Григорий Дьяченко - Духовный мир

Но краса и венец всех тварей Божиих на земле есть человек. Стройное и прямое положение его тела, важность движений, возвышенное чело, взор обращенный к небу и достигающий до отдаленного горизонта – все показывает в нем существо высшее, которому Творец завещал царство и владычество над землею. Хотя он рождается нагим слабым и беззащитным, однако облекается в шелк и золото, носит страшное оружие и, если захочет, мечет из рук своих молнии и громы. Свирепейшие животные бегут от лица его, сильнейшие подчиняются его законам полезнейшие кротко служат ему. Как домовладыке, – ему доступны все части земли; он пробегает моря и сушу, живет во всех климатах, если захочет – проникает в воздушные области, или нисходит в недра земли и бездны океана. Заменяя силу искусством он владычествует над всем, умеет смирить и льва, рыкающего в пустыне, и орла, парящего под небом. Вся природа приносит ему дань, как царю своему, и он один только из всех творений Божиих на земле сознает и постигает красоту и порядок ее. Тогда как прочие животные слепо подчиняются только чувственным влечениям своим, разум озаряет для человека всемогущество, благость и премудрость Творца во всех частях вселенной; человек один светло созерцает благодеющее Провидение Его, один преклоняется и разумно славословит Отца всяческих: в одно и то же время он есть и владыка, и первосвященник на земле.

Это обширное жилище устроено для человека со всею заботливостью любвеобильного Отца. Над ним распростерт голубой свод небес усеянный миллионами светящихся лампад под ногами его расстилается великолепнейший ковер зелени, украшенный ярким разнообразием цветов которые услаждают взор и разливают благоухание в воздухе; богатые жатвы волнуются на полях; тысячи благоухающих плодов висят на деревьях; бесчисленное множество пернатых одетых в красивые цветастые перья, оглашают воздух приятным пением; послушные животные предлагают человеку крепость сил своих или же свои одежды, молоко и самое тело; солнце ежедневно проливает свет и теплоту в его жилище; воздушные перемены благорастворяют и освежают воздух необходимый для его питания… О Боже, Отче человеков, неизглаголанны милости Твои к нам!

Так земля есть прекраснейшее и премудро устроенное жилище, которое уготовала для нас попечительная десница любвеобильного Отца человеков! Старайтесь же быть достойными той любви, которая с такою щедростью осыпает нас своими дарами, и всякий раз вкушая их преклоняйте колена свои пред благостью Творца, и – аше ясте, аше пиете, аше ино что творите, вся во славу Божию творите (1 Кор. 10, 31). (См. «Воскр. чт.» 1840 г., стр. 211).

Что было бы с нашею землею, если бы благотворная влага не проникала и не орошала ее? – Лишенная всякой растительности, пустынная, мрачная, она похожа была бы на глыбу песка, сжигаемую солнцем. Так во время засухи, когда не бывает ни росы, ни дождя, мы видим что растения вянут, высыхают, а некоторые и совсем погибают, животные тоже томятся от измождения, сам человек слабеет и унывает. Тогда и солнце вместо того, чтобы одушевлять и оплодотворять природу, истощает и опустошает ее: Из сего да уразумеваем как велика и неизглаголанна благость Творца, повелевшего водной стихии орошать землю.

Эта влага большею частью разлита в природе в виде текучей жидкости, но существует также в виде паров снега, града и льда: чтобы превратить ее из одного в другой вид для этого нужно только усилить или ослабить теплоту.

Обширные пространства морей можно назвать главным водохранилищем из которого Божественное Провидение черпает влагу для орошения и оплодотворения наших полей. Они занимают две трети земной поверхности, и в некоторых местах глубина их простирается на несколько сот саженей. Такое углубление ложа морского устроено рукою Зиждителя не без намерения, но для того, чтобы предохранить материки от потопления. Заключенное в своих безднах море вотще силится перешагнуть пределы и сокрушить те затворы и врата, которыми оградил его Бог, изрекший при начале мироздания творческое повеление ему: «до сего дойдеши и не прейдеши, но в тебе сокрушатся волны твоя» (Иов. 38, 11). – Но хотя море и принуждено пребывать безысходно в своих границах: однако воды его чрез это нисколько не загнивают, не портятся. Такая порча была бы смертоносна и для животных и людей, и попечительный Творец предотвратил это зло, растворив солью воды морские, устроив приливы и отливы и разнообразные течения в морях и повелев дыханием ветров от времени до времени кипятить бездны их. – Так премудро и целесообразно Божественный Промысел устроил и предохранил от порчи главное хранилище влаги на земле – море!

