Тора даёт нам ориентиры, позволяющие избегать лжи. О том, как добиться этого на практике, мы поговорим в другой раз.
Цена бесплатных обедовМы завершаем серию статей о Десяти заповедях. Последняя десятая заповедь гласит: "Не желай дома своего ближнего. Не желай жены своего ближнего, ни его раба, ни его рабыни, ни его быка, ни его осла и ничего, что у твоего ближнего" (Шмот 20:14).
Странная формулировка. Тора требует от нас "не желать". В предыдущих заповедях она запрещала определённые действия: не убивай, не воруй, не прелюбодействуй. А тут — не желай. Допустим, человек в состоянии контролировать свои действия, обуздывать страсти, сдерживать побуждения. Но разве можно управлять эмоциями, желаниями. Ведь сердцу, как известно, не прикажешь.
На самом деле, Тора требует ещё большего: не только подавлять запретные желания, но и вести себя так, чтобы они вообще не возникали. Возможно ли такое?
Прежде чем ответить на этот вопрос, необходимо посмотреть, как и под влиянием каких факторов формируются наши желания. То общество, в котором мы раньше жили, решительно отвергало любые формы настоящего духовного поиска или даже глубокого самоанализа, называя это интеллигентским самокопанием. За этим презрительным высокомерием скрывалась чёткая идеологическая установка на единомыслие, без которого невозможна политическая благонадёжность: если строитель самого передового и справедливого общества будет слишком обстоятельно копаться в своей душе, то, чего доброго, обнаружит в ней что-нибудь лишнее, идущее вразрез с партийными установками, с тезисами последнего съезда; начнёт задавать "не те" вопросы, и превратится в диссидента.
Тора к внутреннему миру человека относится иначе. Прекрасно разбираясь в человеческой психологии, еврейские мудрецы говорили, что человек способен не только подавлять эмоции, но и продуктивно управлять ими.
Но вначале давайте разберёмся. Что именно нам запрещено "желать"? Тора вовсе не запрещает желать хорошее, нужное, полезное. Допустим, если мне нравится жена моего соседа или его автомобиль, я могу сказать себе: "Мне бы очень хотелось иметь подобную жену и автомобиль такой же марки". В таком желании нет ничего зазорного.
Но категорически запрещено желать именно то, что есть у соседа: его жену и его автомобиль. Нарушителем этой заповеди считается даже тот, кто стремится получить чужую понравившеюся ему вещь законным способом: не украсть, не отобрать насильно, а купить за деньги. Он просит, настаивает, надоедает: "Продай мне эту вазу. Зачем она тебе? Я хорошо заплачу".
Почему мы желаем порой не такие же вещи, не подобные им, именно те, что принадлежат другим людям? На это есть несколько причин. Чаще всего желание взять чужое вызвано завистью. Завистник говорит: "Мир устроен несправедливо — по отношению ко мне, конечно. Этот "кадиллак" должен принадлежать мне. Но по недоразумению им владеет сосед. Я имею право добиваться справедливости и тем более желать её восстановления".
Зависть тесно связана с другим чувством, толкающим людей к грабежу и воровству. Это месть. Попадая в зависимость к самым низменным инстинктам, подобный мститель жаждет унизить более преуспевающего, талантливого или богатого человека, лишить его хотя бы части того, чем тот владеет.
Поясню на примере из моей врачебной практики в Канаде. Один пациент признался мне, что он состоит в интимной связи с женой своего начальника.
"Зачем вам это?" — поинтересовался я.
Ответ был неожиданным: "У него, подлеца, есть всё: красивая жена, положение, деньги, вилла. А у меня ничего! К тому же я должен гнуть спину на него от зари до темна. Так хотя бы тут я отыграюсь…"
Ничего хорошего из этой мести не вышло. "Лёгкая" интрижка закончилась унижением и тяжёлым душевным разладом. Моему пациенту пришлось лечиться от депрессии, и это было ещё далеко не всё. Такова цена мести.
В основе таких чувств, как зависть и мстительность, лежит, как мы уже говорили, представление о несправедливом устройстве мира. Тора возражает: так тебе только кажется; на самом деле мир устроен справедливо, в нём нет случайностей. Каждому из нас изначально предоставлены оптимальные условия для нашего духовного и эмоционального развития. Все атрибуты, которые нам требуются для этого, либо уже есть (чего мы иногда не замечаем), либо будут даны в будущем, либо их надо научиться взять.
