9. Скорби, постигающие людей, суть порождения их собственных худых дел. Если же мы перенесем их в молитве, то опять обретем приращение в добрых делах наших.
10. Некоторые, будучи похвалены за добродетель, усладились сим и сласть тщеславия своего приняли за утешение. А другие, будучи обличены во грехе, опечалились и сию полезную печаль сочли действием злобы.
11. Те, которые под предлогом подвигов возносятся пред нерадивыми, думают оправдаться делами телесными; мы же, которые, утверждаясь на одном ведении, уничижаем незнающих, бываем гораздо безумнее оных.
12. Ведение без дел, соответствующих ему, еще нетвердо, хотя бы и истинно, ибо всякую вещь подтверждает дело.
13. Часто от нерадения о делании помрачается и разум. Ибо что совершенно перестают делать, то мало-помалу и из памяти истребляется. Писание советует нам разумно (κατὰ γνῶσιν) познавать Бога для того, чтобы мы верно служили Ему делами.
14. Когда явно исполняем заповеди, то сообразно с сим получаем свойственное от Господа; пользу же от сего приобретаем, смотря по цели нашего намерения.
15. Кто хочет что-нибудь сделать, но не может, тот [вменяется] как бы сделавший сие пред Сердцеведцем Богом. Это должно разуметь как о добрых, так и о злых делах.
16. Ум и без тела много делает доброго и худого; тело же без ума не может сделать ничего такого, ибо закон свободы познается прежде действия.
17. Некоторые, не исполняя заповедей, считают себя правоверующими, а некоторые, исполняя оные, ожидают Царствия, как должного возмездия, но и те, и другие погрешают против истины.
18. Награда от Владыки не подается рабам как должное[81] (οὐ κεχρεώστητaι). Но и те, кто не служит Ему верно (ὀρθῶς), не получают свободы.
19. Ежели Христос за нас умер, по Писанию[82], и мы живем не для себя, но для Умершего за нас и Воскресшего[83], то явно, что мы должны служить Ему до смерти. Как же можем считать усыновление за должное?
20. Христос есть Владыка по существу и Владыка по усмотрению, поелику и не существовавших Он сотворил, и умерших грехом искупил Своею кровию, и таким образом верующим даровал благодать.
21. Когда услышишь слова Писания «воздаст комуждо по деянием его»[84], то оно не разумеет дела, которые сами по себе достойны геенны или Царствия, но дела собственного неверия или веры, за которые Христос воздаст каждому не как соразмеряющий вещи, но как Бог Создатель и Искупитель наш.
22. Мы, которые удостоились бани пакибытия[85], совершаем добрые дела не ради воздаяния, но для сохранения данной нам чистоты.
23. Всякое доброе дело, которое делаем естественными нашими силами, удаляет нас от противного ему порока, но без благодати не может оно приложить нам освящения.
24. Воздержный удаляется чревообъядения, нестяжательный — корыстолюбия, безмолвный — многословия, чистый — сладострастия, целомудренный — блуда, умеренный — сребролюбия, кроткий — смущения, смиренномудрый — тщеславия, послушный — спорливости, обличательный — лицемерия; подобным образом и молящийся удаляется безнадеждия, [произвольно] нищий — многостяжания, исповедник — отречения, мученик — идолослужения. Видишь ли, как всякая добродетель, совершаемая до смерти, есть не что иное, как удаление от греха, удаление же от греха есть дело естества, а не цена Царствия[86]. Человек едва сохраняет и то, что ему естественно; Христос же Крестом дарует усыновление.
25. Одна заповедь частная, а другая общая, ибо в одном месте частно повелевается подавать неимущему[87], а в другом дается заповедь отречься всего имения[88].
26. Иное есть действие благодати, непонятное для младенца [по духовному возрасту], а иное — действие злобы [врага], похожее на истину. Но хорошо не обращать внимания на таковые действия, чтобы не впасть в обольщение, и не проклинать их, дабы не проклясть истину; но [лучше] с надеждою все предавать Богу, ибо Он знает пользу того и другого.
