383. Вы читаете Добротолюбие: хорошо. В статьях Игнатия и Каллиста, Григория Синаита и Никифора не запутайтесь. Поищите, нет ли у кого жизни старца Паисия Нямецкого. Там помещены предисловия к некоторым статьям Добротолюбия, составленные старцем Василием. Сии статьи много разъясняют значение механизма в производстве молитвы Иисусовой. Они и вам помогут понять все, как следует. Я уже поминал, что для вас тот механизм не нужен. Что он даст, у вас уже есть с той минуты, как призваны. Не придите вы к неправому помышлению, что дело молитвы вашей уже закончено. Возрастание молитвы конца не имеет. Если останавливается сие возрастание, значит жизнь остановилась. Спаси вас Господи и помилуй! Можно выйти из должного состояния, и одну память о нем принимать за самое состояние. Избави, Господи!
Чувствуете рассеяние мыслей: пооберегитесь! Это очень опасно. Враг хочет загнать вас в какую-нибудь трущобу, и там убить. Мысли блуждать начинают от умаления страха и охлаждения сердца. Охлаждение же сердца много имеет причин. Главная из них - самодовольство и самомнение. Вам эти очень сродны. Поостерегитесь, и поспешите страх Божий восстановить и душу разогреть.
384. Все писания Отцов греческих достойны глубокого уважения по обилию живущих в них и дышащих из них благодати и духовного разума; но сочинения российских Отцов, по особенной ясности и простоте изложения, по большей близости к нам относительно времени, доступнее для нас, нежели писания греческих светильников. В особенности писания старца Василия можно и должно признать первою книгою, к которой в наше время желающему успешно заняться Иисусовою молитвою необходимо обратиться. Таково и назначения ее. Старец назвал свои писания предпутиями, предисловиями, или таким чтением, которое приготовляет к чтению греческих Отцов.
385. Не без основания относят к состоянию самообольщения и прелести душевное настроение тех иноков, которые, отвергнув упражнение молитвою Иисусовою и вообще умное делание, удовлетворяются одним внешним молением, то есть, неупустительным участием в церковных службах и неупустительным исполнением келейного правила, состоящего исключительно из псалмопения и молитвословия устных и гласных. Они не могут избежать "мнения", как это объясняет упомянутый старец Василий в предисловии к книге святого Григория Синаита, ссылаясь преимущественно на писания преподобных - этого Григория и Симеона, Нового Богослова. Признак вкравшегося "мнения" вынаруживается в подвижниках тем: когда они думают о себе, что проводят внимательную жизнь, часто от гордости презирают других... Устное и гласное моление тогда плодоносно, когда оно сопряжено со вниманием, что встречается очень редко, потому что вниманию научаемся преимущественно при упражнении молитвою Иисусовою.
От искусных в богомыслии я узнал относительно творимой умом от сердца молитвы, что теплее и полезнее бывает та, которая кратко, но часто делается, чем продолжительная. Впрочем, и продолжительная молитва бывает очень полезна, но только для совершенных, а не для новоначинающих. В продолжительной молитве ум у непривыкшего к ней человека не может долго предстоять пред Богом, но обычно, побежденный немощью непостоянства, увлекается внешним, и теплота духа поэтому вскоре остывает у него. Такая молитва есть уже не молитва, но одно смущение ума, вследствие уклонения мыслей туда и сюда, что бывает как в церковных соборных пениях, так и в читаемых долго келейных правилах. Краткая же, но частая молитва более устойчива, ибо ум, углубившийся в Бога на короткое время, может совершать ее с большей теплотой. Посему и Господь говорит: "Молящеся не лишше глаголите" (Мф.6:7), ибо не по многоглаголанию будете услышаны. И Иоанн Лествичник поучает: "Не пытайся многословить, чтобы не рассеялся ум в поисках за словами. Одно только слово мытаря умилостивило Бога и одно же верующее слово спасло разбойника. Крайнее многословие в молитве рассеивает ум в мечтаниях, тогда как единословие помогает собрать ум".
Но кто-либо скажет: почему апостол в послании к Солунянам говорит так: "Непрестанно молитеся" (1Сол.5:17)?
Обычно в Писании часто творимое дело называется всегда творимым, например: "В первую скинию выну вхождаху священницы, службы совершающе", то есть во все установленные на то часы, а не непрестанно, днем и ночью, часто, а не безвыходно (Евр. 9: 6). Если же священники и были безвыходно в церкви, оберегая сшедший с неба огонь, подкладывая в него топливо, чтобы он не погас, однако делали сие не все вместе, но переменяясь чредами, как пишется и о святом Захарии: "Бысть же служащу ему в чину чреды своея пред Богом" (Лк.1:8). Подобно этому нужно думать и о молитве, которую апостол повелевает творить непрестанно, ибо невозможно человеку пребывать в молитве так, чтобы не прерывать ее и днем, и ночью. Ведь потребно время и на иные дела, на необходимые заботы по управлению домом своим, как то: время работы, время беседы, время питания и питья, время покоя и сна. Как же можно непрестанно молиться иначе, как только часто молиться? А часто творимая молитва вменяется как бы за непрестанно творимую молитву. Итак, пусть твоя частая, но краткая молитва не умножается лишними словами, как об этом учат и святые отцы. Св. Феофилакт в толковании на Евангелие Матфея написал так: "Не подобает удлинять молитвы, а лучше мало, но часто молиться" (гл. VI). У Златоуста же в беседах на Апостольские послания Павла пишется так: "Кто лишнее говорит в молитве, тот не молится, но празднословит" (Златоуст, к Ефес. VI, беседа 24). Кроме того, Феофилакт говорит в толковании на то же вышеуказанное евангельское место так: "Лишнее глаголание есть празднословие". Хорошо сказал апостол: "Хощу пять словес умом моим глаголати, нежели тьмы словес языком" (1Кор. 14:19), то есть лучше мне сотворить краткую молитву к Богу, но со вниманием, нежели произносить бесчисленные слова без внимания и только напрасно наполнять воздух своими словами и голосом. Кроме того, вышесказанные апостольские слова: "Непрестанно молитеся" (1Сол.5:17) нужно толковать в смысле молитвы творимой умом, ибо ум может быть всегда направлен к Богу и может молиться Ему непрестанно.
