Эдмунд Клоуни - 1 Послание Петра

2) Возможность свидетельства в жизни (3:16,17)

Смелые слова не прославят Господа, если они не подкреплены согласной с ними жизнью. Представьте себе всю горечь, накопившуюся в душе состоятельного пожилого человека, который маленьким мальчиком остался сиротой. Однако отец позаботился о нем, доверив деньги на пропитание сына пастору церкви, которую он посещал. Пастор исчез вместе с деньгами. Всю жизнь этот человек, ставший жертвой несправедливости, видел в христианстве лишь средство вытянуть деньги у легковерных. Те, кто находится вне Церкви, должны видеть в жизни христиан отражение благовестил. Этой согласованности в не меньшей мере требуется в Церкви и в сердце верующего. Свидетельство доброй совести имеет решающее значение для свидетельства слова. И вновь в защитной речи Павла мы находим отражение слов Петра. Стоя перед судом после своего ареста по ложному обвинению в осквернении храма, Павел мог сказать: «Посему и сам подвизаюсь всегда иметь непорочную совесть пред Богом и людьми» (Деян. 24:16).

Совесть определяли как «представление человека о нравственном качестве своих действий»[244]. Языческие моралисты признавали такую трактовку, но апостольское учение внесло в нее изменение. Присутствие Духа Святого в сердце верующего открывает его совесть перед Богом, и это имеет серьезные последствия. С одной стороны, совесть христианина наполняется и преображается светом праведности Божьей. Она уже не бесчувственна к греху, как выжженный раскаленным железом орган (1 Тим. 4:2). С другой стороны, поскольку Бог также и Господин нашей совести, христианин освобождается отложного чувства вины и от проклятия за грех, прощенный Богом. Роберт Лейтон со всей пуританской мудростью прослеживает природу и характер совести христианина, который возрастает в свете присутствия Господа и чувствует себя очищенным Его кровью[245].

В этом месте Петр не столько говорит о чистой совести как результате прощения грехов, сколько видит в ней характеристику святой жизни[246]. Чистая совесть оправданного грешника действительно дает ему свободу для свидетельства, но сила свидетельства будет зависеть от того, насколько его жизнь служит подтверждением его слов. Если наша совесть чиста перед Богом, мы можем показывать людям пример праведной жизни. Уолт Дисней в мультфильме о Пиноккио представил совесть в виде добродушного сверчка. Возможно, это была попытка смягчить ту враждебность, которую обычно вызывает в людях голос совести. Христиане призваны к несравнимо большему: не заглушать этот слабый голос, а дать ему зазвучать во всей полноте. Подозрительные критики любят обнаруживать лицемерие в жизни христиан, и если мы хотим избежать его, то должны иметь совесть одновременно чуткую и чистую.

Чистая совесть помогает христианину быть стойким и неизменным в своем служении. Он знает, что слухи, которые распространяют его недоброжелатели, ложны, и он может терпеливо дожидаться того момента, когда откроется истина. Возможно, это произойдет раньше, чем он предполагает. Однако позор его гонителей откроется только тогда, когда Христос придет судить людей. В любом случае, даже если он не видит конца страданиям и гонениям, он знает, что все совершается согласно с волей Божьей и что страдание за добрые поступки приносит благословение. Совсем другое дело, если презрение и гнев других вызваны тем, что он творил зло (3:17).

Слова Петра могут ужаснуть христиан с чуткой совестью. Зная свои грехи и недостатки, они могут прийти в отчаяние при мысли о том, что наша совесть должна быть чистой. Подозрения окружающих могут породить в них собственные подозрения. Вновь обращаясь к искупительной жертве Христа, Петр показывает, что он знает нашу потребность в прощении и очищении (3:18). Он также указывает на источник святой жизни и чистой совести: «…ваше доброе житие во Христе» (3:16). Он использует выражение во Христе — ключевое для учения Павла. Подобно Павлу, апостол Петр торжествует при мысли о том, что Христос встал на наше место в Своей смерти и воскресении. Он пострадал, праведник за неправедных (3:18), приняв телом Своим наши грехи на кресте (2:24). Мы получаем новое рождение, соединяясь с Христом в Его воскресении (1:3). Таким образом, мы «во Христе» как в нашем представителе: Он умер и воскрес за нас. Но наше единство с Христом не ограничивается этим. Мы «во Христе» также и пото'му, что Он дает нам жизнь. Дух Христов соединяет нас с нашим Господом, когда мы прославляем Его в своих сердцах. Мы ни в коем случае не одиноки, когда стремимся своей жизнью продемонстрировать истинность Евангелия. Без уверенности, что наши грехи прощены, мы не смогли бы нести свидетельство окружающим. Христиане вполне могли бы наклеить на заднее стекло автомобиля небольшой плакат со словами: «Христиане не совершенны, только прощены». Однако, поскольку Господь, Который дарует нам прощение, делает нас также новыми тварями, благодаря Его благодати мы можем в своей жизни свидетельствовать о будущей обновленной природе человека. Бог всякой благодати, призвавший нас в Свою вечную славу во Христе, восстановит и укрепит нас (5:10).

