1. И я человек смертный, подобный всем, потомок первозданного земнородного.
2. И я в утробе матерней образовался в плоть в десятимесячное время, сгустившись в крови от семени мужа и услаждения, соединенного со сном,
1–2. Соломон вместе со всеми людьми имеет общее физическое происхождение: «потомок первозданного земнородного» , т. е. Адама (Быт II: 7 [ 291 ]; Сир XVIII: 1 [ 292 ]; 1 Кор XV: 47 [ 293 ]). Даже способ и образ прохождения один и тот же (2 ст. ср. Иов X: 10 [ 294 ]; Пс CXXXVIII: 13–15 [ 295 ]).
3. и я, родившись, начал дышать общим воздухом и ниспал на ту же землю, первый голос обнаружил плачем одинаково со всеми,
4. вскормлен в пеленах и заботах;
3–4. При рождении он обнаружил ту же беспомощность, те же потребности, что и все. Выражение «Ниспал на ту же землю» сопоставляют с 19–20 ст. VIII гл. и видят в нем намек на предсуществование душ. Однако, хотя мысль о предсуществовании душ писателю кн. Премудрости Соломона не чужда, в данном месте находить ее нельзя: контекст речи говорит за то, что выражение «ниспал» указывает только на образ появления человека из лона матери.
5. ибо ни один царь не имел иного начала рождения:
6. один для всех вход в жизнь и одинаковый исход.
5–6. Указывается основание («ибо») для предшествующего. Соломон, хотя и царь, но не мог иметь никаких преимуществ относительно своего физического происхождения, потому что «Один для всех вход в жизнь и одинаковый исход» (смерть).
7. Посему я молился, и дарован мне разум; я взывал, и сошел на меня дух премудрости.
8. Я предпочел ее скипетрам и престолам и богатство почитал за ничто в сравнении с нею;
9. драгоценного камня я не сравнил с нею, потому что перед нею все золото - ничтожный песок, а серебро - грязь в сравнении с нею.
10. Я полюбил ее более здоровья и красоты и избрал ее предпочтительно перед светом, ибо свет ее неугасим.
7–10. Так как жизнь человеческая весьма жалка и беспомощна, то Соломон просил себе от Бога премудрости и, когда получил ее, оценил ее выше всех благ земных (ср. IX: 5–6 ; VIII: 21 ).
«Сошел на меня дух премудрости» . Эти слова можно понимать двояко: или в том смысле, что Бог просветил естественный разум Соломона, в таком случае они будут значить то же, что и вышестоящие слова: «дарован мне разум» ; или под духом премудрости нужно разуметь особую божественную силу, воздействующую на дух человека, и тогда сошествие духа премудрости нужно понимать, как сверхъестественное благодатное воздействие. Последнее объяснение заслуживает предпочтения, ибо во многих местах своей книги писатель представляет Премудрость, как Божественную силу, как нечто объективное ( I: 5 ; VII: 22 ).
В перечислении благ земных, сравнительно с которыми предпочитается премудрость, у писателя замечается некоторая последовательность: сначала он указывает блага внешние, которые человек сам может создать, - богатство, власть (8 и 9 ст.); а затем называет такие блага, которые являются даром Творца: здоровье, красота, солнечный свет (10 ст.).
11. А вместе с нею пришли ко мне все блага и несметное богатство через руки ее;
11–12. Вместе с премудростью пришли к нему и те земные блага, которыми он пренебрег ради ее. Это его радовало, ибо премудрость учила его правильному пользованию ими, хотя он и не знал, что она их виновница.
11. Очевидно воспроизводит историю Соломона (см. 3 Цар III: 13 [ 296 ]).
12. я радовался всему, потому что премудрость руководствовала ими, но я не знал, что она - виновница их.
12. «Я не знал, что она - виновница их» . Понимание этих слов представляет трудность потому, что писатель устами того же Соломона учит о премудрости, как Божественной силе, творящей мир и управляющей им ( 22 ст. ; VIII: 1 , 5 ), поэтому ни тот, ни другой не могли не знать, что премудрость эта есть виновница всех земных благ, которыми пользуется человек. Здесь слово «виновница» (γενέτις) употреблено не в значении первопричины, а в том смысле, что следование Божественной Премудрости ведет за собой, как естественное следствие, блага земные. Этого Соломон, говорит писатель, не знал, когда решил идти вслед премудрости, поэтому его решение свободно от всяких подозрений в корыстности.
