Именно культурно обусловленные «библейские войны», разгоревшиеся на Западе, и особенно в Америке, стали причиной разобщенности участников современных дискуссий. Именно в этом контексте можно чаще всего услышать, что трактовка Писания целиком и полностью определяется индивидуальным толкованием. Иными словами, одно толкование ничем не хуже другого. Это лишь одна из разновидностей классической постмодернистской идеи о том, что текстов нет, существуют лишь их толкования. Когда я читаю текст, он становится чем–то отличным от того, во что превращается этот же текст, когда его читаете вы (принцип неопределенности Гейзенберга).
Нетрудно убедиться в ошибочности подобных утверждений. Многие (включая меня самого) уже пытались доказать, что «литературно–реалистичное» прочтение Писания вполне способно выдержать любую критику со стороны постмодернистов и отстоять возможность исторически обоснованного толкования. Я посвятил этой теме вторую часть своей книги «Новый Завет и народ Божий». Мы должны слышать задаваемые нам вопросы и учиться находить на них ответы, отказываясь от бессмысленного повторения старых истин, как будто вопросов не существует; стоит принять брошенный нам вызов. Серьезные исторические исследования по–прежнему остаются наиболее подходящим средством более полного постижения смысла, вложенного в Писание го авторами. У нас есть доступ к прошлому. Разумеется, мы смотрим на него новыми глазами, которые привыкли замечать одно и не замечать другое. Тем не менее, мы все–таки можем созерцать, и при условии непрерывного диалога с окружающими людьми, которые смотрят на мир с других точек зрения, у нас появляется реальная, а не призрачная картина того, что произошло на самом деле. Можно с уверенностью сказать, что некоторые трактовки древних документов исторически предпочтительнее других. (Так, например, существуют объективные способы убедиться в том, что книга, в которой утверждается, будто Евангелие от Марка посвящено излечению от алкоголизма (а такая книга действительно существует) не так близка к пониманию сути текста, как та, в которой благая весть возвращается в контекст противостояния иудейских и римских властей, и где затем предпринимается попытка понять религию и политическое окружение нашего общества, которому мы и призваны благовествовать) Изучение реальных исторических событий возможно, ведь именно этим и занимаются настоящие историки. Новое, исторически обоснованное прочтение Библии, отвечающее всем требованиям серьезного исторического исследования, вне всяких сомнений, помогает нам глубже проникнуть в суть Писания.
Делая такие заявления, я отнюдь не предлагаю, как утверждают некоторые, отступить перед идеологией просветителей. Не стоит жить в палатке только потому, что строители прошлого использовали для возведения здания негодные материалы. История — события прошлого и их изучение — часть Божьего творения, которое надлежит исследовать с помощью соответствующих инструментов. Реальная история должна составлять единое целое с истинным богословием, которое само по себе (благодаря воплощению Иисуса) подчеркивает актуальность и своевременность стоящих перед историками задач. Только при условии, что мы достойно пройдем весь путь современных идеологических дискуссий, можно надеяться на прояснение, а тем более на решение проблемы. Лишь в этом случае мы можем претендовать на умение жить по слову Писания и под его властью. К счастью, как показывает настоящий анализ, критерием оценки раскола, образовавшегося как среди модернистов, так и среди постмодернистов, могут служить Писание, христианское предание и разум. Можно быть уверенным, что ни те ни другие не выдержат такого испытания. Исправление обеих категорий ошибок и отражение нападок постмодернистских критиков –задача сложная и актуальная.
10. Возвращение к правильному толкованию
Потребность в целостном представлении авторитетности Писания
Нам крайне необходимо целостное представление о глубоком и сложном понятии авторитетности Писания Оно должно подчеркивать особую роль Святого Духа своим могуществом совершающего чудо преображения. В основе такого представления должна лежать идея Божьего царства о наступлении которого на земле, как и на небе, впервые возвестил Иисус и которое однажды предстанет перед нами в полном совершенстве. В этом целостном представлении церковь должно более всего отличать желание с молитвой вслушиваться в Божье слово, настойчиво стремиться к его постижению, смиренно подчинять ему свою жизнь и неустанно проповедовать его. Последнее должно составлять неотъемлемую часть служения ее официальных лидеров. Следующие несколько разделов содержат размышления на данную тему.