Итак, начни теперь, о душа, понемногу браться за намеченное тебе обучение, начни во имя Господа, согласно увещанию апостола, говорящего так: "Вся, еже аще творите словом или делом, или умом, вся во имя Господа Иисуса Христа творите" (Колос.3:17), т.е. творите все, как бы говорит он, с добрым намерением и не столько из-за своей корысти, хотя бы и духовной, сколько для славы Божией, чтобы во всех ваших словах, делах и помышлениях прославлялось имя Господа Иисуса Христа, Спасителя нашего.
Прежде всего изъясни себе кратким толкованием, что такое молитва?
Молитва есть обращение ума и мыслей к Богу; молиться значит предстоять умом своим Богу, неуклонно мыслью зреть на Него и беседовать с Ним в благоговейном страхе и уповании.
Итак, собери все мысли твои и, отложив все внешние житейские попечения, устреми ум твой к Богу на Него.
УЧЕНИЕ СТАРЦА ПАИСИЯ ОБ ИИСУСОВОЙ МОЛИТВЕ, УМОМ В СЕРДЦЕ СОВЕРШАЕМОЙ.
"Сладостна бывающая в сердце чистая и
постоянная память об Иисусе и происходящее
от нее неизреченное просвещение".
Учение старца Паисия об Иисусовой молитве, как и его учение о монашестве, тесно связано с учением об этом предмете его учителя и друга схимонаха Василия. Поэтому мы сначала вкратце передадим учение об Иисусовой молитве старца Василия, изложенное им в предисловиях на книги святого Григория Синаита, блаженного Филофея Синайского и блаженного Исихия Иерусалимского.
Свое предисловие на книгу святого Григория старец Василий начинает указанием неправильности мнения тех, которые думают будто бы умное делание прилично одним только совершенным, достигшим бесстрастия и святости. Думающие так, ограничивают свое моление одним только внешним исполнением псалмопения, тропарей и канонов, не понимая того, что такое внешнее моление назначено нам святыми отцами только как временное в виду немощи и младенчества нашего ума с тем, чтобы мы, постепенно совершенствуясь, восходили на ступень умного делания и ни в каком случае не оставались при одном только внешнем молении. По словам святого Григория, только одним младенцам свойственно, совершая устами внешнее моление, думать, что они совершают что-то великое, и утешаясь количеством читаемого, выращивать в себе внутреннего фарисея. По словам святого Симеона Нового Богослова тот, кто ограничивается внешним деланием молитвы, не может достигнуть внутреннего мира и преуспеть в добродетели, ибо он подобен ведущему борьбу со своими врагами в ночной темноте; он слышит голоса врагов, получает раны от них, но не видит ясно, кто они, откуда они пришли, как и для чего они борются с ним? По словам святого Исаака Сирина и преподобного Нила Сорского, если бы кто-нибудь захотел помимо умной молитвы одним только внешним молением и внешними чувствами отразить прилог вражий и противостать какой-либо страсти или лукавому помыслу, тот скоро оказался бы много раз побежденным: ибо бесы, одолевая его в борьбе и снова добровольно ему покоряясь, как бы им побеждаемые, издеваются над ним и располагают его к тщеславию и самонадеянности, провозглашая его учителем и пастырем овцам. Из сказанного можно видеть силу и меру, как умной молитвы, так и внешнего моления. Не следует думать будто святые отцы, удерживая нас от неумеренного внешнего моления и обращая к умной молитве, уничижают этим внешнюю молитву. Да не будет! Ибо все священнодействия Церкви установлены в ней Святым Духом и все они отображают в себе тайну воплощения Бога Слова. И нет ничего в церковных обрядах человеческого, но все есть дело Божией благодати, не возрастающее от наших достоинств и не умаляющееся от наших грехов. Но мы говорим сейчас не об уставах святой Церкви, а об особом правиле и жительстве каждого из монахов, т.е. об умной молитве как таком делании, которое, усердием и сердечною правотою, а не одними только словами произносимыми без внимания устами и языком, обычно привлекает благодать Святого Духа. И этим умным деланием может разумно заниматься не только совершенный, но и всякий новоначальный и страстный, блюдя сердце. И потому святой Григорий Синаит, более всех и до тонкости рассмотревший и обсудивший живущею в нем благодатию Святого Духа, жития и писания и духовные подвиги всех святых, заповедует иметь все старание об умной молитве.