13. Без хитрости я научился, и без зависти преподаю, не скрываю богатства ее,
14. ибо она есть неистощимое сокровище для людей; пользуясь ею, они входят в содружество с Богом, посредством даров учения.
13–14. Писатель повторяет высказанную им ранее ( VI: 23–25 ) мысль, что он преподает учение о мудрости со всею полнотою, ничего не скрывая, потому что ее богатства неистощимы ( VIII: 18 ). Главное же сокровище премудрости в том, что она приводит человека «в содружество с Богом» , т. е. в тесное общение (ср. 27–28 ст. ). К этому человек приходит «посредством даров учения» . Какие это дары и как они приводят к Богу, писатель сказал выше ( VI: 17–19 ).
15. Только дал бы мне Бог говорить по разумению и достойно мыслить о дарованном, ибо Он есть руководитель к мудрости и исправитель мудрых.
15. Чтобы преподать совершенное учение премудрости, нужно иметь о ней достойное ее представление ( «достойно мыслить о дарованном» ) и уметь передать свое разумение премудрости точными словами ( «говорить по разумению» ). О том и другом царь Соломон, устами которого говорит писатель книги, просит Бога, «ибо Он есть руководитель к мудрости» .
16. Ибо в руке Его и мы и слова наши, и всякое разумение и искусство делания.
16–21. Описание человеческой мудрости в целом ее объеме и отдельных частях с чисто теоретической стороны. Это описание напоминает рассказ 3-й кн. Царств IV: 29–34 [ 297 ] о мудрости Соломона. Из этого места мы узнаем о цикле наук, которые изучали образованные евреи в последние два столетия до Р. X. Науки эти следующие: хронология, астрономия, зоология, ангелология (учение о духах), психология, ботаника, фармакология и, по VIII: 8 ст. история и риторика. Этот подробный перечень наук писатель сделал для того, чтобы показать, какое громадное богатство знаний мудрость человеческая черпает из неистощимого источника Премудрости Божественной.
17. Сам Он даровал мне неложное познание существующего, чтобы познать устройство мира и действие стихий,
17. «…Неложное познание существующего» (των όντών γνώσιν άψευδή). Это выражение некоторые экзегеты объясняют из начал платоновской философии. Платон различал знание бытия чувственного, мира явлений, от знания бытия безусловного и абсолютного, мира идей, τα οντά или το όν. Думают, что и наш писатель выражением «των όντών γνώσιν άψευδή» показал, что он, согласно Платону, различает между знанием идей и знанием явлений. Однако дальнейшая речь писателя не оправдывает такого толкования. С 18–20 ст. писатель говорит определенно, из чего состоит «познание существующего». Указанные им науки ясно говорят, что он не вкладывал платоновского смысла в выражение «των όντών γνώσιν». - «Познание существующего» - это - знание всех явлений, которые окружают человека. Предикат «неложное» указывает только на основательность и совершенство этих знаний.
18. начало, конец и средину времен, смены поворотов и перемены времен,
19. круги годов и положение звезд,
18–19. Говорится о познании в хронологии и астрономии.
«Начало, конец и средину времен…» , т. е. познание меры и продолжительности времени вообще.
«Смены поворотов и перемен времен…» Разумеются знания движения планет и связанных с ним изменениях в температуре воздуха, направлении ветров и др. атмосферических явлений.
«Круги годов…» , т. е. смены дня и ночи, месяцев и времен года.
20. природу животных и свойства зверей, стремления ветров и мысли людей, различия растений и силы корней.
20. В этом перечне обращает на себя внимание выражение «стремления ветров» (βίαι πνευμάτων). Трудно допустить, чтобы речь здесь шла именно о ветрах, как переводит русский текст и как понимали многие экзегеты. Упоминание о ветрах здесь было бы неуместно, так как в этом стихе писатель не говорит о стихийных явлениях природы. Когда писатель действительно говорит о ветрах, он употребляет другое выражение: «βιαι ανέμων». Наконец, и самое главное, перечисление предметов в 20 ст. делается парами и каждая пара перечисляемых предметов взята из одной и той же области: 1) «природа животных и свойства зверей» , 2) «различия растений и силы корней» , только третья пара представляет странное сочетание: «стремления ветров и мысли людей» . Соединяются предметы ничего общего между собою не имеющие, тогда как следовало бы ожидать сочетания аналогичного с предшествующими. Все эти странности исчезнут, если мы греческое слово πνευμάτων будем переводить - «духов». Значит предметом знания в этой паре указывается мир духов и духовный мир человека. Учение о духах, их природе, влиянии на судьбу человека занимало видное место в мировоззрении древнего человека.
