Так что каждому из нас совершенно необходимо верить в ничто, в пустоту. Но я не имею в виду вакуум. Существует нечто, и это нечто всегда готово принять какую-то определённую форму, и оно подчиняется некоторым правилам, или теории, или истине в своём действии. Это называется природой Будды, или самим Буддой. Когда такое существование принимает форму человека, мы называем его Буддой; когда мы понимаем это как высшую истину, мы называем это Ахармой; и когда мы признаём эту истину и действуем как часть Будды, или в согласии с этой теорией, мы называем себя Сангхой. Но хотя и имеются эти три формы Будды, – существование, не имеющее формы и цвета, одно; и оно всегда готово принять форму и цвет. Это не просто теория. Это не просто учение, именуемое буддизмом. Это совершенно необходимое понимание нашей жизни. Без этого понимания наша религия не поможет нам. Мы будем связаны нашей религией, и у нас будет ещё больше бед из-за неё. Если вы станете жертвой буддизма, то даже если это и порадует меня, едва ли это так уж обрадует вас. Потому такое понимание очень, очень важно.
Когда вы практикуете дзадзэн, вы можете слышать шум дождя, стекающего по крыше в темноте. Позже чудесный туман окутает большие деревья, и ещё позже, когда люди приступят к работе, станут видны прекрасные горы. Но некоторые огорчаются, если слышат шум дождя, лёжа утром в постели; ведь они не знают о том, что позже увидят прекрасное солнце, поднимающееся на востоке. Если наше сознание сосредоточено на нас самих, мы будем испытывать огорчения подобного рода. Но если мы признаём, что мы сами – это воплощение истины, или природы Будды, у нас не будет причин для тревоги. И мы подумаем так: «Сейчас идёт дождь, но мы не знаем, что произойдёт в следующую минуту. Когда нам надо будет выходить из дому, на улице может быть и превосходная, и ненастная погода, а так как мы не знаем какая, будем ценить шум дождя сейчас». Такое отношение будет правильным. Если вы воспринимаете себя как временное воплощение истины, у вас вообще не будет трудностей. Вы поймёте ценность своего окружения и сможете оценить себя как удивительную часть великого действия Будды, даже среди трудностей. Таков наш образ жизни.
Пользуясь терминологией буддистов, можно сказать, что мы должны начать с просветления, затем перейти к практике, а потом к размышлению. Наше мышление, как правило, достаточно эгоцентрично. В нашей повседневной жизни наше мышление на девяносто девять процентов эгоцентрично: «Почему я должен страдать? Почему у меня должны быть неприятности?» Такие рассуждения на девяносто девять процентов заполняют наше мышление. Например, когда мы приступаем к изучению науки или к чтению сложной сутры, мы вскоре делаемся сонными или вялыми. Однако мы неизменно полны внимания и проявляем живейший интерес к своему эгоцентричному сознанию! Но если просветление будет предшествовать размышлению, предшествовать практике, то ваше мышление и ваша практика не будут эгоцентричными. Под просветлением я имею в виду веру в ничто, в то, что не имеет ни формы, ни цвета и что готово принять форму и цвет. Такое просветление есть непреложная истина. Именно эта изначальная истина должна лежать в основе наших действий, нашего мышления и нашей практики.
ПРИВЯЗАННОСТЬ, НЕПРИВЯЗАННОСТЬ
То, что мы привязаны к чему-то прекрасному, – это тоже действие Будды.
Догэн-дзэндзи сказал: «Даже когда полночь – уже рассвет, даже если светает – ещё ночь». В этом высказывании выражено понимание, переданное Буддой Патриархам, Патриархами – Догэ-ну, а Догэном – нам. День и ночь не есть разные вещи. Одно и то же иногда называют ночью, а иногда – днём. День и ночь – суть одно.
Практика дзадзэн и повседневная деятельность – суть одно. Мы называем дзадзэн повседневной жизнью, а повседневную жизнь – дзадзэн. Однако обычно мы думаем: «Теперь дзадзэн кончился, и можно приступить к повседневной деятельности». Но такое понимание будет неверным. Они суть одно и то же. Нам не уйти от этого. Так что в действии должен быть покой, а в покое должно быть действие. Покой и действие не есть разные вещи.
Каждое существование зависит от чего-то ещё. Строго говоря, не бывает отдельного обособленного существования. Просто имеется множество названий для единого существования. Иногда делают упор на единство, но это не наше понимание. Мы не будем особо выделять что бы то ни было, даже единство. Единство ценно, но разнообразие тоже прекрасно. Пренебрегая разнообразием, некоторые делают упор на единое абсолютное существование, но это одностороннее понимание. При таком понимании имеется разрыв между множественностью и единственностью. Но единственность и множественность – это одно и то же, поэтому единственность должна цениться в каждом существовании. Вот почему мы придаём большее значение повседневной жизни, чем какому-то определённому состоянию сознания. Мы должны видеть реальность каждый миг и в каждом явлении. Это очень важно.
