2. Но в этом эпизоде заключен еще один намек. В сознании иудеев финикийские города являлись частью Израильского государства. Когда при Иисусе Навине был произведен раздел земли, колену Асирову была назначена земля «до Сидона великого... до укрепленного города Тира» (Нав_19.28–29). Но иудеи так и не смогли подчинить себе эту территорию и войти в нее. Однако там, где было бессильно оружие, победила любовь Иисуса Христа. Земной Израиль не смог восторжествовать над финикийцами, и вот теперь над ним восторжествовал подлинный Израиль. Иисус пришел не в чужую страну – эту землю Бог уже давно дал Ему. Он скорее всего вошел в Свои права наследства, а не пришел к незнакомым людям.
3. Сам эпизод тоже надо читать очень и очень внимательно. Женщина-гречанка просила Иисуса помочь ее дочери. Он ответил на это, что не хорошо брать хлеб у детей и бросать псам. На первый взгляд эти высказывания кажутся грубыми. Для грека слово «собака» было связано с бесстыдной и наглой женщиной; они употребляли его совершенно в том же негативном значении, в каком мы, – прошу прощения, – употребляем бранное слово «сука». Тем более для иудея слово «собака» было бранным символом нечистоты: «Не давайте святыни псам» (Мф_1.6; ср. Флп_3.2; Откр_22.15). Словом «собака» иудеи презрительно называли язычников. Короче говоря, «собака» – оскорбительное слово. Как же тогда объяснить здесь его употребление Иисусом? Мы не можем упустить из вида некоторые тонкости:
а) Во-первых, Иисус Христос употребил не обычное слово «собака», а уменьшительное, κυνάρια, обозначающее не диких бродячих и уличных собак, а симпатичных щенков или маленьких комнатных собачек. Иначе говоря, Иисус лишил по возможности это слово его отрицательного оттенка.
б) Во-вторых, несомненно, интонация Его тоже была не резкой и грубой. Одно и то же слово может звучать и как оскорбление и как фамильярная шутка, – в зависимости от интонации. Человека можно назвать «старым плутом» и презрительно и довольно ласково. Надо полагать, что тон, которым говорил Иисус с несчастной женщиной, не был злым и отталкивающим.
В любом случае, Иисус не оттолкнул просящую. Прежде, сказал Он, должны насытиться дети, но только прежде, так как пищи останется и для щенков. И действительно, Евангелие сначала было принесено Израилю, но лишь прежде, ибо потом оно было даровано и другим народам. Женщина, видимо, заметила, что Иисус говорит с улыбкой. Она знала, что дверь перед ней еще не закрыта. И женщина ответила Ему: «Господин, но ведь и собачки под столом едят крошки у детей», то есть «Да, я знаю, сначала должно накормить детей, но разве я не могу получить кусочки, которые отбрасывают дети?». Иисусу понравился такой ответ. Судьба этой женщины была трагичной, у нее была больная дочь, и все же в ее сердце было достаточно света, чтобы ответить улыбкой. Ее вера была подвергнута испытанию, и она получила ответ на нее. Эта женщина символизирует собой языческий мир, устремившийся к небесной пище, которая была отвергнута иудеями.
б) Исцеление глухого косноязычного.
7.31-37 — «Выйдя из пределов Тирских и Сидонских, [Иисус] опять пошел к морю Галилейскому через пределы Десятиградия. Привели к Нему глухого косноязычного и просили Его возложить на него руку. [Иисус,] отведя его в сторону от народа, вложил персты Свои в уши ему и, плюнув, коснулся языка его; и, воззрев на небо, вздохнул и сказал ему: «еффафа», то есть: отверзись. И тотчас отверзся у него слух и разрешились узы его языка, и стал говорить чисто. И повелел им не сказывать никому. Но сколько Он ни запрещал им, они еще более разглашали. И чрезвычайно дивились, и говорили: всё хорошо делает, – и глухих делает слышащими, и немых – говорящими».
Этот отрывок начинается с описания путешествия Иисуса Христа в области, вокруг Галилейского моря. Он проходил через район Десятиградия, где к Нему привели глухого косноязычного. В этом примере виден один из применявшихся в те времена способ исцеления людей.
1. Целитель отводит человека подальше от толпы, чтобы быть с ним наедине.
2. Иисус вложил пальцы в уши глухого и притронулся слюной к его языку. В то время люди верили в лечебные свойства слюны. Затем Он взглянул на небо, чтобы показать глухому, что помощь придет от Бога, а потом произнес таинственное (для грека) слово и человек был исцелен.