Петр вновь говорит о том, что лучше пострадать за добрые дела, нежели за злые (3:17). Эти слова перекликаются с параллельным отрывком, в котором Петр дает наставление слугам (2:20). В обоих случаях за этим утверждением следует указание на страдания Христа, Который творил только добро. Один из комментаторов делает предположение, что здесь Петр также предостерегает тех, кто ошибочно ищет мученичества, оказывая сопротивление языческим властям. «Недостойно христиан стремиться к мученической смерти через насилие, как это делали, например, евреи–зилоты»[247]. Однако Петр видит свою задачу прежде всего в том, чтобы укрепить христиан в их страданиях, он не призывает своих читателей искать их. Так или иначе, то, о чем говорит апостол, актуально и сегодня в связи с некоторыми формами, которые порой принимает современное христианство. Не провоцирующие действия с целью пострадать во что бы то ни стало во имя Христово, а то страдание, через которое мы проходим, когда, следуя примеру Христа, стремимся творить добро, — вот к чему призваны христиане.

Потому что и Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, 19 Которым Он и находящимся в темнице духам, сошед, проповедал, 20 Некогда непокорным ожидавшему их Божию долготерпению, во дни Ноя, во время строения ковчега, в котором немногие, то есть, восемь душ, спаслись от воды. 21 Так и нас ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытые, но обещание Богу доброй совести, спасает воскресением Иисуса Христа, 22 Который, восшед на небо, пребывает одесную Бога, и Которому покорились Ангелы и власти и силы.

Вновь Петр возвращается к значению креста. Наша готовность пострадать ради Христа находит свое основание в откровении о том, что Христос добровольно принес Себя в жертву ради нас. Этот отрывок тесно связан с отрывком 2:21—24. Там мы тоже читаем об искуплении через заместительную жертву Иисуса. Там также говорится о том, что цель страданий Христа — явить милость Божью (чтобы мы могли умереть для греха, жить для праведности и исцелиться, 2:24). Петр вновь говорит о торжестве Христа в Своих страданиях. В дополнение к своему учению о спасительной силе смерти Господа апостол начинает развивать мысль о спасительной силе Его воскресения. В предыдущем отрывке Петр указывал нам на пример смирения в страданиях, который дал Христос. Мы призваны следовать этому примеру, страдая за Него. Теперь Петр говорит о том, что Иисус, Который пострадал и умер, вновь обрел жизнь, восшел на небо и пребывает по правую руку Бога. Он победил смерть, и мы разделили с Ним Его победу.

Христиане, которым предстоит пройти через страдания и гонения, должны помнить и унижение, и славу Господа. Его терпеливые страдания помогают им обрести смирение, с которым они должны отвечать на расспросы. Его торжествующая победа дает им смелость перед лицом обвинителей. Обретая спасение во Христе, верующие находят в нем источник и смирения, и мужества.

Христос… однажды пострадал за грехи наши… Торжество Христовых страданий основано на том, что Его жертва была совершенной и окончательной, и потому не может быть воспроизведена ни исторически, ни символически. Если бы она не была полной, она должна была бы повториться, как повторялись жертвоприношения в Ветхом Завете. Но, как учит нас автор Послания к Евреям, жертва Христа была совсем иного рода. Если бы она не отличалась от тех жертв, которые приносили священники, и Христос вошел бы в святилище, ничем не отличающееся от их, то «надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира». Но Его жертва — жертва Сына Божьего, в ней Он принес Свою Собственную кровь, и Его священство пребывает на небесах. «Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею» (Евр. 9:26–28; ср.: 10:10,14). Когда протестантские реформаторы поняли это, они более не могли принимать участие в мессах, поскольку во время мессы совершается бескровная жертва, в которой Христос вновь предается за грехи мира[248].