Какими же средствами десница Божия изводит из него воды для орошения наших полей? Преклонись здесь, человек пред благостью и премудростью Отца и Владыки всей твари, потому что «дивны», по истине, дела Его! Он не изводит из рек и морей вод массами на наши сады и поля, – потому что такой способ орошения опустошил бы работы земледельческие и потопил бы значительную часть растений – но повелевает морям постоянно и незаметно испарять тонкую влагу в виде туманов и паров которые движением ветров скопляются и разносятся по разным странам. Эти тонкие и еще редкие облака Он превращает потом в жидкость двумя способами. И, во-первых, так как вершины гор всегда холоднее воздуха, приносимого ветрами из долин то всякое облако или туман касаясь какой либо из этих вершин разлагается отчасти на ней и покрывает холодный грунт ее каплями, так точно, как во время зимы в наших жилищах нагретый воздух касаясь стекол, охваченных снаружи морозом превращается на них в воду; горные вершины, впитывая эти капли в себя, проникаются и напояются ими, передают их потом низшим слоям, глубже и глубже, дотоле, пока встретится глинистая ночва, трудно пропускающая влагу. Там же осаждающиеся с вершин воды собираются в более или менее обширные собрания, которые напором и тяжестью своею пробивают себе выход и вытекают на поверхность земли. Так происходят и питаются ключи, источники, ручьи и речки, независимо от напоения их, кроме того, влагой дождевой и снежной.

Если бы поверхность земли была везде ровна и однообразна, то эти различные потоки, вместо того, чтобы извиваться по ней и разносить воды свои на далекие пространства, наводняли бы только поля и обращали бы их в лужи и пруды. Для предотвращения этого, Божественная премудрость устроила поверхность земли так, что она имеет везде склон к морю, перерезанный в разных направлениях более или менее глубокими и широкими рытвинами. Вследствие сего мудрого и попечительного устройства ее, – свежесть, здоровье и плодородие постоянно и в стройном чине разносятся вместе с водами по лицу земли. Повсюду берега различных токов водных покрыты зеленью, украшены цветами, обставлены купами лесных или плодовых деревьев; миллионы птиц, привлеченных плодородностью мест витают на них и оглашают окрестности своим пением; стада, имея обильный корм и здоровое питье, полнеют и утучняются на таких пастбищах. Сам человек привлекаемый богатством и плодородием свежестью и благорастворенностью прибрежных стран, любит основывать преимущественно в них свое жилище, насаждает виноградники, раскидывает сады, возделывает огороды, устраивает различные машины, подчиняет себе бурную стихию и заставляет ее работать и помогать ему в трудах его. По истине, дивна дела Твои, Господи, вся премудростию сотворил еси (Псал. 10, 3, 24).

Но таким образом орошаются и наполняются только страны не слишком отдаленные от возвышенностей и гор. – Какими же средствами получает благотворную влагу остальная, значительнейшая часть земли, покрытая нивами и пажитями и не орошаемая никакими речками и потоками? Без влаги всему на них пришлось бы иссохнуть и погибнуть. Но сам человек не в состоянии доставить им потребное орошение: он едва может с большими трудами и усилием оросить какой ни будь участок земли, на котором расположен сад или огород его. Итак, чего стоило бы ему, если бы он принужден был еще черпать воду из рек и источников или даже и искусственно поднимать ее и разносить на далекое пространство для орошения обширных полей, нив и лесов своих? Тот же отеческий Промысел Зиждителя, так сказать, принимает на себя те труды орошения, которых человек не в состоянии понесть.

В самом деле, облака служат не для того только, чтобы питать и поддерживать реки и источники. Когда Бог возводит их от последних земли (Псал. 124, 7), на наши нивы и поля, то Он не возвращает их вспять вотще, но истощает, по выражению писания, эти мехи небесные (Иов. 98, 37. Евр. подл.) над жаждущей землей. И с какою отеческою предусмотрительностью Он творит это! Влагу, добытую из испарений морских, Он источает на землю не ручьями и потоками, но однообразными, стройно падающими каплями, которых мелкость и густота так премудро соображены, что, несмотря на великую высоту облаков (и увеличивающую, как известно, силу падения), он падением своим не разбивают ни сочных плодов ни молодых отпрысков ни нежных цветов ни даже мельчайших тычинок на них!