Составные части апостольского богослужения
Таким образом, и книга Деяний дает хотя отрывочные указания на богослужение апостольского времени, но такие, что по ним можно судить в общих чертах как о составе, так еще более о характере этого богослужения. Правда, относительно состава богослужения данные книги Деяний не все представляют в желательной ясности. О четырех необходимых частях богослужения: молитве, пении, чтении Св. Писания и поучений на основании книги Деяний можно только сказать, что все это было за апостольским богослужением, но остается неизвестным, в каком виде было.
Так относительно молитв не сообщается не только каких-либо формул их, но не говорится, и какого содержания они были. О молитвах того времени можно судить разве по нескольким образцам их, приведенным в книге Деяний [21]; но это все молитвы по особым случаям. Можно думать, хотя на это нигде нет прямых указаний в Новом Завете, что за богослужением того времени стала уже употребляться, согласно заповеди Спасителя, молитва Господня: памятник начала II в. «Учение 12 апостолов» предписывает употреблять ее 3 раза в день [22], т. е. как раз столько раз, сколько по вышеприведенным данным могло быть в апостольское время молитвенных собраний в течение суток. Ап. Павел в одном месте [23], по-видимому, указывает виды тогдашней молитвы: молитвы (δεήσεις от δεομαι, нуждаюсь, — {с. 27} общее родовое понятие молитвы, как выражения нашей беспомощности пред Богом), моления (προσευχαι — молитва в ее обращении к Богу), прошения (ἐντεύξεις от ἐντυγχάνω, достигаю кого-либо, — ходатайственная молитва за других) и благодарения (εὐχαριστίαι) [24].
Относительно пения за апостольским богослужением определеннее книги Деяний говорит ап. Павел. В двух местах из своих послания он различает три рода употребительных тогда св. песней: псалмы, гимны и песни (ᾠδαὶ) духовные (πνευματικαὶ) [25]. Под псалмами естественнее всего разуметь ветхозаветные псалмы, о широком употреблении которых у тогдашних христиан может говорить и выражение ап. Иакова: благодушествует ли кто, да поет, ψαλλέτω [26], равно как и более частая цитация Псалтири в сравнении с другими ветхозаветными книгами у апостолов [27]. Но так как псалмы представляются у ап. Павла следствием особого вдохновения (исполняйтеся духом, глаголюще себе во псалмех… духовных), то можно разуметь и псалмы собственного составления поющих [28]. Под гимнами («пения») нет основания разуметь так называемые библейские песни: LXX через ὕμνος передают многие еврейские надписания псалмов: schir, tephillah; гимнами апостол называет вероятно песни преимущественно хвалебного характера [29] в отличие от молитвенных и других общего содержания, обозначаемых словом песни, ὠδα, и выделяя первые из последних, как лучшую их часть: по св. Златоусту — «гимны дело более святое, чем псалмы, ибо ангельские силы песнословят (ὑμνοὺσι), а не псалмословят» [30]. Евангельская песнь Захарии, Богоматери и Симеона Богоприимца представляют «хорошие примеры того, как в тесной связи с ветхозаветными прообразами христианских дух творил новые песни» [31].
Нигде в посланиях апостольских не говорится о чтении ветхозаветных писаний за тогдашним богослужением; но его можно предполагать в виду того, что проповедь апостолов всецело основывалась на законе и пророках и последних ап. Павел называет наряду с апостолами основанием церкви [32]. О чтении новозаветных писаний за богослужением могут говорить: требование ап. Павла в послании к Солунянам прочитать это послание всем святым братиям [33], что удобнее всего можно было сделать на богослужебном собрании, — требование {с. 28} колоссянам обменяться посланиями с Лаодикийскою Церковью [34], а также существование, по свидетельству евангелиста Луки, к его времени многих записей о жизни Спасителя [35].
Что касается проповеди, то в апостольском богослужении соответственно потребностям того времени и по неразвитости других элементов богослужения она занимала особенно широкое место; в даваемой Деяниями картине богослужения «учение» поставлено на первом месте; ап. Иакову приходилось уже бороться с словоохотливыми проповедниками [36]; ап. Павел учительство считает важнейшею обязанностью епископа и пресвитера [37].
