[Ханаанеи] опустились до такого презренного уровня, погрязли в таких мерзких и отталкивающих пороках, что исправить их было уже невозможно. Их необходимо было уничтожить для блага всех людей. Они были неизлечимой язвой на великом теле человечества, для спасения которого их надо было отрезать. Израильтяне исполнили волю провидения… Для блага рода человеческого следовало уничтожить племя, исполненное такого зла, что его нельзя было не приостановить{174}.
Несколько лет спустя массачусетский пастор Джон Хейли выпустил труд под названием «Исследование так называемых противоречий в Библии» – эту книгу переиздают и в наши дни. Как утверждал Хейли, злые народы Библии были настолько глубоко испорчены, что любое разумное общество пришло бы к выводу о необходимости стереть их с лица земли. Амалекитян нужно было истребить начисто, вплоть до последнего малого ребенка:
...
Кроме того, если бы женщины и дети остались в живых, вскоре на свет появилось бы новое поколение амалекитян, во всем подобное своим предкам. Или, допустим, были бы оставлены в живых только дети: предоставленные самим себе, они бы погибли мучительной голодной смертью, а если бы их взяли к себе на воспитание израильтяне, они – в силу врожденной предрасположенности и наследственной склонности ко злу – стали бы самым нежелательным и испорченным элементом народа. В целом, несомненно, наилучшим ходом событий для всего мира было полное уничтожение народа амалекитян{175}.
Эти рассуждения были опубликованы в 1876 году, за год до того, как Дагдейл описал ужасы дурной наследственности в своей книге о семье Джуксов.
В англоговорящей Америке куда более популярным был проповедник духовного возрождения Р. А. Торри. Среди прочего, именно Торри издал сборник статей консервативных богословов под названием «Основы», The Fundamentals , который дал имя всему движению фундаментализма. В 1890 году он опубликовал трактат «Трудности и предполагаемые ошибки и противоречия в Библии», в котором снабжал рядового верующего арсеналом аргументов для споров с либералами и рационалистами. Эта книга бесценна в том смысле, что она дает нам понять природу богословских споров того времени, услышать аргументы тогдашних борцов с религией – уличных ораторов, деревенских атеистов и радикальных авторов памфлетов. Среди прочих трудностей, которые Торри пытался разрешить, были и такие: «Когда появился человек: точки зрения Библии и науки», «Иисус Навин повелевает солнцу остановиться» и, разумеется, «Полное истребление ханаанеев по повелению Бога»{176}.
Последний вопрос был огромной проблемой для верующих и тогда, как и во времена Фавста. Торри это признает:
...
Есть некоторые вещи в Библии, которые служат соблазном для образованных читателей и привлекают особое внимание злорадных противников веры, и из них особенно выделяется повеление Бога начисто истребить некоторые народы, независимо от пола или возраста жертв… Как примирить это страшное и жестокое повеление с ясным учением Нового Завета о том, что Бог есть любовь?{177}
Торри возвращается к аргументам Августина и Кальвина, утверждая, что Бог Творец вправе действовать так, как он пожелает, и мы должны быть ему благодарны за то, что он не подвергает нас, нынешних грешников, тем карам, которые пали на головы ханаанеев. Кроме того, те древние народы отличались крайней испорченностью. Конечно, убийство всех без разбору нас ужасает.
...
Но есть и более ужасные вещи. Когда нечестие народа делается столь глубоким, их противостояние Богу столь дерзким и всеобъемлющим, их нравственная порча и вырождение столь полными, что пороки распространяются даже на новорожденных младенцев, его истребление в интересах всего человечества становится абсолютной необходимостью.
[Ханаанеи] стали нравственным раком, угрожающим жизни всего человеческого рода. Раковую опухоль следует удалить целиком и полностью, чтобы спасти тело. Удаление раковой опухоли – серьезная операция, но иногда это самое благое, что может сделать хирург в данных обстоятельствах. Самым высшим благом, какое только мог совершить Бог для человеческого рода, было удаление всех корней и всех тканей этого крайне порочного народа.
Разумеется, здесь следовало перебить и всех женщин, поскольку «испорченные женщины опаснее испорченных мужчин»{178}.
Его аргументы здесь тесно связаны с идеями самых радикальных приверженцев евгеники:
...