27. Кто хочет переплыть мысленное море, тот долготерпит, смиренномудрствует, бодрствует, воздерживается. Без сих же четырех, если понудит себя войти в него, то возмутит только сердце, а переплыть не может.
28. Безмолвие есть отсечение зла. Если же к молитве присоединит и четыре оные добродетели, то нет лучшего пособия к бесстрастию.
29. Невозможно безмолвствовать умом без тела, ни разорить средостения их без безмолвия и молитвы.
30. Плоть похотствует на духа, дух на плоть[89]; ходящий же духом похотей плоти не совершает.
31. Молитва несовершенна без мысленного призывания. Нерассеянно вопиющую мысль услышит Господь.
32. Нерассеянно молящийся ум утесняет сердце. Сердце же сокрушенно и смиренно Бог не уничижит[90].
33. И молитва называется добродетелью, хотя она есть мать добродетелей, ибо рождает их от соединения своего со Христом.
34. Что сделаем без молитвы и доброй надежды, то после бывает вредно и несовершенно.
35. Когда услышишь, что будут последни первии и перви последнии[91], то разумей сие об имеющих добродетели и имеющих любовь. Ибо любовь есть последняя из добродетелей по порядку[92], но первая из всех по достоинству, и предшествовавшие себе она делает последними.
36. Если, молясь или будучи многообразно оскорбляем злобою, впадешь в уныние, то вспомни конец жизни и лютые мучения.
37. Но лучше прилепляться к Богу молитвою и надеждою, нежели вспоминать о внешнем, хотя бы оно и оказалось полезным.
38. Никакая добродетель одна сама по себе не отверзает естественную нашу дверь, если все они не будут последовательно зависеть одна от другой.
39. Тот невоздержник, кто питается помыслами, хотя бы они были и полезны, ибо они не могут быть полезнее надежды.
40. Всякий грех, оставленный без покаяния, есть грех к смерти[93], о котором если и святой помолится за другого, то не будет услышан.
41. Истинно кающийся не полагает, что труд его служит заменою прежних грехов, но им умилостивляет Бога.
42. Все, что естество наше имеет в себе доброго, то мы должны исполнять ежедневно. Что же воздадим Богу за прежде сделанное зло?
43. Сколько бы мы ни приумножили добродетель сего дня, сие служит лишь обличением нашего прежнего нерадения, а не вина к получению воздаяния.
44. Кто утесняется мыслию, а упокоевается телом, тот подобен страждущему телесно и веселящемуся мысленно. Добровольная скорбь обоих содействует взаимно одна другой: мысленная — телесной, а телесная — мысленной. Соединение же их бывает более прискорбно.
45. Великая добродетель — терпеть постигающее нас и, по слову Господню, любить ненавидящих [нас][94]. Знак нелицемерной любви есть прощение обид[95].
46. Невозможно от сердца простить чьи-либо проступки без истинного ведения, ибо оно показывает каждому, что постигающее [его] есть его собственное.
47. Ты ничего не потеряешь из того, что оставил ради Господа, ибо в свое время оно возвратится с избытком[96].
48. Когда ум забудет цель благочестия, тогда и явное исполнение добродетели становится бесполезным.
49. Если всякому человеку вреден худой совет, то тем более избравшим строгую жизнь.
50. Делом философствуй о совете человеческом и воздаянии Божием, ибо слово не мудрее[97] дела.
51. За трудами о благочестии последует заступление [Божие]. Это надлежит познавать из закона Божия и совести.
52. Один, приняв какой-либо образ мыслей, усвоил его себе без рассмотрения, а другой принял и сличил его с истиною; надлежит рассмотреть, кто из них поступил благочестивее?
53. Истинное ведение состоит в терпении скорбей и в том, чтобы не обвинять людей в своих бедствиях.
54. Кто делает благое и ищет воздаяния, тот служит не Богу, а своей воле. Согрешившему нельзя избегнуть воздаяния иначе, как покаянием, соответствующим согрешению.
55. Некоторые говорят: «Не можем делать добра, если явственно (ἐναργῶς) не получим благодати Святого Духа». Пребывающие всегда произвольно в сластях оставляют посильное делание, как бы беспомощное.