Развитие апостольского богослужения
Еще менее можно сказать на основании новозаветных писаний о том, в каком порядке следовали на тогдашнем богослужении эти части его. Возможно, что, по крайней мере, на первых порах и в Иерусалимской Церкви, у иудео-христиан богослужение имело близкий к синагогальному чин. Ап. Иаков не только называет место христианского богослужения «синагогой», но указывает на некоторые порядки в нем, свойственные исключительно последней: если в собрание (εἰς τὴν συναγωγὴν, слав. сонмище) ваше войдет человек с золотым перстнем, в богатой одежде, войдет же и бедный в скудной одежде, и вы, смотря на одетого в богатую одежду, скажете ему: тебе хорошо сесть здесь, а бедному скажете: ты стань там или садись здесь, у ног моих, — то не пересуживаете ли вы в себе? [38]. Здесь обычная картина синагоги, уставленной скамьями, с креслами впереди для почетных посетителей и с распределением молящихся по правовому положению в обществе [39]. Даже ап. Павел молитву называет синагогальным термином благословение [40].
Но если на первых порах жизни церкви и особенно в иудео-христианской иерусалимской общине богослужение вообще могло напоминать со{29}бою храмовое и синагогальное, то с течением времени и в церквах языко-христианских, а особенно после гонений на церковь со стороны иудеев и рассеяния апостолов из Иерусалима, эта близость не могла не уменьшаться. Характерно, что ап. Павел богослужебные собрания называет уже не συναγωγἡ, а ἐκκλησὶα, церковь [41]. Вообще, новозаветные писания после Деяний и особенно Павловы послания ясно дают заметить, что апостольское богослужение после означенных событий вошло во вторую стадию своего развития сравнительно с той, на какой его представляют Деяния и отчасти посл. ап. Иакова.
Стадия эта характеризуется двумя признаками, по-видимому разнородными, но связь между которыми можно открыть. Первый — вырождение института агап, второй — развитие духовных дарований и широкое применение их за богослужением. О том и другом подробно говорит 1-е посл. к Коринфянам. Главы 10–14 этого послания всецело посвящены упорядочению коринфского богослужения и дают полную и отчетливую картину того вида богослужения, какое приняло оно у языко-христиан в средине апостольского периода. Весь этот обширный отдел послания распадается на две части, из которых первая регулирует более внешнюю, телесную в самом широком смысле слова сторону богослужения (гл. 10 и 11), вторая же, как показывает и начало ее: о духовных же братие не хощу вас не ведети, делает то же самое с духовной стороной богослужения, его умственным содержанием [42].
В первом отношении апостол обращает внимание на то пренебрежение, которое оказывается на Господней вечери (κυριακὀν δεῖπνον) [43] к ее святейшему акту — приобщению Тела и Крови Христовой. Некоторые из коринфских христиан приходили на «вечерю Господню» с целью поесть и попить и, так как на вечерях этих из делавшихся приношений кормились бедные, то богатые участники старались возможно скорее насытиться от своих же приношений, чтобы бедные не оставили их голодными. Евхаристия для таких участников «вечери» стояла на втором плане. На такое недостойное отношение в «вечери Господней» жалуется и ап. Иуда, упоминая о сквернителях в любвах [44]. У него таким образом агапы уже названы и этим именем — ἀγάπαι, что указывает на дальнейший шаг в развитии их. Вместе с тем и отношение к ним худших христиан клеймится более сильным выражением — сквернители, σπιλάδες (может означать и подводные камни — для крушения такого учреждения, как агапы) [45]. Такое отношение к {с. 30} агапам было несомненно следствием языческих привычек новообращенных христиан, переносивших сюда обычаи греко-римских ἔρανοι (обедов в складчину) и συμπόσια (общих попоек). Ап. Павел с горечью и негодованием советует таким участникам христианских вечерей наедаться дома, чтобы не осквернять трапезы Господней жадностью. Так уже в этот столь юный период жизни своей агапы имели задатки к отделению от них евхаристии, а затем к уничтожению всей их материальной стороны, как дававшей повод к таким злоупотреблениям; другими словами: и тогда они уже были близки к преобразованию из вечери в вечерню.