Ознакомительная версия.
Осознав свою основную задачу служения Господу Христу, рабы–христиане могут превратить свое служение господам по плоти в образцовое. Во–первых, они должны уважать своих хозяев, повинуясь им со страхом и трепетом (ст. 5). Это вовсе не означает раболепной услужливости земным хозяевам, но служит уважительным признанием Господа Иисуса, чью власть и представляют их хозяева. Это становится очевидным из контекста, в котором стоит выражение «со страхом и трепетом», но также из того, что в параллельном отрывке Послания к Колоссянам оно заменено фразой «боясь Бога». Далее, им нужно повиноваться в простоте сердца (ст. 5), чистосердечно, без лицемерия. В–третьих, они должны воспитывать в себе добросовестность, действовать не с видимою (только) услужливостью, как человекоугодники, работающие только тогда, когда хозяин смотрит на них, пытаясь выслужиться перед ним. Они должны вести себя как рабы Христовы, Который наблюдает за нами все время и Которого нельзя обмануть недобросовестной работой. В–четвертых, их служение должно быть добровольным и «радостным» (НАБ), а не вынужденным. По той простой причине, что они будут добросовестно исполнять волю Божию, они будут делать это от души (ст. 6) и с усердием (ст. 7). Как мы бы сказали сегодня — вкладывая в дело душу и сердце. Все это могло произойти только потому, что они знали, что их Господь также и Судья, и что любое благое дело, кем бы оно ни было сделано (рабом или свободным), никогда не останется без награды от Него (ст. 8).
4. Обязанности господ (ст. 9)
И вы, господа, поступайте с ними так же, умеряя строгость, зная, что и над вами самими и над ними есть на небесах Господь, у Которого нет лицеприятия.
В отличие от обязанностей рабов, изложенных детально, христианам–рабовладельцам дается всего лишь три основных принципа. Впрочем, они имеют огромное значение на фоне исторического положения середины первого века нашей эры. Первый принцип — поступайте с ними так же. Это значит, что если вы надеетесь на уважение со стороны других, то оказывайте его сами; если вы хотели бы, чтобы вам служили, то начинайте служить первыми. Этот принцип звучит как пересказ золотого правила. Какой бы службы хозяева ни ждали от своих подчиненных, они сами должны так поступать с ними. Павел не признает никакого превосходства господ и не утверждает, что им можно обойтись без той любезности и учтивости, которую они ждут со стороны других.
Второй принцип — поступайте… умеряя строгость. Подобно родителям, которые не должны раздражать своих детей, господа не должны быть чрезмерно строгими к своим рабам. Не следует злоупотреблять своим положением, назначая наказание. В Римской империи наказания повсеместно использовались как единственный способ удержать рабов в послушании. Христианство не отрицает, что в некоторых случаях наказание уместно и даже необходимо. Но наказание — это то оружие, с помощью которого сильный властвует над беспомощным. А отношения, построенные на строгости и наказании, вовсе не относятся к сфере человеческих, поэтому Павел запрещает наказание.
И третий — причина этих требований заключена в том, что и над самими господами и над их рабами есть на небесах Господь как рабов, так и господ, Иисус Христос, у Которого нет лицеприятия. Рабовладельцы привыкли к лести и подобострастию, но они не должны ожидать (ибо никогда не дождутся) подобного отношения от Господа Иисуса.
Таким образом, все три принципа ставили целью уменьшить культурную и социальную пропасть, лежащую между рабом и рабовладельцем. Вместо того чтобы воспринимать взаимоотношения со своими рабами как отношения собственника к собственности или главенствующего к подчиненному, господин должен был так же относиться к рабам, как хотел, чтобы и они относились к нему, нужно было отменить несправедливые строгие наказания и помнить, что и господин, и рабы ходят под одним и тем же Небесным Господином и нелицеприятным Судьей.
Новые взаимоотношения, ставшие возможными между рабами и рабовладельцами, были чем–то необычным и прекрасным. Но можно понять и тех критиков, которые считали, что они возникли как неадекватная реакция христиан на зло. Неужели Евангелие не может предложить более радикального ответа на проблему рабства, чем простое изменение личных взаимоотношений? Даже если Павел удержался от приказаний рабам не восставать против господ (как хотелось бы некоторым горячим головам) и оставаться в рабстве, почему он, по крайней мере, не приказал рабовладельцам освободить своих Рабов? Почему новозаветные авторы так слабы и невнятны, неспособны осудить рабство как бесчеловечное явление?