Когда все было завершено, народ заявил, что Он все хорошо сделал. Это не что иное, как оценка Богом Своего творения в самом начале («И увидел Бог все, что Он создал, и вот, хорошо весьма» (Быт_1.31)). Когда Иисус пришел, неся исцеление телам и спасение душам людей, Он начал заново работу творения. С самого начала все было хорошо, но грех человека все нарушил.
Итак, какие выводы мы можем сделать из двух прочитанных нами историй? – Когда Марк включил чудеса Иисуса Христа в языческой стране в свое Евангелие, сама миссия среди язычников была сама собой разумеющимся историческим фактом. Она уже не нуждалась в оправдании. Тем не менее, для Марка обе истории важны.
1. Общение Иисуса с сирофиникиянкой напоминало языкохристианам о том, что их нынешняя вера началась не с ними и не с их отцами. В основе веры языкохристиан лежит чужая для них история Бога с Израилем. Даже если теперь они, языкохристиане, в большинстве, у них нет никаких причин возвышаться, чувствовать превосходство над «детьми», для которых изначально был накрыт стол (ср. Рим_11.17–18).
2. Публика в истории в языческом Декаполисе воспринимала Иисуса как обычного чудотворца, который отвел больного в сторону, чтобы сохранить свою целительную практику в тайне, который коснулся своим пальцем больного органа, помазал его своей слюной и который таинственным словом призвал с небес силу для свершения чуда. Своеобразие Иисуса Христа проявлялась не в особых манерах. Конечно, неправы были те, кто на этом основании ставили Его в один ряд с прочими чудотворцами. Отсюда и приказ никому ничего не рассказывать. Но факт оставался фактом, понятый или не понятый, и он не мог быть сокрыт: Иисус чудесным образом делает творение лучше, делает его «хорошим» (Мк_7.37).
а) Насыщение четырех тысяч.
8.1-10 — «В те дни, когда собралось весьма много народа и нечего было им есть, Иисус, призвав учеников Своих, сказал им: жаль Мне народа, что уже три дня находятся при Мне, и нечего им есть. Если неевшими отпущу их в домы их, ослабеют в дороге, ибо некоторые из них пришли издалека. Ученики Его отвечали Ему: откуда мог бы кто [взять] здесь в пустыне хлебов, чтобы накормить их? И спросил их: сколько у вас хлебов? Они сказали: семь. Тогда велел народу возлечь на землю; и, взяв семь хлебов и воздав благодарение, преломил и дал ученикам Своим, чтобы они раздали; и они раздали народу. Было у них и немного рыбок: благословив [их], Он велел раздать и их. И ели, и насытились; и набрали оставшихся кусков семь корзин. Евших же было около четырех тысяч. И отпустил их. И тотчас войдя в лодку с учениками Своими, прибыл в пределы Далмануфские».
Марк еще раз сообщает о чуде насыщения. Судя по контексту (Мк_7.31), эта история произошла на дальнем восточном берегу Галилейского моря, в области, имя которого Десятиградие. Зачем собралась эта огромная четырехтысячная толпа? Вне всякого сомнения, интерес этот был вызван исцелением глухого косноязычного и, возможно, исцелением бесноватого (Мк_5.1–20), которое тоже произошло в Десятиградии. Всё это не случайно, ибо таким образом в Евангелии показано, что второе насыщение – знамение того, что отныне (вспомним эпизод с сирофиникиянкой и «собачками») деяния Иисуса принципиально не ограничиваются Его народом, но объемлют всех, кто приходит к Нему. Мы снова и снова видим в Иисусе проявление жалости к людям. Иисус говорит: «Жаль Мне народа, что уже три дня находятся при Мне». А ведь это язычники. Ему жаль их не меньше, чем Его собственный народ.
Замечательно также то, что Марк показывает: насыщение людей для Иисуса не есть что-то уникальное, единократное. Нет, оно повторялось: забота о людях неотъемлема от сущности Иисуса Христа.
На что следует обратить внимание в этой истории насыщения? Иисус снова, как и в прежней похожей истории насыщения, бросает вызов Своим ученикам. Они ведь сразу указали на практические трудности. На это Иисус ответил вопросом: «А что есть у вас, чем бы вы могли помочь людям?».
Есть еще один интересный момент. Как это ни странно, но в данном эпизоде идет речь о семи корзинах, а в подобном эпизоде о насыщении пяти тысяч в Мк_6.43 говорится о двенадцати коробах. Короб – это плетеный сосуд, в котором носили свою еду иудеи. (Вспомним старинное «коробейники»). Язычники же для той же цели использовали корзины. Это еще раз показывает, что в насыщении пяти тысяч в Мк_6 надо видеть дарование небесной пищи иудеям, а в насыщении четырех тысяч в настоящем отрывке, дарование небесной пищи язычникам.
