Его ли гордости не возмечтать о новой победе и над “последним Адамом”[30], и тем навек воцарствовал над миром? Ему ли допустить исполнения тяготеющей над ним угрозы быть сокрушенным под пятою Обетованного Богочеловека, “Семени Жены”?
Ему ли допустить, чтобы восстановилась и облеклась в свой небесный образ падшая природа человеческая?
И вот, дух тьмы, ослепленный гордостью своею, пытается искусить Духа Света Животворящего…
Проследив за крайним напряжением сил человеческого естества в Богочеловеке, когда Он, “постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал, приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. — Он же сказал Ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих. (Второз. VIII, 3).
Потом берет Его диавол в святой город, и поставляет Его на крыло храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз; ибо написано: Ангелом Своим заповедает о Тебе и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею. (Псал. ХС, 11, 12).
Иисус же сказал ему: написано также, не искушай Господа Бога твоего. (Второз. VI, 16).
Опять берет Его диавол на весьма высокую гору, и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, падши, поклонишься мне. — Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, Сатана, ибо написано: Господу Богу покланяйся, и Ему одному служи. (Второз. VI, 13).
Тогда оставляет Его диавол; и се, Ангелы приступили и служили Ему”. (Матф., гл. VI, 2—11).
Словом Божиим отражает Христос все три искушения: “Не хлебом одним живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих”, возражает Он на первое из них и “указывает тем искусителю, что не нужно творить чуда — превращения камней в хлебы, что можно удовлетворить голод кроме хлеба другими предметами, по указанию, или слову, или действию Божию. Это ближайший, непосредственный смысл изречения. Но, без сомнения, в этом изречении содержится указание на духовную пищу, которою питается верующий человек, при котором он как бы забывает на время о пище телесной, как бы не чувствует нужды в ней; эта духовная пища есть Слово Божие, божественное учение, божественные заповеди и повеления, исполнение которых составляет духовную пищу, более нужную для души, чем пища телесная. “Всякое слово Божие к алчущему подобно пище поддерживает жизнь его”. (Евф. Зигаб.). “Может Бог и словом питать алчущего”. (Злат.). Итак, смысл ответа Христова таков: нужда в хлебе для Меня теперь не такова, чтобы заставить Меня совершить чудо. Жизнь зависит от воли Божией. Бог может поддержать ее не хлебом только, но всем, на что Он укажет, как на пищу. И притом слово Божие, Его заповеди и повеления, совершить которые должен человек — такая духовная пища, при которой забывается голод телесный, и человек, питаясь этим словом, как пищею, не чувствует как бы нужды в пище телесной”.
Сущность второго искушения со стороны злого духа: “Если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею”, — состоит в том, чтобы возбудить в Иисусе желание — вынудить, так сказать, чудо со стороны Бога, причем обнаружилось бы тщеславие, самонадеяние и духовная гордость. Если Ты Сын Божий, говорит диавол, то Бог для Тебя все сделает, сотворит чудо по одному Твоему желанию…
“Не искушай Господа Бога твоего”, возражает ему Христос. Смысл этого ответа таков: не должно требовать от Бога чуда по своему произволению. Правда, Бог помогает боящимся Его, обещает им чудеса, но только для освобождения их от опасности, а не по всякому их желанию. Таким образом, искуситель, извративший смысл места из Писания, был отражен другим местом, правильно истолковывающим и смысл указанного искусителем изречения.
Открывая пред взорами Христа все царства мира и славу их, продолжает диавол искушать Его, говоря: “все это дам Тебе, если, падши, поклонится мне”…
Это еще более дерзкое, чем два первые, искушение Господь опять отражает словами Писания, но предварительно всемогущим словом Своим повелевает искусителю прекратить свои искушения: “Отойди от Меня, сатана! ибо написано: Господу Богу твоему покланяйся, и Ему единому служи”…
Сущность и сила этого последнего искушения состоит в том, что Христу предлагается вместо чрезвычайного дела для искупления человечества путем крестной смерти и основания чрез то всемирного духовного и вечного царства — внешняя царская власть над миром…, т.е. это искушение есть отклонение Христа от всего великого дела Его служения роду человеческому в качестве Мессии — Искупителя…
“Тогда оставляет его диавол”… Пока продолжалась брань, Христос не допускает являться Ангелам, дабы сим не отогнать того, которого надлежало уловить. Но когда изобличил его во всем и заставил бежать, тогда явились и Ангелы”. (Злат.)[31]
Между тем просвещенный видением Духа, сошедшего и пребывавшего на Иисусе во время Крещения Его, и, таким образом, осененный величайшею, неприступною Тайною Богоявления во Святой Троице, Иоанн Креститель был первым из людей, постигших Божество Иисуса, о чем и свидетельствовал он людям, когда однажды, крестя народ, увидел он идущего к нему Иисуса и сказал: “Се, агнец Божий, который берет на Себя грех мира. Сей есть, о котором я сказал: за мною идет Муж, Который стал впереди меня; потому что Он был прежде Меня. Я не знал Его, но для того пришел крестить в воде, чтобы Он был явлен Израилю. — И свидетельствовал Иоанн, говоря: я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нем. Я не знал Его, но Пославший меня крестить в воде сказал мне: на Ком увидишь Духа сходящего и пребывающего на Нем, Тот есть крестящий Духом Святым. И я видел и засвидетельствовал, что Сей есть Сын Божий”.
