(Ст. 4–5). Есть, говорит, Бог истинен в правосудии, то есть справедлив в истине, и без закона не оставил и самих язычников; всякий же человек лжив, говорит, по законам Моисеевым, ибо ни у кого не было силы исполнить их. Если же законы не были даны, то каким образом удостоверяется то, что говорит: да оправдаешься в словах Твоих и победишь когда судят Тебя (ср.: Пс. 50:6), то есть когда с Тобою спорят? Адам осужден после нарушения закона; сыны его также знали, что без нарушения они не будут осуждены; как и через Нафана (Бог) осудил Давида и победил, ибо написал: не убивай, не прелюбодействуй (Исх. 20:13–14). Итак, справедлив Бог в суде Своем, которым полагает наказания на преступающих законы сердца, правосудно данные Богом. Бесстыдные и упорные (грешники) совершали зло и говорили: неправда наша Божию правду совершает, и наша ложь — Его истину. Если же моей лживостью возвеличивается Его истинность, то зачем еще осуждать меня, как бы я виновен был пред Ним, говоря это? Поскольку, хотя и сказал: победишь в суде твоем, — но не для нашего осуждения, а для победы правды написал законы в сердцах наших. Если же это так, то неправда наша правду Его утверждает [по-греч. буквально: «составляет»].
(Ст. 6–8). Но придите и, как люди [т. е. «по-человечески», многие переводы опускают], исследуем: если это так, то как же Бог судит мир? Должны, говорит, быть законы, хотя бы они и даны были в осуждение тех, которые их приняли. Но Бог не с такой целью дал законы, (ибо) уверовал дом Моисея и другие, которые были оправданы благодаря этим законам. И это подобно тому, что сказал: и не как злословят нас, говоря, станем делать зло, чтобы пришло добро, ибо имели обыкновение говорить: где увеличился грех, там преумножилась благодать (Рим. 5:20) [13]. Начали говорить напротив: умножим грехи, и будет многообразная благодать Его к нам. Потому справедливо подвергаются наказанию говорящие так, ибо смеются над благодатью.
(Ст. 9–18). Что пользы нам, если мы преимуществуем? То есть: что за польза нам, если так вам кажется? Осуждаем ли мы Иудеев и язычников, когда говорим то, что написано: что нет праведного ни однаго, ни ищущаго Бога. Но Он смешал всех и язычников поставил вместе с Иудеями, дабы тех и других объявить состоящими под грехом. Указывая на это, говорит: гроб отверстый гортань их, устами своими коварствуют (ср.: Пс. 13:1–3). Дабы отвечать (соответственно) законам, ибо весь спор был о них, апостол пишет: мы знаем, что закон если что говорит, сынам закона говорит, — и тем, кои только хвалятся (им), говорит: уста их да заградятся. Каким образом? Приведенными словами: нет праведного ни одного, никто не творит милостыни, и другими, ибо пророки предали памяти (потомства) деяния их.
(Ст. 19–20). Так обессиливает их, когда одним словом повторяет (все вышеприведенное из Писания), говоря: всякие уста да заградятся, — ибо из тех дел закона не может быть, чтобы открывались уста сынов закона. Итак, похвала тех и других заключается не в законах обвиняющих, но в благодати искупления, ибо из закона проистекает познание грехов, то есть правда, в них (содержащаяся), была мерой всех совершенных нами зол.
(Ст. 21–28). Так без закона открыта правда Божия, и все кающиеся, которые нуждаются в помощи, могут быть спасены по милосердию Его, потому что есть острый меч, следующий за виной. А ныне, говорит, без закона открыта правда Божия, ибо не из него, но из Евангелия поучаемся вере и кротости. Впрочем, и сам закон дает удостоверение в нашем оправдании, что может служить знаком или того, что Новый Завет уже был открыт и в Ветхом, или законы свидетельствуют о пришествии Христа, или что сам закон учит кротости и вере, как, например, когда говорит: что тебе кажется злом, не делай другим.
Не было ведь никакого различия между тем и другим, согрешил или нет, ибо все согрешили и лишены той славы, которую Бог даровал им через оправдание, — и оправданы даром благодатью Его, — тем более, что Бог даровал ее грешникам от начала веков. Пока не была дарована благодать, закон распространял свои лучи в течение многих веков, и в каждом грешники освобождались от правосудия. Так, в то время, когда сделали тельца, кто освободил их? — Ведь закон уже осуждал на смерть делающих идолов. Итак, если законы изрекают анафему и повелевают умерщвлять грешников, то есть вас, которые ежедневно совершали все эти преступления, — то каким образом вы соделались спасенными? Если, таким образом, тогда же было утверждено, что и вы также должны быть спасены через благодать и веру, то зачем прочие кажутся вашим глазам отличными от вас и новыми, когда вы без них не могли стоять перед законами ни один миг времени? Грехи, говорит, которые были прежде, Он щадил тогда откровением этой правды, и теперь через Крещение оправдывает того, кто пребывает в вере Господа нашего Иисуса Христа. Где же похвала? — Исключена; то есть к кому относится похвала? к тем ли, которые творили дела закона? — нет, но к тем, кто обрели другой закон веры.