Защищая христианство от подобной критики, нельзя не заметить, что хотя Новый Завет не осуждает рабство открыто, он также и не одобряет его. Хотя существовали различные степени градации в рабстве в разное время и в разных странах, и хотя афро–американское рабство было куда хуже римского, римское — хуже греческого, а греческое — хуже еврейского, все же совесть христианина должна осуждать рабство в любых его проявлениях. Зло рабства заключается не в служении другим ибо Сам Иисус соделал Себя рабом других (напр.: Флп, 2:7, Ин. 13:14—16), как и Его Апостол Павел (напр.: 1 Кор. 9:19* 2 Кор. 4:5), даже не в элементах принуждения, а скорее в факте обладания одним человеком другим, что опускает последнего до уровня вещи, а также в жестокости, которая зачастую сопровождает рабство. При таком положении вещей мы опять задаемся вопросом, почему Новый Завет не призывает к уничтожению рабства?
Один из ответов довольно прагматичен, а именно: христиане составляли поначалу незначительную группу в Римской империи. Их религия была Незаконной, и они были политически бессильными. Кроме того, рабство считалось в это время неотъемлемой частью самой жизни римского общества. В большинстве городов количество рабов во много раз превышало количество свободного населения. Невозможно было упразднить рабство простой забастовкой без полной дезинтеграции общества. Даже если бы христиане освободили своих рабов, то большинству из них пришлось бы жить без работы и в нищете. Дж. Б. Кард пишет: «Древнее общество экономически зависело от рабства так же, как современное — от машин, и предложение об упразднении его рассматривалось бы только как бунт фанатика»[199]. С ним нужно было смириться еще на некоторое время (хотя, если быть точным, это «некоторое время» длилось очень долго) как с симптомом того, что христиане называли «сим злым веком».
Существует и вторая причина, по которой мы не находим во всем Новом Завете высказываний об отторжении существовавшей системы. «Отсутствие в античное время какого бы то ни было глубокого отвращения к рабству как социальному и экономическому злу может быть частично объяснено», как пишет В. Л. Вестерманн, если обратить внимание на то, что «изменение законного статуса от раба к свободному путем освобождения происходило… постоянно и просто…»[200] «Довольно спокойное отношение Апостолов» к проблеме лучше всего можно объяснить тем, что существовал уникальный путь, согласно которому римляне первого века нашей эры отпускали рабов на свободу в большом количестве»[201]. По результатам исследования Тенни Франка, в период между 81 и 49 годами до нашей эры было отпущено на свободу 500.000 рабов. «Римский раб, не трудившийся на непрерывных каторжных работах, мог с надеждой ждать того дня, когда и ему улыбнется счастье. В практике римлян стало обычным делом сначала отпускать рабов на свободу, а затем устраивать их работать по их прежней профессии. Нередко такой отпущенный раб становился богаче своего бывшего владельца»[202]. Это свидетельство помогает объяснить совет Павла коринфским рабам принимать освобождение при благоприятном случае и настойчивую просьбу Апостола к Филимону освободить Онисима (1 Кор. 7:21, Фил. 1:16).
Третьим аргументом в защиту позиции Нового Завета может служить то, что в то время положение рабов облегчалось, являя признаки грядущих изменений в лучшую сторону. «Волна гуманистических изменений захлестнула римский мир к первому веку нашей эры, что привело к радикальному улучшению условий содержания рабов»[203]. Постепенно им даровали многие из законных прав, бывших до этого прерогативой лишь свободных людей. Они получили право вступать в брак и иметь семью, а также право на частную собственность. «В 20 году нашей эры один из указов Сената гласил, что преступников из числа рабов должно судить наравне со свободными людьми»[204]. Несколько императоров приняли некоторые законы по освобождению рабов. «Император Клавдий в 50 году постановил, чтобы больной раб, брошенный своим хозяином, мог быть отпущен на свободу, если выздоровеет. В годы правления Веспассиана, в 75 году, рабыня могла при определенных обстоятельствах получить свободу, если она была изнасилована своим хозяином. Домициан в 90 году запретил нанесение увечий рабам. Император Адриан в начале второго века нашей эры отказался поощрять продажу рабов для непристойных целей или для проведения гладиаторских боев и, возможно, также запретил господам самовольное убийство рабов»[205].
Ознакомительная версия.
