И егда бысть близ града Москвы, и выиде Киприанъ митрополит за град далече съ кресты, съ епископы и со архимандриты и игумены, и со всем священническим чином, и множество иночествующих, и мирских, и князеи, и бояръ, — тогда бо сущу во граде Москве во осаде и князю Володимеру Андрѣевичю, внуку Иванову, правнуку Данилову, праправнуку Александра Невского, препраправнуку Ярославлю, пращуру Всеволожу, прапращуру Юрьа Долгорукаго, — и множество народа мужска и женска полу, от мала и до велика, вси изыдоша из града во срѣтение со кресты, и со псалмы и пѣсньми, и кадилы во срѣтение, на славу и честь Господу Богу и Пречистои Его Матере Богородице, молящеся со слезами, дабы избавил Господь Богъ и Пречистаа Его Мати от нашествиа Темирь Аксака царя землю нашу и град нашь, и всяку землю и градъ православнаго христианства, и от огня и меча и от напрасныя смерти и от нынѣ настоащия скорби. И прииде съ чюдотворною иконою Киприанъ митрополит и со всѣм священным собором во святую соборную церковь Пречистые Богородици митрополскую, идѣ же бѣ гроб блаженнаго Петра митрополита, великого чюдотворца и заступника Русскаго, и пѣша молебен Пречистеи Богородици и великому чюдотворцу Петру и плачь и слезы пролиаша ко Господу Богу и Пречистеи Его Матере Богородици[200] и великому чюдотворцу Петру заступнику Русскому.
И тогда показа Пречистая Богородица великое чюдо. В которыи убо день принесена бысть чюдотворная икона от града Владимеря во град Москву, и срѣте ея великии святитель съ всѣм священным чином, и внесоша в соборную церковь, и молебнаа сотвори великии святитель со всѣм священнымъ събором, Темирю же Аксаку тогда стоащу в Рязанскои земли обапол Дона реки, и возлеже на одрѣ своем и усну, и видѣ сон страшен зѣло, яко гору высоку велми и з горы идяху к нему святители, имущи жезлы златы в руках и претяще ему зѣло; и се паки внезапу видѣ над святители на воздусе жену в багряных ризах со множеством воинства, претяще ему лютѣ. Он же внезапу воздрогнувъ и вскочивъ, возопи гласом велиим, трепеща и трясыися, глаголя: «О, что сие есть?» Князи же его и воеводы вопрошаху его о бывшем, хотяще увѣдати случшееся ему. Он же ничто же можаше повѣдати им, точью трясашеся и стеняше, и тако едва в себе пришед, и повѣда им прилучившеяся ему видѣние. И вскоре повелѣ всю силу свою безчисленую возвратити вспять, и устремися на бѣгъ, Божиим гнѣвом и Пречистыа Богородици гоним, и молитвами святого чюдотворца Петра, заступника Русскиа земли, бѣгом и страхом многим отъиде во своя.
Слышав же сиа князь велики Василеи Дмитреевичь и возвратися в вотчину свою, во град Москву, и срѣте его со кресты великии началник и пастырь пресвященныи Киприанъ митрополитъ со всѣм священным събором. И внидоша в соборную церковь Пречистыа Богородици, и молебная Господу Богу и Пречистеи Богородице и великому чюдотворцу Петру пѣша, и благодарственыа пѣсни Господу Богу воздаша и Пречистеи Богородице и великому чюдотворцу Петру, и в радости со слезами вопиаху, глаголюще: «Поим Господеви, славно бо прославися, яко коня и всадники Измаилтескиа невидимо устраши и на бѣжание сотвори; десница Твоа, Господи, прославися в крѣпости, десная Ти рука сокруши враги, и множеством славы Твоеа сътрълъ еси супостаты наша». Сице убо Божественаго смотрѣниа и милости Пречистая Богородица, христианская дръжавнаа помощница, таковое заступление и чюдо показа и преславное спасение дарова, свободи от ярости Темирь Аксака царя и от безчисленаго его воинства нашествиа. И тако князь велики Василеи Дмитреевичь со отцем своим Киприаном митрополитом Киевским и всеа Руси совѣтъ сътвориша и на том мѣсте, гдѣ срѣтоша чюдотворную икону Пречистыа Богородици, вскоре повелѣша поставити церковь во имя Пречистыа Богородици честнаго и славнаго Еа Срѣтениа, на возпоминание и славу бывшаго Еа чюдеси, да незабвенно будет таковое чюдо в род и род. Сию же церковь Срѣтение Пречистыа Богородици свящал сам Киприанъ митрополитъ, и устроиша манастырь, и поставиша в нем игумена, и собраша иноков, и удоволенъ бысть тои манастырь от великого князя всякими потребами. И оттоле уставиша празникъ празновати на славу и честь Господа Бога и Пречистыа Его Матере Богородицы мѣсяца августа в 26, на паметь святых мученикъ Андреана и Натальи. Сице убо благодарение и хвалы воздадим Господу Богу и Пречистеи Его Матери Богородице. Аще бо и потрудитися и подвизатися на добрые дѣла ленивы есмя, но убо словесы благодарение принесем Божии Матери и тако благодать и милость обрящем благодарениа и славословиа ради, и в тихости и в кротости и в смирении и умилении и в любви и милостыни богоугоднѣ живуща, и от враговъ видимых и невидимых свободимся и неизреченных благъ получим, благодатию и человѣколюбиемъ Господа нашего Исуса Христа, Ему же слава и дръжава со Отцем и со Святымъ Духомъ нынѣ и присно и в вѣки вѣком, аминь.
