Марта Финли - Материнство Элси

Несмотря на то, что Элси вполне могла позволить себе гувернантку, она предпочитала обучать детей сама. Для этой цели была выделена большая, светлая комната, в которой было все, что требуется для учебы: книги, карты, глобусы, картины, модель Солнечной системы и пианино. Здесь были изысканные столы и стулья из розового дерева. Пол представлял собой мозаику из красиво раскрашенного, отполированного паркета. Стены комнаты, украшенные несколькими редкими гравюрами, имели спокойный, нейтральный оттенок, а на каждом окне висели со вкусом подобранные шторы.

Именно в эту комнату теперь отправилась мама с детьми, чтобы провести два радостных часа занятий.

Гарольду нужно было доучить до конца алфавит, и, конечно же, вскоре он с этой задачей справился, и ему было разрешено пойти в детскую или куда-либо еще, находясь под присмотром няни. Если же он решит подчиниться ограничениям классной комнаты ради того, чтобы остаться с мамой и с остальными детьми, то он может остаться.

Виолетта уже бегло читала любые книги, соответствующие ее возрасту, и теперь училась правописанию и шитью.

Эдди умел немного больше, а Элси уже начала изучать арифметику, историю и географию. Также мама учила ее музыке и рисованию, в которых девочка проявляла явный талант.

По окончании уроков Элси было позволено полчаса отдохнуть, после чего она приступила к часовому упражнению на пианино. Мама сидела рядом, помогая дочери и поощряя ее.

В комнату вошел мистер Травилла с вопросом:

— Где Эдди?

— Здесь, папа, — мальчик подбежал с сияющим от радости лицом. — Ты хочешь поучить меня стрелять, да? Я видел как ты идешь с пистолетом в руке. Вот здорово!

— Да, — ответил Эдди отец, улыбаясь от вида нетерпения на лице сына. — Ты не будешь волноваться, женушка? — спросил он, поворачиваясь к Элси с нежным, любящим взглядом.

— Нет, дорогой. Я могу полностью доверить его тебе — мудрому, заботливому и любящему отцу, — ответила она с умиротворенной улыбкой.

— Папа, можно мне пойти с вами? Поучи и меня тоже! — воскликнула Виолетта, которая всегда была готова к чему-то захватывающему.

— Не сегодня, доченька. Сейчас я возьму с собой только Эдди, но со временем я научу вас всех. Бывает, что даже леди не помешает умение обращаться с пистолетом, и ваша мама — очень хороший стрелок.

Ви выглядела разочарованной, но не рассердилась, не надула губы и не стала просить второй раз, потому что подобное не допускалось в семье ни одним из родителей.

— Дорогая мамина девочка, — сказала Элси, нежно привлекая Виолетту к себе, когда мистер Травилла и Эдди вышли из комнаты. — Сегодня после обеда я собираюсь сходить в рабочий поселок, и возьму с собой тебя и твоих братьев и сестру, если конечно ты захочешь пойти.

— О, мама! Спасибо! Да, конечно, я хочу! — воскликнула малышка, и ее лицо вновь стало радостным как обычно. — Давай пойдем туда, когда звонят в колокол. Мне хочется увидеть собак, — и Виолетта захлопала в свои крошечные ладоши, что зазвенели как серебряные колокольчики.

Ее сестры засмеялись.

— Да, мама. Давай пойдем, когда звонят в колокол.

Неграм Йона платили щедрое жалованье, но тем не менее, к ним относились с такой же добротой и заботой как и в былые времена рабства. И даже лучше, потому что теперь Элси могла на законном основании реализовать свое желание обучать и поднимать их к более высоким стандартам ума и нравственности.

Дня этой цели мистер Травилла построил в рабочем поселке опрятную школу, где днем основам грамотности обучали детей, а вечером — взрослых. Учителем был один из представителей их расы, познания которого были достаточными для исполнения подобной работы. К тому же и воскресенье после обеда господин и госпожа Йона лично проводили занятия воскресной школы.

Кроме того, тетушка Салли обучала женщин домоводству, а Дина — шитью. Усилия самых прилежных и умелых учениц Элси поощряла и стимулировала различными подарками.

Эдди вернулся со своего первого урока по стрельбе раскрасневшимся и возбужденным.

— Мама, я стрелял! — восторженно воскликнул он. — Я стрелял много раз, и папа говорит, что если я буду постоянно упражняться, то однажды стану хорошим стрелком.

— Да ты что! Ты попал в цель?

— В этот раз не совсем, мама, — и радостное лицо мальчика немного помрачнело.