Догэн-дзэндзи сказал: «Хотя всё имеет природу Будды, мы любим цветы и не любим сорняки». Это верно в отношении человеческой природы. Но то, что мы привязаны к чему-то прекрасному, – это, собственно, действие Будды. То, что нам не нравятся сорняки, это тоже действие Будды. Мы должны знать об этом. Если вы знаете об этом, привязанность будет в порядке вещей. Если это привязанность в духе Будды, то это непривязанность. Так в любви должна быть ненависть, или непривязанность. И в ненависти должна быть любовь, или приятие. Любовь и ненависть – суть одно. Мы не должны привязываться только к одной любви. Мы должны допустить и ненависть. Мы должны примириться с сорняками, как бы мы к ним ни относились. Если вы не испытываете любви к ним, то и не любите, если любите – то любите.
Обычно вы осуждаете себя за несправедливость к окружающим; вы осуждаете своё отношение неприятия. Однако имеется едва уловимая разница между обычным способом приятия вещей и нашим способом, хотя в сущности они могут показаться одним и тем же. Нас учат, что нет промежутка между днём и ночью, нет разрыва между вами и мною. Это означает единство. Но мы не выделяем даже единство. Если это одно, нет необходимости выделять это одно.
Догэн сказал: «Учиться чему-то – значит познавать самого себя; изучать буддизм – значит изучать самого себя». Учиться чему-то не значит овладевать какими-то знаниями, навыками, которых у вас не было прежде. Вы знаете ещё до того, как стали учиться. Нет разрыва между «я» до того, как вы узнали нечто, и «я» после этого. Нет разрыва между невеждой и знающим человеком. Глупый человек – это умный человек; умный – это глупый. Однако обыкновенно мы думаем так: «Он дурак, а я умный» или «Я был глуп, но теперь поумнел». Как можем мы поумнеть, если мы глупы? Но в понимании, переданном нам от Будды, нет никакой разницы между глупцом и мудрецом. Это так. Но если я начну утверждать это, многие, возможно, подумают, что я делаю упор на единство. Но это не так. Мы ничего не выделяем. Всё, чего мы хотим, – это знать вещи именно такими, как они есть. Если мы знаем вещи такими, как они есть, нам не на что указывать; нет возможности удержать что-либо; нет того, что надо удерживать. Мы не можем выделять то или другое. И всё же Догэн сказал так: «Цветок опадает, даже если мы любим его; сорняк растёт, даже если мы не любим его». Даже если это и так, это наша жизнь.
Так следует понимать нашу жизнь. И тогда не будет проблем. Оттого что мы выделяем что-то одно, что-то особенное, у нас постоянно бывают неприятности. Мы должны принимать вещи именно такими, как они есть. Так мы понимаем всё в этом мире, так мы живём. Опытное знание подобного рода лежит за пределами нашего рассудочного мышления. В области рассудочного мышления имеется разница между единственностью и множественностью; но в реальном жизненном опыте разнообразие и единство – это одно и то же. Поскольку у вас сложилось некое представление о единстве или разнообразии, вы стали пленником этого представления. И вашим размышлениям не будет конца, хотя в действительности здесь нет нужды в размышлении. В сфере чувств у нас масса проблем, но эти проблемы не настоящие; они созданы нами; эти проблемы – порождение наших эгоцентричных мыслей или взглядов. Поскольку мы делаем на что-то упор или выделяем что-то, возникают проблемы. Но на самом деле ничего нельзя выделить особо. Счастье – это горе; горе – это счастье. В страдании заключено счастье; в счастье – страдание. Хотя бы нам и казалось, что пути разные, в действительности они не разные, в сути своей они одинаковы. Таково правильное понимание, переданное нам от Будды.
Для учеников дзэн сорняк являет собой сокровище.
В дзэнском стихотворении говорится: «После того как ветер стих, я вижу, как облетает цветок. И по пению птицы я убеждаюсь в спокойствии гор». Пока в сфере покоя ничего не произошло, мы не замечаем покоя; и только когда в ней что-то происходит, мы начинаем понимать, что такое покой. В Японии есть пословица: «Для луны есть облако. Для цветка – ветер». Когда мы видим луну, частично скрытую от нас облаком, или деревом, или сорняком, мы ощущаем, какая она круглая. Но когда мы видим ясную луну, когда ничто не затмевает её, мы не ощущаем её округлость так, как когда смотрим на неё сквозь что-то другое.
