Наиболее тревожная часть истории исхода для Иуды — более позднее вмешательство Бога (определяемое словом потом в ст. 5)[313], когда Он погубил поколение ранее спасенных Им людей. Моисей послал двенадцать разведчиков с целью произвести рекогносцировку местности и рассказать о земле, которую обещал отдать в их владение Бог и в которую они должны были вскоре вступить. Они вернулись и сообщили ему о плодородии этой земли, но сказали, что она, по их словам, была неприступной. Несмотря на ободряющие отзывы двух из этих двенадцати разведчиков — Иисуса Навина и Халева, — народ испугался и решил не ступать на эту землю. В ответ на их неверие Бог сказал: «Все, которые видели славу Мою и знамения Мои, сделанные Мною в Египте и в пустыне, и искушали Меня уже десять раз, и не слушали гласа Моего, не увидят земли, которую Я с клятвою обещал отцам их; все, раздражавшие Меня, не увидят ее» (Чис. 14:22,23). Суд состоял в том, что они остались в пустыне: «В пустыне сей все они погибнут и перемрут» (Чис. 14:35).
Коренное, драматическое отличие между этими двумя вмешательствами Бога кроется в простой причине. Народ израильский не поверил. Несмотря на многочисленные обетования, которые Бог давал им, и многочисленные доказательства Его могущества, когда они сталкивались с необходимостью действовать, полагаясь на Его обетования, они показали отсутствие веры. Здесь Иуда уверенно направляет нас к истине, поскольку мы тоже находимся между двумя великими событиями в истории. Позади нас — крест, который гарантирует нам только возможность избежать суда, ожидающего нас в грядущем. Единственный путь воспользоваться жертвой Христа — поверить в это сейчас. Но в наших церквах есть люди, которые выглядят и говорят, как и надлежит тем, кто относится к народу Божьему, но которые не будут спасены в последний день, потому что они восстали против обетовании Бога и Его правления. Подобно израильтянам в пустыне, они не верят и впоследствии предстанут перед Судьей, встретятся с Ним лицом к лицу. Так было в пустыне, так было в дни Иуды, так будет и в нашем случае.
2) Ангелы небесные (ст. 6)
Второй ветхозаветный пример Иуды распутать более сложно. Возможно, он говорит о грехопадении ангелов в их восстании против Бога, о чем загадочно намекают Исайя и Иезекииль (Ис. 14:12–15; Иез. 28:11–19). Но, скорее всего, он имеет в виду странный случай, описанный в Быт. 6:1,2: «Когда люди начали умножаться на земле, и родились у них дочери, тогда сыны Божьи увидели дочерей человеческих, что они красивы, и брали их себе в жены, какую кто избрал». Ангелы занимали властные позиции, которые доверены им Богом[314]. Но они не удовлетворились ролью, которую им предоставил Бог, и расширили границы своего влияния, вступив в брачные отношения с людьми. Чарлз пишет: «Задача Иуды не в том, чтобы точно обозначить грех, совершенный ангелами; он сосредоточивает внимание на том факте, что ангелы оставили сферу своего владычества и, следовательно, „сохраняются" на время суда»[315].
Иуда иллюстрирует эту историю, используя зловещую игру слов. Ангелы с печатью греха не могут сохранить свое место. Но Бог не восстанет против этого и сохранит тех же самых ангелов до грядущего суда. Суд Божий неизбежен, несмотря на то что он может быть отсрочен. Мораль ясна: люди, которые «инфицировали» церкви (как напишет далее об этом Иуда), не должны думать, что в таком мятежном состоянии будут преуспевать вечно. Если даже ангелы подлежат Божьему суду, несмотря на их мощные попытки противостояния, то что могут сделать мятежные люди?
3) Города равнины (ст. 7)
Третий пример из Ветхого Завета касается городов Содома и Гоморры (Быт. 18:1 — 19:29). Он идеально подходит для библейской модели суда (Втор. 29:23; 32:32; Пс. 106:34; Ис. 1:9,10; 3:9; 13:19; Иер. 23:14; 49:18; 50:40; Пл. 4:6; Иез. 16:46–55;Ам. 4:11; Соф. 2:9; Мф. 10:15; 11:24; Лк. 10:12; 17:29; Рим. 9:29; 2 Пет. 2:6; Отк. 11:8). На равнине было пять городов, из них, помимо Содома и Гоморры, были разрушены еще два города — Адма и Севоим (Втор. 29:23; Ос. 11:8), а Сигор избежал уничтожения благодаря Лоту. Иуда говорит здесь о двух наиболее хорошо известных всем городах и о заслуженной ими каре.
Содом и Гоморра занимали прекрасное местоположение: местность «орошалась водою, как сад Господень» (Быт. 13:10), но за это они не возблагодарили Творца, ибо, как сказано у Иезекииля, находились «в гордости, пресыщении и праздности… и возгордились они и делали мерзости» пред Господом (Иез. 16:49,50). Но Иуда сосредоточивает внимание на том, что особо подчеркивается и в Книге Бытие, — на их сексуальном грехе. Слова Иуды обличают, потому что буквально они означают: «ходили за иной плотью» (sarkos heteras). Фраза эта весьма противоречива.