Любой человек, знакомый не понаслышке с детьми из вырождающихся семей, знает, как устойчивы пороки, передающиеся из поколения в поколение, так что они появляются у детей, даже если тех изъяли из дурного окружения и воспитывали в самых благоприятных условиях.
Дети ханаанеев были просто испорченным семенем. Торри продолжает:
...
Истребление детей ханаанеев было не только актом милосердия и любви для всего мира в целом, оно было актом милосердия и любви и по отношению к самим этим детям… Даже сегодня мне порой думается: хорошо бы всех детей, рожденных в трущобах, убивали еще в младенчестве, – однако остается надежда на то, что церковь Христова передаст им спасительную Благую весть Сына Божьего{179}.
Эра холокоста
Отстаивая авторитет буквы Ветхого Завета, строгие фундаменталисты неизбежно должны были оправдывать хотя бы отдельные случаи геноцида, но они были в этом не одиноки. Подобные мысли высказывал в своих трудах профессор Уильям Фоксвелл Олбрайт, один из величайших специалистов по археологии Израиля (Палестины), глава кафедры в Университете Джонса Хопкинса. Он был ведущим ученым в своей сфере с 1930-х по 1960-е годы и воспитал целое поколение блестящих исследователей. Его труды, обращенные как к специалистам, так и к широкой публике, повлияли на то, как рядовые христиане англоязычного мира понимают библейские исторические повествования{180}.
Олбрайт с энтузиазмом относился к идее «библейской археологии», которая была призвана исследовать историческую достоверность слов Писания, а не быть просто академическим изучением такого-то региона в такую-то эпоху. Хотя он не был крайним приверженцем буквализма, в целом Олбрайт считал, что археологические данные подтверждают повествования Ветхого Завета, и полагал, что израильтяне действительно покорили Ханаан и истребили местные народы и уничтожили их сложившиеся сообщества. Олбрайт считал эти массовые убийства вполне оправданными, говоря, что геноцид в Ханаане был не просто неизбежным, но и желательным явлением. В ходе исторического прогресса и развития одни расы вытесняют и замещают собой другие. Обращение израильтян с ханаанеями, писал Олбрайт, «не хуже» геноцида армян, устроенного турками, эти вещи были столь же «неизбежными», как и истребление местных индейцев белыми в Америке. Эти аналогии позволяли ему оправдать древние массовые убийства: все так поступали{181}.
Аргументация Олбрайта любопытна с нескольких точек зрения. Кого именно он имел в виду, говоря об исчезновении «низших типов», исчезающих при появлении народов с «превосходящими возможностями»? Подобные заявления не были чем-то из ряда вон выходящим у американцев его поколения – Олбрайт родился в 1891 году, – и обычно говорящие такие слова имели в виду разные племена или «примитивные» народы, которые отступали под натиском белых: туземцев Северной и Южной Америки, жителей тихоокеанских островов, аборигенов Австралии или бушменов Африки. Решительный сторонник сионизма, Олбрайт относил к таким «низшим» народам и арабское население Палестины, за которым он почти не признавал права на существование. В лучшем случае арабы должны были послужить колоритными декорациями, на фоне которых лучше смотрятся растущие еврейские поселения{182}.
Ироническая сторона этой ситуации заключалась в том, что, оправдывая этнические чистки историческим прогрессом, Олбрайт говорил точно тем же языком, какой в те времена использовали самые страшные враги евреев – народа, который был для него кумиром. В 1940 году вышла его книга для широкой публики под названием «От каменного века к христианству», посвященная истории развития монотеизма, где он писал:
...
Во времена завоевания израильтяне были диким народом, в котором кипела энергия, с огромным желанием существовать, ради чего они не щадили врагов, – и эти качества сыграли благоприятную роль для будущего монотеизма, поскольку безжалостное истребление ханаанеев предотвратило полное смешение двух родственных народов, которое неизбежно понизило бы стандарты яхвизма столь сильно, что их уже было бы невозможно восстановить.
Как он считал, монотеизм не смог бы выжить в условиях постоянного присутствия ужасных религий Ханаана, которые печально славились «разнузданным поклонением силам природы, культом плодородия в форме символов змеи и чувственной наготы и грубыми мифами»{183}. Олбрайт добавляет, что другие ханаанеи заселили Северную Африку, где они стали карфагенянами. И в этом случае также их «опасная» религия с «культом сексуальности» привела к уничтожению данного народа «римлянами, которые, несомненно, их во всем превосходили».