Итак, заключаем, что мы узнали, что человек оправдывается от веры, не от дел.
(Ст. 29–30). Или Иудеев Бог только? Неужели одна половина людей любезна Богу, а другая ненавистна? Нет, — ибо в истинной любви не может существовать разделения на любезных и ненавистных.
Итак, если обрезание не возмогло быть полезным для себя самого и жило благодатью, дарованной туне, то остается также и необрезание. Поскольку Бог ведал, что искупительной благодати нет в законах строгих и суровых, то Он не восхотел, чтобы пока не снизошел Он к ним благодатью, человек лишен был благодати, и Бог ради закона назывался бы суровым. Строгость Божия изрекала закон, но везде Он действовал по благодати. Потому законы презренные Он от Себя отверг и оттолкнул, дабы всем была сладостна Его истинная благодать.
(Ст. 31). Итак, закон упраздняем? — Нет. Не говорим, что он не имеет значения, но так как его сила сильнее, то наша слабость не смогла выдержать его.
(Ст. 1–5). Что же, скажем, — Авраам, отец наш, обрел по плоти? — то есть почему же сыны упорные произошли от поколения его? Ибо если Авраам от дел оправдался, то имеет чем хвалиться от дел, которые его оправдали, — но не (в отношении) к Богу, который пожалел его. Потому Писание не говорит, что Авраам сделал, и это вменено ему было в правду, то только: поверил он Тому, Кто нечестивых [греч.: «верующему в Того, Кто оправдывает нечестивца»] оправдывает, и это вменено ему в правду (ср.: Быт. 15:6). Если таким образом желаете оправдаться, то какую имеете нужду в обрезании? Ведь вера оправдала Авраама до обрезания, ибо делающему награда не вменяется по благодати, но по долгу, между тем награда вменена Аврааму по благодати. Но если, говорит, вы хвалитесь делами вашими, то мы прибегаем к Аврааму, который, как и мы, был немощен и был оправдан чрез веру. Если бы народ (Израильский) и язычники остались верны своим законам, то по заслуге — и награда. Но если все согрешили и потому неспособны к восстановлению, то уже оправдываются чрез благодать. То есть когда, как Авраам, уверуют в Того, Кто грешников оправдывает, — и все для раскрытия того, что помилования благодатью желают те, которые, став несчастными, уповают на закон.
(Ст. 6–9). Продолжает: Давид говорит: блажен тот, кому Бог правду Свою вменил, дабы показать, что Бог оправдывает его без дел. Блажени, ихже оставишася беззакония (Пс. 31:1). Приди, говорит, рассмотрим: в чем это блаженство? В необрезании? Но они уверовали, и покрыты грехи их через крещение. В обрезании? Но они ежедневно обнажают его (блаженство), и законы жертв бесчестят его, то есть открытием грехов, которые допускались во время жертв.
(Ст. 10–12). Опять речь его останавливается на необрезании Авраама. Итак, говорит, как вера вменяется Аврааму в правду? — Когда он был в обрезании или в необрезании? Смотри, говорит, какова сила веры. Не написано, что Авраам оправдан, когда принял обрезание, но когда уверовал. Впрочем, не пренебрегал им и не считал его бесполезно данным, но поставил его как венец, оканчивающий победу. Венец не есть победа, но удостоверяет победу. Обрезание установил как знак, чтобы осудить оправдание, которое было в необрезании, — то есть оправдание, которое получил в необрезании, чтобы быть отцом всех верующих в необрезании, так что как ему, так и им вменится вера в правду, и он назовется отцом обрезания для тех, кои следуют по путям веры в необрезании Авраама.
(Ст. 13–14). Ведь не через закон, который дан спустя четыреста [для округлости опущено тридцать, но в толковании на Послание к Галатам (3:17) оно читается] лет (Гал. 3:17), давалось обетование Аврааму, что он будет наследником мира, но через правду веры. Если же от закона было бы наследство, то тщетна была бы вера, тщетно обетование, ибо исполнения закона быть не могло. Потому Бог дает другу предварительное обетование вне закона; впрочем, о грехах, которые были вопреки правде, предвозвещение выражено кратко, только сосредоточил его в благословениях, — и это ради закона, что все могло препятствовать проклятиям.