Традиционно содомский грех рассматривается как гомосексуализм. Это основано на Быт. 19:1—5, где говорится о том, что Лот оказал гостеприимство двум путникам. После трапезы жители Содома окружили его дом, требуя им выдать гостей, чтобы совершить с ними сексуальный акт (с теми, кто на самом деле были ангелами и пришли предупредить Лота о грядущем уничтожении города). Но эта гипотеза подвергается сомнению, и на это есть два определенных довода. Ричард Бокхэм, например, считает, что жители Содома в своем похотливом желании вступить в связь с ангелами совершили «самое ужасное сексуальное извращение, которое могло бы потрясти порядок творения, как и сделали это падшие ангелы»[316]. Корни содомского греха, несомненно, кроются в восстании против установленного порядка творения, но вряд ли стоит уравнивать эти два примера, как делает Бокхэм. Грех, который намеревались совершить жители Содома, был не связан с их намерением совокупиться с ангелами, поскольку они и не подозревали о духовной сущности этих гостей. Они просто обратились к Лоту: «Где люди, пришедшие к тебе на ночь? Выведи их к нам; мы познаем их» (Быт. 19:5).
Вторая попытка пересмотреть эту гипотезу состоит в том, что этот грех является не гомосексуализмом per se (как таковым), но скорее нарушением обычаев гостеприимства. В качестве довода приводится такое соображение: слово «познать», в ряде переводов передаваемое как «вступить в сексуальные отношения», совсем не является синонимом гомосексуализма, содомского греха[317]. Скорее речь идет о том, что здесь проявлена недопустимая враждебность по отношению к чужестранцам, но не сексуальное развращение[318]. Но хотя слово «познать» не обязательно означает сексуальные отношения, в данном контексте оно имеет именно такое значение. Более того, хотя в других местах Ветхого Завета не говорится о грехе содомлян как о сексуальном грехе, Джон Стотт правильно отмечает, что эпитеты, применяемые (напр., в LXX) по отношению к этим людям (такие, как «злые», «нечестивые» и «безумные»; Быт. 19:7; Суд. 19:23), вряд ли можно приписать тем, кто просто нарушает правила гостеприимства [319]. Вопреки попыткам Бейли, которые, несомненно, несут на себе пастырскую заботу о нравственности, трудно утверждать, что здесь речь идет не о попытке гомосексуального насилия [320].
Какова же была конкретная ситуация в церкви Иуды? На этот вопрос трудно ответить, да это и не меняет сути доводов Иуды. Его учение применимо к широкому диапазону современных церквей. Содом был уникальным примером из библейской истории, и это был город, известный своими порочными нравами, распутством. Этот пример наряду с двумя другими предостережениями ярко высвечивает позицию Бога. Трудно, однако, игнорировать тот факт, что Библия постоянно обличает гомосексуализм как восстание против сотворенного Богом порядка и указывает на необходимость избавления от такой практики во имя спасения. Павел напоминал христианам, проживавшим в Коринфе: «Или не знаете, что… ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники — Царства Божия не наследуют». Но он мог добавить: «И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего» (1 Кор. 6:9–11). Это, безусловно, означает, что гомосексуализм не лучше и не хуже любого другого восстания против закона Божьего. Иуда не обличает его как самый тяжкий из всех грехов. Он уже говорил (ст. 5) о том, что отсутствие веры — это открытый мятеж против Бога [321]. Он не призывает нас устроить «охоту на ведьм», чтобы удовлетворить свое жгучее любопытство. Его весть о послушании обращена к каждому христианину, где бы он ни находился. Тем не менее достаточно очевидно, что верующие в его церкви заявляли о свободе выбора гомосексуальных отношений, и Иуда рассматривает это как мятеж.
Страшный финал — уничтожение огнем Содома и Гоморры и других городов служит примером последнего суда Божьего. «Ангелы имели благословение небес, израильтяне — Церкви, а Содом — окружающего мира. Но ангелы потеряли небесное благословение, когда проявили отступничество, роптавшие израильтяне были лишены возможности вступить в Ханаан, а жители Содома были уничтожены вместе со своей благословенной землей»[322]. Это, разумеется, примеры не для подражания, это «предостережение»[323] о том, что в будущем произойдет в гораздо более широком масштабе. Кара, постигшая Содом и Гоморру, не предназначена на века, и хотя вулканическая активность в этом районе постоянно напоминает туристам о библейской истории, Иезекииль предсказывает восстановление этих городов (Иез. 16:53—55). Но такое восстановление не ждет тех, кого поглотит вечный огонь (подвергшись казни огня вечного), это судьба, о которой предупреждает нас Сам Иисус (Мф. 18:8; 25:41; см. также: Отк. 19:20; 20:10; 21:8).
