Источник братского вразумления – любовь. Оно же является важнейшим проявлением этой добродетели. Иногда братское вразумление становится нашим долгом: в тех случаях, когда мы прямо обязаны прийти на помощь заблуждающемуся человеку. Нам следует спросить себя: как именно мы помогаем нашим ближним? Почему ты не отваживаешься на братское вразумление? Его неприятно принимать, потому что смирять себя – трудная задача, по крайней мере, вначале. Но вразумлять же – это всегда трудно. Все это знают.
После молитвы и доброго примера, лучший способ помочь – это упражнение в братском вразумлении[312]. Часто ли мы практикуем его? Является ли наша любовь к людям по-настоящему действенной?
24.2 Братское вразумление глубоко укоренено в Евангелии. Его широко применяли первые христиане, исполняя тем повеление Господа: Пойди и обличи его между тобою и им одним[313]. Оно играло весьма важную роль в жизни первых общин[314]. Его сила была общеизвестна. Апостол Павел пишет верным Фессалоник: Если же кто не послушает слова нашего в сем послании, того имейте на замечании и не сообщайтесь с ним, чтобы устыдить его. Но не считайте его за врага, а вразумляйте, как брата[315]. В Послании к Галатам апостол замечает, что обличать следует в духе кротости[316]. Подобным образом наставляет первых христиан и апостол Иаков. Он напоминает им о награде, которую они в будущем получат от Господа: если кто из вас уклонится от истины, и обратит кто его, пусть тот знает, что обративший грешника от ложного пути его спасет душу от смерти и покроет множество грехов[317]. Эта награда отнюдь не мала. Мы не можем снимать с себя ответственность, повторяя вслед за Каином: Разве я сторож брату моему?[318]
Наиболее распространенная отговорка, которой мы оправдываем себя, отказываясь от обличения брата или откладывая его вразумление на потом, – это нежелание его огорчать. Однако абсурдным выглядело бы поведение такого врача, который, “не желая огорчить пациента”, скрывал бы от него тот факт, что для выздоровления нужна тяжелая операция. Тем временем мы, христиане, порой стесняемся сказать нашим близким, что ставка куда серьезнее, чем просто физическое здоровье: ведь речь идет о жизни вечной. К сожалению, немало таких, кто, не желая огорчать или шокировать другого человека, доживающего на земле последние дни, скрывает от него его истинное состояние. Зло, причиненное таким поведением, просто безмерно. Еще больше таких, кто, при виде своих друзей, живущих в заблуждении и грехе или стоящих на грани греха, молчит и даже пальцем не хочет шевельнуть, чтобы не дать злу совершиться. Можем ли мы назвать настоящими друзьями тех, кто вел себя так по отношению к нам? Конечно же, нет! Между тем, эти люди ведут себя подобным образом потому, что не хотят огорчить нас[319].
Там, где имеет место братское вразумление, исполняется слово Писания: брат, поддержанный братом, неприступнее крепкого города[320]. Нет ничего сильнее подлинной любви. Вразумление брата – это одна из форм христианской любви. Благодаря ей исправляются не только отдельные люди, но и целые сообщества. Вместе с тем, таким образом можно избежать критики и оговора, лишающих душу покоя и портящих отношения между людьми. Истинная же любовь становится, благодаря братскому вразумлению, еще более искренней и глубокой. Кроме того, предложить нашему другу, родственнику, коллеге такое эффективное лекарство, каким является вежливое и, одновременно, четкое и нелицеприятное вразумление, – значит укрепить дружеские отношения со Христом.
24.3 Прибегать к братскому вразумлению может лишь тот, кто располагает рядом добродетелей. В противном случае вразумление нельзя было бы считать проявлением любви. Когда случится тебе исправлять ошибки другого, сделай это, вооружась милосердием, выбери подходящий момент, не унижай своего ближнего… И вооружись также желанием научиться новому, улучшить себя самого в том, что исправляешь[321]. Будем же обличать так, как это сделал бы Христос, будь Он на нашем месте: с той же деликатностью, с тем же мужеством.
Иногда природная предрасположенность и отсутствие мира в душе приводят к тому, что мы начинаем видеть в других недостатки, которые на самом деле присущи нам самим. Поэтому мы должны вразумлять из любви; не для того, чтобы повредить, но чтобы способствовать исправлению (…). Почему ты обличаешь? Не потому ли, что он только что тебя обидел? Богу это не угодно. Если ты только тешишь свое самолюбие, то не достигаешь этим ничего. Если же ты руководствуешься любовью, то поступаешь очень хорошо[322].