§ 6. Сказание о Владимирской иконе Богоматери
Для Степенной книги было составлено так называемое Сказание о Владимирской иконе Богоматери — компилятивное произведение энциклопедического характера, вобравшее в себя все известные рассказы о чудесах от Владимирской иконы и различные редакции Повести о Темир–Аксаке[201]. Среди источников следует выделить древнее Сказание о чудесах от Владимирской иконы, написанное при Андрее Боголюбском, Повесть о Темир–Аксаке в редакции Никоновской летописи, хронографические статьи о Тимуре (заимствованные из той же Никоновской летописи), Воскресенскую летопись, Пахомиевскую редакцию Повести о Темир–Аксаке в списке, близком Соф., № 1424[202]. Все эти источники умело переработаны в единой стилистической манере, свойственной автору — составителю Степенной книги. Основная идея произведения является развитием главной тенденции предшествующих памятников: Москва стала в ряд мировых религиозных центров, превратилась в столицу Православия, хранительницу святынь вселенского масштаба. Тезис о написании образа Владимирской Богоматери евангелистом Лукой сопровождается специальной статьей об истории создания иконы, «ю же при животе Ея написал богогласный евангелию Христову списатель премудрый апостол Лука». Дальнейшим повествованием всячески подчеркивается мысль, что «неизреченная милость Богоматери и до нашего Рускаго рода достиже»[203]. Автор привлекает также Сказание о Тихвинской иконе, чтобы сообщить о «приходе» на Русь другой византийской святыни — Лидской иконы Богоматери. Таким образом, Русская земля прославлена не только сонмом своих «великих чудотворцев», но и как хранительница мировых святынь.
Сказание о Владимирской иконе Богоматери опубликовано в составе Степенной книги[204]. Принципы издания должны быть пересмотрены, так как в основу положены не древнейшие списки (каковыми следует признать списки 60–х годов XVI в. — Чудовский и Томский), а более поздние и вторичные по текстологическим признакам. Степенная книга окончательно сформировалась около 1563 г., но отдельные памятники, вошедшие в ее состав, были подготовлены на более раннем этапе. К их числу относится и Сказание о Владимирской иконе: список РГБ, ф. 113, № 632 датируется концом 50–х — началом 60–х годов XVI в. В рукописи Сказание занимает л. 226—263, текст писан особым почерком на бумаге с филигранью: Ваза под трилистником (2 варианта) — ближайшей аналогией является Лихачев, № 2854: знак из основной части Патриаршего списка Никоновской летописи, датируемой концом 1550–х годов[205]. Современен списку Вол., № 632 список Вол., № 633, являющийся непосредственной (!) копией предыдущего. В рукописи Вол., № 633 Сказание помещено на л. 534—584 и писано особым почерком на бумаге со знаком: Рука под короной с 6 фестонами — Лихачев, № 2859 (знак из второй части Патриаршего списка)[206].
Содержание Сказания в полной мере отражает его заголовок (по списку Вол., № 632): «Месяца августа 26 день. Повесть на стретение чюдотворнаго образа Пречистыя Владычица нашея Богородица и Приснодевы Мариа, его же написа богогласный еуангелистъ Лука, самовидно зря на истинную Богородицю при животе Ея; и како божественая та икона бысть в Рустей земли: первое во граде Киеве и в Вышеграде, преславно в церкви на воздусе являяся; како преиде во град Владимерь и отнеле же нарецашеся икона Владимерьская; и ея же ради вины прииде въ боголюбивый царствующий град Москву и паче надежда сугубо чюдесно избавление намъ содеа от нахождениа безбожнаго и зловернаго царя Темирь Аксака; и о составлении манастыря, иде же сретоша той пречистый Богоматери образъ».
Из Степенной книги Сказание о Владимирской иконе Богоматери перешло в Лицевой летописный свод Ивана Грозного[207], составленный в 1568—1576 гг.[208] В составе Лицевого свода Сказание о Владимирской иконе подверглось правке и дополнениям по источникам, которые были использованы в других частях Свода, — Никоновской и Воскресенской летописям[209].
