаждений, даже ужасная картина земных бедствий, рисуемая лукавыми духами для приведения зрителя в уныние и отчаяние, когда силой слова Божия напечатлелась в душе его величественная картина вечности, пред которой всякая земная живопись бледна, ничтожна? Святой Иоанн Богослов, возвестивший, что победа, победившая мир, есть вера наша, приветствует истинных чад Христовых, победивших мир, с победой над падшим ангелом и сонмищем подручных ему духов: пишу вам, юноши, – говорит он, – яко победисте лукаваго. Юношами названы здесь христиане, обновленные Божественной благодатью. Когда служитель Христов окажет должное мужество и постоянство в борьбе с духами злобы, тогда нисходит в душу его Божественная благодать и дарует победу: тогда обновляется яко орля юность[266] его, та нестареющаяся юность, которой он украшен был Создателем при создании, которую заменил неисцельной ветхостью при произвольном падении. Не любите мира, ни яже в мире. Аще кто любит мир, несть любве Отчи в нем. Яко все, еже в мире, похоть плотская, и похоть очес, и гордость житейская, несть от Отца, но от мира сего есть. И мир преходит, и похоть его, а творяй волю Божию пребывает во веки[267].
Возлюбленные братия! Отчего и нам не быть победителями мира и миродержца? Победили их подобные нам человеки, облеченные плотью и немощами человечества; победили его не только доблестные мужи, победили его и хилые старцы, и слабые жены, и малые дети; они победили и не оставили нам никакого извинения в побеждении, если мы подвергнемся ему. Пред ними стоял тот же мир с своими обольщениями; около них пресмыкались те же невидимые змеи, употреблявшие все усилия, чтоб низвлечь и вселить души их в персть. Сердца и мысли победителей были горе! Ограждая постом тела свои, они укротили, остановили в них влечение к земному наслаждению! Посредством поста они доставили духу возможность пребывать в непрестанном трезвении и бодрствовании, доставили ему возможность неусыпно следить и наблюдать за многоразличными кознями диавола! Облегчив постом тела свои, облегчив им самый дух, они дали возможность духу прилепиться к Господу чистой и постоянной молитвой[268], получить Божественную помощь, оживить свою веру от слуха, веру от слуха соделать извещением, духовной силою, – этой силой одержать совершенную победу над миром и духами злобы. Такая вера, как научает нас святой Иоанн Богослов, называя ее уже дерзновением к Богу и заимствуя учения о ней из своих святых опытов, приобретается услышанной молитвой[269]. Такой верой праведники невидимого Бога как бы видят, – сказал святой апостол Павел[270]. При видении Бога, естественно, что скрывается от взоров мир! Преходящий мир делается как бы несуществующим! И не на что опереться миродержцу для его брани. Трезвитеся, братия, и бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити, ему же противитеся, тверди верою, восприяв щит веры, веры деятельной, веры живой, веры благодатной, для которой способен только тот подвижник Христов, который приуготовился к брани с духами злобы прощением ближним согрешений их, то есть милостью и смирением, и вступил в эту брань, облеченный в оружие поста и молитвы. Аминь.
Поучение в пятую Неделю Великого поста
Сочетание поста с милостью и молитвой
Благо, – говорил архангел Рафаил Товитам, – молитва с постом, милостынею и правдою[271]. Великое благо – такой пост! Благо он для грешников, как едиственная дверь для исшествия из плотского состояния, для вступления в спасительную пажить покаяния и для неисходного пребывания в этой спасительной пажити. Великое благо он – не для одних грешников: великое благо он – для праведников, великое оружие в руках их. Во все время земного странствования они не покидают его, им удерживают себя в чистоте и святыне. Пост свой они основывают на милости; пост свой они полагают в основание молитве; молитвой веры[272] приемлют все просимое ими[273].
Плоть наша, – любомудрствует преподобный Марк[274], – взята от земли и свойством своим подобна земле: для нее необходимо возделывание. Как семена, посеянные на ниве, необработанной земледельческими орудиями, пропадают, не принеся никакого плода, так и молитва остается бесплодной, если для нее не приготовлена плоть, не приготовлено сердце постом. Развлечение и отягчение мыслей, холодность, ожесточение сердца, суетные и греховные мечты, непрестанно возникающие в воображении, уничтожают молитву пресыщенного. И наоборот: как на ниве, тщательно обработанной земледельческими орудиями, но не засеянной полезными семенами, с особенной силой вырастают плевелы, так в сердце постящегося, если он, удовлетворяясь одним телесным подвигом, не оградит ум подвигом духовным, то есть молитвой, густо и сильно вырастают плевелы самомнения и высокомудрия. Высокомудрие и самомнение в безрассудном, жестком постнике всегда соединены с уничижением и осуждением ближнего, с особенной способностью соблазняться, наконец, с самообольщением, гордыней, погибелью. Пост, это сильное орудие, когда он предоставлен самому себе, когда из орудия он уже претворяется как бы в цель жизни, в цель тщеславия – делается для подвижника орудием самоубийства. Таким постом постились фарисеи, и постились много, постились во вред себе[275]. Не сицеваго поста Аз избрах, глаголет Господь, ниже аще слячеши яко серп выю твою, и вретище и пепел постелеши, ниже тако наречете пост приятен. Не таковаго поста Аз избрах, глаголет Господь: но разрешай всяк соуз неправды, разрушай обдолжения насильственных взысканий, отпусти сокрушенныя в свободу, и всякое писание неправедное раздери. Раздробляй алчущим хлеб твой, и нищия бескровныя введи в дом твой: аще видиши нага, одей, и от свойственных племене твоего не презри. Тогда разверзется рано свет твой, и исцеления твоя скоро возсияют: и предидет пред тобою правда твоя, и слава Божия обимет тя. Тогда воззовеши, и Бог услышит тя, и еще глаголющу ти молитву твою, речет: се приидох[276]. Пророк требует, чтоб посту предшествовала и сопутствовала милость; он дает обетование, что молитва подвижника, сопрягающего пост с милостью, будет немедленно услышана, что такой подвижник сподобится благодатного посещения Божия.