Если вам захочется иметь какой-то предмет, допустим, антикварную вазу, которой владеет сосед, друг, попутчик, спросите себя, действительно ли этот предмет вам так необходим. Часто бывает, что важен не предмет, а статус, к которому он прилагается. Нам нужен не "роллс-ройс", а уважение в глазах окружающих, которые видят нас за рулём этого престижного автомобиля. Именно уважение!
А если взглянуть ещё глубже, то окажется, что нам не хватает самоуважения. Вот о чём мы действительно мечтаем. Отсюда и комплекс неполноценности, которым мы все в той или иной мере страдаем, тяжёлое ощущение, что без "роллс-ройса" нет нам жизни.
Человек должен научиться испытывать уважение к себе, — к такому, как он есть, без "джентльменского набора" товаров, услуг и связей, дающих место в "высшем" обществе. Если это умение приобретается, то отпадает необходимость и в "роллс-ройсе".
Всё вышесказанное верно и по отношению к глубоко скрытому недостатку любви к нам самим. Очень часто и тут мы страдаем самообманом, принимая за любовь подсознательную ненависть к себе. Эта ненависть компенсируется либо эгоизмом, т. е. желанием урвать за счёт других, чтобы показать наличие такой самолюбви, либо чувством абсолютной необходимости получить нечто важное или ценное: престиж, общественное положение или, наконец, вещь, которая принесёт любовь окружающих.
Человек становится рабом своих иллюзий. Он идёт на всё, но чувство, которого он жаждет, так и не приходит. Почему? Во-первых, если человек не любит себя, он не способен почувствовать любовь других. И во-вторых, неправедные методы приобретения новых благ заставляют его ещё больше подсознательно презирать и ненавидеть себя. Круг замыкается.
Случается, однако, что нам действительно не хватает каких-то материальных атрибутов для духовного и эмоционального роста. Нам нужно ещё что-то сделать, используя имеющиеся у нас возможности. Иногда это непосредственное обращение к Всевышнему за помощью.
Но зачем нудно просить? Ведь Творец всеведущ: Он и без наших просьб прекрасно знает, что нам нужно для нашего развития. Здесь вступают в действие два важных принципа: свобода выбора и "мера за меру".
Когда человек просит, он демонстрирует свою готовность и желание получить недостающие блага от Творца. И Всевышний откликается на его просьбу. Впрочем, иногда просьба остаётся без ответа. Не потому, что Всевышний отмахнулся от докучливого просителя: ничего, обойдёшься. (То, что нам действительно не положено, мы и так не получим, проси — не проси.)
Он просто хочет сказать нам: ты можешь взять это сам, пойди и возьми; знай, что, хотя Я всегда с тобой, привыкай действовать самостоятельно. Это как раз то, к чему стремятся хорошие родители: научить детей принимать правильные решения без посторонней помощи. Если хочешь иметь автомобиль, как у соседа, — иди учись, работай и получи то, что тебе причитается в виде заработка, а не подарка.
Тора мудра. Она говорит: то, что принадлежит тебе, никто не может у тебя отобрать, а то, что не твоё, ты всё равно не сумеешь удержать.
Есть и другие причины, побуждающие людей тянуться к чужой собственности. Пожалуй, нет такого человека, который хотя бы раз в жизни не задумался над смыслом бытия. Зачем я живу? Что мне нужно от жизни?
Рассказывают такой анекдот. Два еврея прочитали в газете о смерти миллиардера. Один спрашивает: "Как ты думаешь, сколько он оставил?" Второй отвечает: "Не волнуйся, он всё оставил".
Каждый из нас, атеист или верующий, знает, что всё нажитое придётся оставить в этом мире. Поэтому атеист стремится удовлетворить свои сиюминутные желания, иметь всё здесь и сейчас. Такая философия порождает конкуренцию. Атеисту кажется, что он участвует в напряжённой жизненной гонке, что его кто-то обогнал, что ему наступают на пятки. Отсюда — зависть, чувство неудовлетворённых амбиций и желание обязательно, во что бы то ни стало получить то, что есть у других. Чтобы догнать, чтобы победить.
Там, где есть Всевышний, смысл жизни совсем в другом. Верующий человек стремится, в первую очередь, к духовному и эмоциональному росту. Материальное благосостояние для него не цель, а средство достижения более высокого идеала. Здесь нет места конкуренции. Человеку незачем стремиться быть самым богатым на кладбище. Его цель — не богатство, не почёт, а неуклонное восхождение к вершинам духа. Ему просто не с кем конкурировать, — кроме самого себя.