В особенности добродетель смирения побуждает нас тщательно подбирать слова вразумления, как и его конкретную форму, чтобы ненароком не обидеть человека. Та же добродетель не позволит нам забыть о том, что и сами мы нуждаемся во вразумлениях. Мудрость учит нас искать подходящего для обличения момента. Мы нуждаемся в этой добродетели, чтобы принять во внимание образ жизни того, кого мы собираемся вразумить, учитывать его конкретную ситуацию. Так и доктора используют для лечения болезней разные методы и не выписывают один и тот же рецепт всем подряд пациентам.
Если же кто-то не реагирует на замечания, следует помочь ему хорошим примером, молитвой и делами воздержания, великодушным к нему отношением.
С другой стороны, нам следует принимать вразумления в наш адрес молча и со смирением, не пытаясь оправдаться. Во всяком вразумлении необходимо видеть “руку Божию”, а человека, вразумляющего нас, считать другом. По крайней мере, он стал нашим другом – как раз в тот момент, когда начал нас вразумлять. Мы должны быть от всей души благодарны тому, кто интересуется нами. Мы должны радоваться тому, что не одиноки, прокладывая наш путь к Господу. Принимая с радостью и благодарностью его замечания, наложи на себя обязанность последовать им не только ради собственного исправления, но и для ближнего: пусть он видит, что его забота не была напрасной, что ты ценишь его доброжелательность. Гордый человек, исправляясь, не хочет признать, что это происходит благодаря полученным им советам. Скорее, он склонен пренебрегать ими. Человек же подлинно смиренный считает за честь подчиняться всем из любви к Богу. Он держится полученных им мудрых советов, считая их советами Самого Бога, независимо от орудий, которыми Бог соблаговолил воспользоваться[323].
Завершая наше размышление, обратимся к Пресвятой Деве Марии, Mater boni consilii – Матери доброго совета, – чтобы она помогла нам с подлинной любовью и уважением вразумлять наших ближних и, в свою очередь, в том же духе принимать вразумления от них.
Четвертое Рядовое Воскресенье
Год А
1. Заповеди блаженства – путь к святости и счастью.
2. Счастливыми нас может сделать только Бог.
3. Мы не утратим радостного расположения, если всегда и во всем будем искать Бога.
25.1 Огромная толпа пришедших отовсюду людей окружает Господа. Пришедшие ожидают от Него учения, которое принесло бы им Спасение, придало бы смысл их жизни. Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их[324].
Господь воспользовался случаем, чтобы нарисовать портрет истинного христианина: Блаженны нищие духом; ибо их есть Царство Небесное. Блаженны кроткие; ибо они наследуют землю. Блаженны плачущие…
Не трудно представить себе, какое впечатление произвели на слушателей эти слова Господа. Кто-то испытал разочарование, кто-то был шокирован. Иисус воплотил в заповедях блаженства тот новый дух, который Он низвел на землю. С ним была связана и новая система ценностей, полностью отличная от той, на которую тогда ориентировались люди, например, фарисеи, видевшие в земном благополучии блаженство и награду от Бога, а в несчастье – Божье наказание. Вообще человек – даже член Израильского народа – стремился к богатству, радости, видному положению, власти. Во всем этом он видел источник блаженства. Иисус предлагает иной путь. Он прославляет нищету, кротость, милосердие, чистоту и смирение[325].
Размышляя об этих словах Господа, мы легко можем убедиться, что даже сегодня их содержание шокирует “нормального человека”: слишком велик контраст между жалким положением наследников блаженств и тем счастьем, которое Господь им обещает. Главная мысль, которую Иисус стремился донести до Своих слушателей, следующая: только служение Богу делает человека счастливым. Будучи нищим, одиноким, страждущим, настоящий служитель Божий может, вслед за апостолом Павлом, сказать: я благодушествую в скорбях моих. С другой стороны, человек может быть весьма несчастен, даже купаясь в изобилии и вкушая всевозможные земные радости[326]. Неслучайно в Евангелии от Луки вслед за заповедями Блаженства приводятся провозглашения “горе”: Горе вам, богатые! ибо вы уже получили свое утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо! Ибо так поступали с лжепророками отцы их[327].