Бог, Писание и миссионерское служение церкви
Главный вывод из всего сказанного до сих пор состоит в следующем: короткая фраза «авторитетность Писания» при ближайшем рассмотрении открывает перед нами божественный план спасения вселенной. Началом его осуществления стало явление самого Иисуса, но теперь он должен найти свое воплощение в жизни ведомой Духом церкви–сообщества людей, посвятивших себя чтению Писания. Слово «чтение» в данном случае является кратким обозначением целого комплекса задач, к обсуждению которых мы еще вернемся. Однако хотелось бы подчеркнуть, что для получения четкого представления о том, какими должны быть формы и внутреннее содержание церковной жизни необходимо понять, в чем заключается миссионерское служение церкви. Но для этого, прежде всего, следует внимательно изучить намерения Бога в отношении всего мира, о которых говорится, например, в Быт. 1–2, Быт. 12, Ис. 40–55, Рим. 8, 1 Кор. 15, Еф. 1 и Откр. 21–22. Мы читаем Писание, чтобы освежить свою память и глубже проникнуть в суть истории, в которой каждому из нас отведена особая роль. Важно помнить о том, как она началась и каков будет ее исход, а также о той роли, которую предстоит сыграть в ней нам с вами.
Таким образом, авторитет Писания наиболее ярко проявляется, когда церковь несет в мир евангелие — благую весть о том, что в Иисусе Христе живой Бог одержал победу над силами зла, приступив теперь к обновлению своего творения. С Библией в руках, умах и сердцах, а не просто вооружившись свежей газетой или новой политической программой, христиане начинают свое служение в мире с уверенностью в господстве Иисуса и бессилии кесаря. Мудрость, прославляемая в самом Писании (Кол. 4, 5–6; 1 Петр. 3,15), гласит, что это служение не ограничивается пересказом содержания Библии. Силой и мудростью Святого Духа мы должны глубоко осознать основные цели евангелия и то, как, достигая их, мы разрушаем твердыни (2 Кор. 10, 3–6), чтобы с учетом конкретных условий и обстоятельств самим как можно яснее выразить призыв Бога, возлюбившего мир и пожелавшего спасти его от безрассудства, угнетения и порока. Итак, авторитетность Писания наилучшим образом раскрывается в том влиянии, которое оно оказывает на интеллектуальную жизнь церкви, укрепляя нашу решимость поведать миру о воскресении Иисуса в ожидании дня, когда Бог сотворит все новое, и на земле восторжествуют радость, мир и справедливость (Еф. 1,3–23).
В свете сказанного Писанию отводится более конкретная роль относительно евангельского призыва, обращенного к каждому отдельному человеку. Благая весть, услышав которую люди обретают веру и переживают то самое преображение, о котором столь часто говорится в Новом Завете, представляет собой индивидуальную «версию» ранее упомянутого призыва к каждому мужчине, женщине и ребенку с верой покориться владычеству распятого и воскресшего Иисуса и через крещение и членство в теле Христовом стать живым воплощением ожидания окончательного обновления Божьего творения (Гал. б, 15; 2 Кор. 5,17). Божья сила, действующая через евангелие для достижения этой цели, как мы успели убедиться, неизменно присутствует в сочетании силы Духа и устного или письменного слова. На всем историческом протяжении миссионерского служения церкви под словом, как правило, подразумевалось Писание, которое христиане читают, проповедуют, разъясняют и применяют на практике. Выражение «авторитет Писания» в большой степени относится к тому, как Бог в Писании открывает нам Иисуса, своей силой и исцеляющей любовью Святого Духа преображая умы и сердца людей. И хотя это возможно даже в условиях «необитаемого острова», когда человек читает Библию в одиночестве, он, тем не менее, нуждается в Божьих служителях, осуществивших перевод и публикацию Библии (даже на необитаемом острове человек зависим от других!) или, подобно Филиппу в Деян. 8, помогающих ближним лучше понять слово Писания и применить его в свой жизни.
Итак, авторитет Писания в том значении, которое он имеет для созидания Божьего царства, проявляется на всех уровнях от вселенского и политического до личного. Только когда оно выходит на первый план, мы понимаем, что может означать это выражение в контексте организации жизни церкви как исполнителя Божьей воли, которой должна быть подчинена вся жизнь христианина.
