Может, это относится к кому-либо другому, кроме Иисуса? В Кол. 1:15, 16 об Иисусе сказано: «Который есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари; ибо Им создано все, что на небесах и что на земле».
Может быть, некоторые из вас впервые узнали, что Иисус был нашим Творцом задолго до Своего рождения в Вифлееме? Понимаете, Господь «отдал Своего Сына». Чтобы отдать нам Его, Сын должен был извечно быть с Ним. Отсюда вытекает, что Иисус — наш Творец! Фактически суть всего можно выразить так: если бы не существовал Творец, у нас не было бы Спасителя.
Как и почему я осмелился высказать столь радикальное утверждение? Именно потому лишь, что Они являются одной и той же Личностью. Христос Голгофы — это Творец Бытия.
Отрицание одного — это отрицание другого. Суббота, таким образом, — это не софистика по поводу дней недели и не бесполезный пережиток забытого прошлого. Она — средоточие Евангелия.
Иисус имел полное право утверждать: «Сын Человеческий есть Господин субботы», ибо Он установил ее!
Все это вас удивляет? Вы привыкли считать, что Иисус не придавал значения субботе?
Действительно, Сам Иисус мало говорил о субботе. Обсуждать это не было причин, поскольку истинность дня отдыха никогда не подвергалась сомнению. Полемика возникла только относительно Его манеры, соблюдать субботу. Он постоянно исцелял больных в ее священные часы — и шокировал этим религиозных лидеров Своего времени. Они и не подозревали, что Находящийся перед ними — это как раз Тот, кто установил Субботу!
Иногда, чтобы лучше понять твердость убеждения лидера, надо понаблюдать за его последователями. А посему давайте-ка перенесемся в тот трагический конец недели, когда завершилось служение Христа, и посмотрим на Его сподвижников в час захода солнца, то есть начала субботы в ту черную пятницу.
Начало субботы — в пятницу?
Да, в первой главе Книги Бытие, содержащей перечисление дней недели Творения, мы читаем: «И был вечер, и было утро: день один», «И был вечер, и было утро: день второй», «И был вечер, и было утро: день третий» и так далее. Темная часть дня предшествует светлой. Поэтому день, по расчету Господа, начинается на закате. А это означает, что суббота продолжается от захода солнца в пятницу до захода солнца в субботу. Действительно, Слово Божье гласит: «От вечера до вечера празднуйте субботу вашу» (Лев. 23:32).
Теперь посмотрите на Его последователей. Иисус распят. Он уже положен в гроб. И приближается суббота. Что они станут делать? Раньше они, возможно, относились к субботе внимательно, но как они поступят теперь — в час самой чрезвычайной ситуации в истории? В этот день их надежды потерпели жестокий крах. Им казалось, что они совершили какую-то ошибку. Никакими словами не описать всей глубины их отчаяния, а мне не надо вам говорить, что отчаявшиеся люди очень часто бывают небрежны. Если бы они испытали соблазн отменить все ограничения, то это был как раз подходящий момент. И если бы надо было найти этому оправдание, в единый миг оно нашлось бы.
Да, если бы пример Иисуса хотя бы частично поощрял легкомысленное отношение к субботе или побуждал считать себя свободными от ее установлении, мы наверняка обнаружили бы это в поведении Его самых близких друзей. Но давайте посмотрим, что произошло.
Иосиф из Аримафеи «пришел к Пилату и просил тела Иисусова; и, сняв Его, обвил плащаницею и положил Его в гробе, высеченном в скале, где еще никто не был положен. День тот был пятница, и наступала суббота. Последовали также и женщины, пришедшие с Иисусом из Галилеи, и смотрели гроб и как полагалось тело Его; возвратившись же, приготовили благовония и масти; и в субботу остались в покое по заповеди. В первый же день недели, очень рано, неся приготовленные ароматы, пришли они ко гробу, и вместе с ними некоторые другие» (Лк. 23:52—24:1).
Мы можем прийти к единственному заключению: неукоснительность последователей отражает неукоснительность их Господа. Если Иисус и имел какие-то отговорки относительно значения субботы, то Ему совершенно не удалось передать их тем, кто знал Его лучше всех.