“На другой день опять стоял Иоанн и двое из учеников его, и увидев идущего Христа, сказал: се, Агнец Божий. — Услышав от него сии слова, оба ученика пошли за Иисусом. Иисус же, обратившись и увидев их идущих, говорит им: что вам надобно? Они сказали Ему: Равви! (что значит: учитель!) где живешь? — Говорит им: пойдите и увидите. Они пошли и увидели, где Он живет; и у Него пробыли день тот. Было около десятого часа. Один из двух, слышавших от Иоанна об Иисусе и последовавших за Ним, был Андрей, брат Симона Петра. Он первый находит брата своего Симона и говорит ему: мы нашли Мессию, что значит: Христос. И привел его к Иисусу. Иисус же, взглянув на него, сказал: ты Симон, сын Ионин; ты наречешься Кифа, что значит: камень (Петр)”. (Иоан., гл. I, 29—42).
IV. Первый год общественного служения Спасителя.
На другой день Иисус восхотел идти в Галилею, и находит Филиппа, и говорит ему: иди за Мною. Филипп же был из Вифсаиды, из одного города с Андреем и Петром. Филипп “находит Нафанаила и говорит ему: мы нашли Того, о Котором писали Моисей в законе и пророки, Иисуса, сына Иосифова из Назарета. Но Нафанаил сказал ему: из Назарета может ли быть что доброе? Филипп говорит ему: пойди и посмотри.
Иисус, увидев идущего к Нему Нафанаила, говорит о нем: вот, подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства. — Нафанаил говорит Ему: почему Ты меня знаешь? — Иисус сказал ему в ответ: прежде нежели позвал тебя Филипп, когда ты был под смоковницею, Я тебя видел.
Нафанаил отвечал Ему: Равви! Ты — Сын Божий, Ты — царь Израилев.
Иисус же сказал ему в ответ: ты веришь, потому что Я тебе сказал: я видел тебя под смоковницею; увидишь больше сего. — И говорит ему: истинно, истинно говорю вам: отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божиих восходящих и нисходящих к Сыну человеческому”. (Иоан., гл. I, 43—51).
“Вскоре после того прибыл Иисус Христос в Кану Галилейскую, куда Он и Его Мать званы были на брак”. Были званы и ученики Его. Здесь совершил Он первое чудо, по которому ученики Его и родственники могли впервые получить удостоверение в Его Божественном посланничестве. Здесь также ясно обнаружилась несомненная вера Божией Матери в Божественное всемогущество Ее Сына. Брак, удостоенный присутствия Господа Иисуса Христа и Пречистой Девы Богоматери, по-видимому, был в доме небогатом, так как среди пиршества оказался недостаток в вине. Человеколюбивая Богоматерь не оставила без внимания этого обстоятельства. Она обратилась к Своему Сыну и сказала: “вина у них нет”.
Вот первый опыт ходатайства Ее к Спасителю за неимущих и огорченных… “Могут они опечалиться в день радости, но Ты, Человеколюбец Всесильный, помоги им, утешь их” …как бы выражалось в Ее заявлении, что не достало вина у них…
Иисус же, называя Ее почтительным в те времена именем: “Жено”, говорит ей: “что Мне и Тебе? Еще не пришел час Мой”… До замечанию Св. Златоуста, Иисус Христос дал понять этими словами, не нарушая должного повиновения к Своей Матери, что в деле посланничества Его в мир управляет им Отец Небесный, Которого волю пришел он сотворить, и что проявления Его Божественного достоинства имеют другую, высшую цель, а не сверхестественное облегчение нужд плотского родства Своего. Но Богоматерь не ослабевает в уповании ни милосердие Сына; несомненно — уверенная в исполнении Своей просьбы, Она прямо обращается к служителям, говоря им: “что скажет Он вам, то сделайте”…