— Не совсем, — засмеялся мистер Травилла, нежно привлекая к себе сына. — Будь так добра, мама, не расспрашивай нас слишком подробно. Надеюсь, что в следующий раз у нас получится лучше. Для его возраста он стрелял очень прилично, и к тому же это — его первый урок.

— Папа, — спросила Ви, взбираясь ему на колени, — ты боялся, что Эдди может попасть в нас, если бы мы пошли вместе с вами?

— Я подумал, что будет безопаснее, если вы останетесь дома.

— Папа, мама собирается сегодня после обеда взять нас с собой на прогулку. Мы пойдем туда, когда будет звонить колокол, и сможем увидеть тех смешных собак.

— Вот как? Значит я встречусь с вами там и мы пойдем домой вместе.

Эта новость была встречена хором радостных восклицаний, поскольку присутствие любимого папы всегда удваивало удовольствие.

Это была приятная прогулка по тенистой дорожке. Для старших детей путь был вполне по силам, а Гарольда, когда он уставал, няня брала на руки. Заглянув в школу, семейство Травилл стало свидетелем окончания занятий. Затем они навестили всех стариков и больных, которым Элси, мягко расспросив об их «недугах», высказывала сочувствие и слова утешения, давала какой-либо совет, не забывая о лекарствах и маленьком деликатесе, призванном разжечь ослабевший аппетит.

Выйдя из последней хижины, они увидели звонаря, спешащего к расположенному неподалеку столбу, на котором висел колокол, созывающий работников на ужин и извещающий об окончании работы.

— О мама, мы как раз вовремя! — воскликнула Ви. — Как чудесно!

— Да, — сказала ее сестра, — мама всегда знает как все правильно организовать.

У каждой негритянской семьи была дворняжка, и при первом же ударе колокола собаки с дружным лаем бросались к столбу и усаживались вокруг него, подметая землю виляющими хвостами. Подняв морды, они не сводили глаз с колокола, и до тех пор, пока он звонил, издавали продолжительный вой. Стоял невообразимый шум, весьма далекий от музыки, но эта сцена всегда выглядела очень комично и доставляла маленьким Травилла, которые видели ее только изредка, большое удовольствие.

Мистер и миссис Травилла медленно шли к дому. Дети резвились с Бруно, прыгая, танцуя и бегая впереди. Со временем обе девочки немного устали и перешли на более умеренный шаг.

— Ви, — сказала Элси, — как ты думаешь, тетушке Делайе станет легче, если мы подарим ей несколько новых фланелевых платьев?

— Да, давай купим ей, — и очаровательная детская ручка опустилась в карман, достав оттуда изящный шелковый кошелек — мамин подарок на последний день рождения. Теперь Ви начала еженедельно получать карманные деньги так же как Элси и Эдди.

— Да, если мама разрешит.

— Конечно, мы вначале спросим у мамы, и она разрешит. Ей всегда нравится, когда мы добрые и благо… благо…

— Благотворительные? Да, особенно к верующим в Иисуса, а я знаю, что тетушка Делайя — верит в Него, Сколько у тебя денег, Ви?

— Я не знаю. Когда мы придем домой, мама или папа посчитают.

— У меня два доллара и пятьдесят центов. Может, Эдди добавит свои, если нам не хватит.

— Не хватит для чего? — спросил Эдди, который, забавляясь с Бруно, приблизился к ним и услышал последние слова.

Элси, объяснив, спросила:

— Ты поможешь нам, Эдди?

— Да, и я куплю для старого дядюшки Джека что-нибудь вкусненького.

Мама, у которой дети надлежащим образом спросили разрешения, одобрила их план. На следующий день она взяла их с собой в ближайшую деревню, позволив самим выбрать ткань, и затем помогла раскроить и пошить платья. Эдди помогал тем, что проталкивал иглы и пришивал пуговицы, объясняя, что «это работа для мальчиков, поскольку он слышал рассказ папы о том, как он сам пришивал себе пуговицы, когда учился в колледже».

Конечно же, эта работа могла бы быть поручена швеям, но родители хотели научить своих детей отдавать не только деньги, но и время.

Война сильно изменила жизнь в окрестностях имения Травилл. Те, кто привык купаться в роскоши, теперь находились в крайней нужде, пожертвовав на поддержку кровопролития буквально последний доллар. Кроме того, большинство из них лишились на этой войне мужей, детей или братьев.

Хотя правительство и было снисходительным — никто не был арестован за измену и ничье имущество не было конфисковано — многие плантации перешли в другие руки по причине неспособности прежних хозяев содержать имения и оплачивать труд работников.