Возможно, вы спросите: «Откуда нам знать, какой именно день является седьмым и какой праздновали Иисус и Его последователи? »
Однажды я обратился с этим вопросом к аудитории. Мне пришлось сделать паузу и перевести дух, или что-то в этом роде. Я просто спросил: «Как мы можем знать, что суббота наших дней — это седьмой день времен Христа?» И не успел я замолчать, как кто-то из середины зала громко воскликнул: «Именно это я хотел бы знать!»
Вы, возможно, удивитесь, когда осознаете, что стихи Писания, только что нами прочитанные, вносят полную ясность в этот вопрос. Заметьте, что упоминаются три последовательно идущих дня: подготовительный день, суббота заповеди и первый день недели. Двум из них даны их сакральные наименования — «приготовление» и «суббота», а один дан под обычным номером — «первый день недели». Или, если обозначить по-другому, — день распятия, день, когда Иисус покоился в гробу, и день, в который Он воскрес.
Тот факт, что Иисус был распят в день, который мы называем пятницей, и воскрес в день, называемый воскресеньем, является наиболее твердо установленным большинством религиозных ученых. Суббота — это день между пятницей и воскресеньем. Что может быть ясней?
Но здесь мы сталкиваемся с большой проблемой. Если Библия так ясно указывает на то, что седьмой день является субботой Господней, то как случилось, что большинство христиан соблюдает первый день недели? Кто произвел замену?
В следующей главе мы увидим, что Новый Завет не содержит никаких намеков на перенос субботы с седьмого дня на первый день недели (воскресенье). Поэтому нам придется обратиться к истории, чтобы выяснить, как, когда и почему была произведена эта замена.
Послушаем, что поведают нам средние века.
Это происходило на фоне весьма запутанных обстоятельств. Начнем с того, что примерно в 132—135 гг. по Р. X. имело место иудейское восстание под предводительством Бар-Кохбы. В результате этого восстания иудеи, жившие в Римской империи, были основательно скомпрометированы. Чтобы избежать последовавших за этим преследований, христиане стали все более чувствительно реагировать на всякую попытку отождествить их с иудеями. А поскольку соблюдение субботы было в обычае прежде всего у иудеев, многие христиане стремились свести до минимума ее требования.
Но преследования со стороны властей стали только одним из факторов. Жажда признания и популярности сыграла не меньшую роль в распространении пренебрежительного отношения к заповедям, завершившегося прямым отступничеством. Церковь в лице некоторых ее вождей быстро разглядела преимущества, которые сулило ей соглашательство с язычеством. Она желала возрастания своей популярности, которое должно было произойти с притоком новых членов из языческого мира. Почему бы ради более успешного привлечения их в Церковь не привнести в христианство некоторые распространенные языческие обычаи? Разве подобное слияние обычаев не поможет язычникам чувствовать себя в христианском храме как дома? Почему бы не ввести в обычай языческий день возлияний? Не должны же язычники перестать праздновать свои праздники, приняв христианство?
Так началось постепенное размывание чистоты Церкви, размывание, растянувшееся на несколько столетий.
В начале IV в. по Р. X. римский император Константин, тогда еще язычник, издал закон, по которому государственные учреждения, суды и мастерские ремесленников не должны были работать в первый день недели — «священный день солнца». В том же столетии (365 г. по Р. X.) выразил предпочтение воскресенью и Лаодикийский собор.
Поскольку многие новообращенные христиане прежде были солнцепоклонниками, а солнцепоклонники на протяжении столетий почитали первый день недели, превращение празднования воскресенья в христианский обычай будет выгодно Церкви — так думали ее вожди. Церковь станет более привлекательной, если воспримет некоторые языческие обычаи, рассуждали они.
Первоначально воскресенье было введено не как день богослужения, хотя служба в этот день и проводилась, а в качестве светского выходного дня с небольшим богослужением в придачу. В течение нескольких столетий праздновали оба дня — субботу как истинную субботу и воскресенье как светский выходной день. Подобная практика продолжалась вплоть до шестого столетия наряду со строгим соблюдением истинной субботы во многих областях христианского мира. Но по мере все большего проникновения в Церковь язычества воскресенье приобретало нарастающее значение, а суббота утрачивала его.
Об этом рассказывают нам отцы раннехристианской Церкви. Они зафиксировали развитие отступничества, описали темные дела, творившиеся в раннехристианской Церкви. Знаменательно — и я прошу вас обратить на это внимание, — что ни один церковный писатель не приписывал Христу или апостолам происхождение обычая соблюдать воскресенье. Огаст Ниндер, крупнейший историк христианства, пишет:
