Вэй У Вэй - Открытая тайна

Так и есть. Такая систематизация говорит об огромном труде, который может удовлетво­рить простодушных, но у ученых вызовет лишь широкую улыбку.

Тогда скажите мне, кем был Будда и чему он в дейст­вительности учил.

Зачем ты задаешь мне такой вопрос? Откуда, интересно, я могу это знать? Я не только не экс­перт, но даже и не исследователь.

Я знаю. Тем не менее у вас могут быть какие-то пред­положения об этом.

Никаких! Я могу только указать на то, что и так очевидно для всех, кто хоть что-то знает об этом деле.

И что это?

Кем еще может быть Будда, как не последним из шести или семи аббатов, или патриархов, непальской «церкви», выступающей против брахманов?

Была такая линия аббатов, или патриархов?

Я слышал, что они достаточно хорошо записа­ны и задокументированы в Непале.

И каково было их учение?

Думаю, можно заключить, что оно было закон­спектировано и блестяще развито Шакьямуни.

Вы только что указали, что сутры сильно разнятся и противоречат друг другу. Могли эти сутры принад­лежать его предшественникам?

Такая гипотеза, насколько мне известно, ни­когда не возникала. Предположение, что раз­личные категории сутр представляют разные аспекты учения, разработанные и передава­емые разными патриархами, или «Буддами», но приписываемые Шакьямуни, без сомнения достойно рассмотрения. Это, однако, не меня­ет того факта, что некоторые из них — более поздние компиляции.

Некоторые независимые традиции могли сохранять­ся независимыми общинами — последователями раз­ных патриархов, каждая из которых затем была до­работана перед записью.

Я склонен согласиться. Их независимое проис­хождение могло быть утеряно намеренно.

Тогда какая из них древнейшая?

Я могу лишь предположить. Наверняка это самая простая, наиболее понятная и самая этичная — учение, представляемое сейчас па- лийскими записями, в которых, без сомнения, оно дорабатывалось столетиями перед превра­щением в сутры. А сам Шакьямуни говорил на языке магадхи [49].

Значит, сутры махаяны — более поздние работы?

Ты говоришь, как истинный тхеравадин! Если мое мнение чего-то стоит — в чем я лично со­мневаюсь — нет ничего невозможного, даже невероятного, в том, что Будда или кто-либо другой из патриархов передал эзотерическое учение избранным ученикам, учение или не- учение, которое всегда стояло обособленно и впоследствии вновь всплыло как махаяна.

Но даже если это был сам Шакьямуни, разве не возможно, что он тоже его унаследовал? Если он был на самом деле членом семьи рад­жи, он, скорее всего, был «патриархом» более по рождению, чем по призванию. Однако в его случае призвание также имело место.

Почему мы ничего не слышали об этой линии непаль­ских патриархов, или аббатов?

Слышали, но как о линии доисторических «Будд», тянувшейся через невероятное число эонов.

Вы имеете в виду, что на самом деле это была просто линия аббатов?

Факты говорят мне о том, что исторически это были именно они.

И завершает линию Шакъямуни?

Как я уже говорил, я не изучал серьезно этот вопрос, но думаю, что завершает ее Майтрейя, который должен был быть избран «Буддой», но не преуспел и был вместо этого увековечен как грядущий Будда.

Вы действительно не знаете, было ли тому докумен­тальное подтверждение?

Я действительно не знаю. Я только знаю, что какое-то подтверждение есть и что ступа ис­торического Шакьямуни была найдена, рас­копана и на ней сделана надпись.

Почему я об этом ничего не слышал?

Разве ты не слышал? Это достаточно широко известно. Возможно, это замалчивалось, как и все, что противоречит мифу, хотя нет ничего постыдного в этой надписи, просто она касает­ся достойного человека, а не божества.

Вы все это от меня скрывали!

Вовсе нет. Разве необходимо оскорблять веру других людей, даже если ты достаточно ква­лифицирован для этого, и уж тем более если, как я, — недостаточно?

Но ведь с исторической точки зрения это представ­ляет большой интерес!

Я согласен. Поэтому когда ты спросил, я рас­сказал то немногое, что знаю.

Мне кажется, это скорее усилило мое восхищение буддизмом, а не наоборот.

По-моему, так и должно быть. Завеса мифа лишь бросает тень на учение, поскольку совре­менные люди не верят в невероятное.

То есть чем вероятнее учение с исторической точки зрения, тем большей силой оно должно обладать?

Таково мое мнение.

И ваш рассказ очень вероятен, ведь так?

Лично я думаю, что это Iгор УгагзетЫаЫе роиг пе раз ё1ге угай5, более того — «зе поп ё уего ё Ьеп 1гоуаШ [50]!»

Теперь, когда вы на это указали, мне это кажет­ся очевидным. Буддизм от этого только выигра­ет, к тому же это не противоречит облику Будды, оставленному им в ранних сутрах, и не портит его!

Нам остается только оставить прояснение это­го вопроса ученым — все в свое время. Мало кто из них захочет вызвать раздражение при­верженцев религиозных предрассудков.

Все равно что разозлить пчелиный рой! Их винить не за что. Но они не помешают нам верить в это.

Ничто не заставит меня верить в это! Или во что-либо еще. Вера бесполезна, поскольку нет того, кто мог бы верить. Я просто предпола­гаю, что исторический инстинкт говорит о том, что эта версия происхождения буддизма бла­гоухает истиной. Вера — наиглупейшая вещь на свете, откровенно осуждаемая Буддой!

Любая «вера» глупа?

Конечно, нет. Это слово означает «доверие ав­торитету», но что такое «авторитет»?

Возможно, это зависит от того, чей это автори­тет? От чьего авторитета это зависит?

В основном от авторитета традиции и предрас­судков. Только знание есть доверие, а такое до­верие —это бытие. Такое «бытие»—это совсем другой вид веры, достойный того, чтобы его лелеять.

И этот вид и есть авторитет?

Разве не может каждый решить сам за себя?

Вэй У Вэй — псевдоним человека, написавшего в пе­риод с 1958 по 1974 гг. серию бесценных книг, разъ­ясняющих все тонкости учений недвойственно- сти — не только адвайты, но и буддизма (чань и дзэн), и даосизма. Глубоко философские и поэтичные, эти книги оставляют неизгладимое впечатление на всех, кто берет их в руки.

Настоящее имя этого неординарного человека — Терренс Грей (1895-1986). Он родился в Англии в се­мье богатых ирландских аристократов. Учился в са­мых престижных заведениях Англии — Итоне и Кем­бридже, но с учебой у него не заладилось — Итон он покинул через два года, а его учебу в Кембридже прервала война.

Тем не менее, его личность невероятно много­гранна — он был ученым и писателем, исследовате­лем, египтологом, историком, публицистом, писал пьесы для театра, был театральным режиссером, продюсером и директором, виноделом, владельцем скаковых лошадей, путешественником и мистиком.

Он был дважды женат, оба раза на дочерях рус­ских аристократов. Первая жена была из семьи Рим­ских-Корсаковых, вторая была принцессой Грузии. Его конь по имени Заратустра выиграл Золотой Ку­бок, победив на королевских скачках в Аскоте. Соз­данный им экспериментальный театр в Кембрид­же под названием РезНуа1 ТЬеагге стал знаменит на всю Европу и перевернул британские представления о театре. Несколько раз он приезжал в Россию и на­писал несколько книг о «новом советском театре». Некоторое время он жил в Мексике, изучая культуру ацтеков, и, вернувшись в Англию, взял себе псевдо­ним Кецалькоатль. Затем он все бросил и уехал во- Францию. Потом он путешествовал, был в Индии, Китае, на Тайване, в Японии. Об этом периоде его жизни известно крайне мало. Достоверно известно лишь, что он несколько раз посещал Раманашрам в Тируваннамалае и встречался с Раманой Махарши.

Именно в этот период он начал писать под псев­донимом Вэй У Вэй. Под этим именем он выпустил семь книг, а восьмую — последнюю — написал уже под псевдонимом О. О. О. (ноль в кубе, как он сам вы­разился).

Этот удивительный человек всю жизнь пытался быть невидимым, скрываясь за псевдонимами и от­казываясь фотографироваться, и в то же время жил такой яркой жизнью, что его невозможно было не заметить.

Феномен (греч.) — наблюдаемое явление; буквально то, что ви­дится, видимость, кажимость. —Прим. перев.