Но что происходит, когда люди прислушиваются к призывам пророков, возвращаются к Богу, перестают нарушать Его законы, начинают жить так, как он предписывает, и все-таки продолжают страдать? Пророческие взгляды объясняют страдания грешников — они получают то, что заслужили. Но эти взгляды не могут объяснить страдания праведников. Почему грешники процветают, а праведники мучаются?
Древние израильтяне по-разному отвечали на этот вопрос, самый известный — точнее, самые известные — из этих ответов содержится в Книге Иова[93]. Апокалиптическое мировоззрение выбирает иной путь. Для апокалиптиков страдание — лишь временное положение вещей. По каким-то загадочным причинам Бог утратил власть над этим миром, уступил ее высшим силам зла, которые сотворили в мире хаос. Но вскоре, в ближайшем будущем, Бог вмешается в ход истории и исправит все, что пошло не так. Он сокрушит силы зла, победит порочные государства, которые поддерживали эти силы, и создаст новое царство на земле — царство мира и справедливости. Грешные правители этого мира и все, кто был на их стороне, будут уничтожены, а бедные и угнетенные возвысятся.
Такие взгляды впервые появляются в Библии в ветхозаветной Книге пророка Даниила, написанной последней из книг Еврейской Библии, примерно в середине II века до н. э. Эти же взгляды содержатся в ряде иудейских текстов, написанных уже после Книги пророка Даниила, в том числе в свитках Мертвого моря. Подобные взгляды высказывает Иисус.
К ним Иисус добавляет, что в конце времен, когда Бог наконец вмешается в ход истории, произойдет воскрешение мертвых. Вера в воскрешение неразрывно связана с вопросами древней теодицеи. Как получилось, что сторонники Бога подвергались пыткам и гибли? Где при этом был сам Бог? Как вышло, что сторонники сил зла богатели и становились более могущественными, а затем умерли, оставшись безнаказанными? Где справедливость?
С точки зрения апокалиптиков, справедливость восторжествует. Не в этой жизни, не в эту эпоху, а после воскресения, в грядущие века. Бог воскресит всех людей, вернет им тела, и они получат либо вечную награду, либо вечное наказание. Никто не избежит суда. Зло не оставит за собой последнее слово — это слово будет за Богом. Смерть не станет финалом истории.
Так учили ранние иудейские апокалиптики, так учил и Иисус. Царство Божье возникнет с появлением Сына Человеческого. Люди должны приготовиться к этому, исправиться, перейти на сторону Бога, хотя из-за этого пока им придется страдать. Но уже грядет новая эпоха, когда Бог и Его пути восторжествуют, а царство Божье появится здесь, на земле. В конце концов все в мире будет устроено правильно, все вернутся к физической жизни, увидят и ощутят ее.
Таким же было учение апостола Павла и, насколько мы можем судить, всех ранних христиан. Ключевое различие между учениями Павла и Иисуса заключалось в вере Павла, что сам Иисус создаст на земле царство, вернувшись во славе (1 Фес 4–5). Более того, для Павла воскресение в конце времен уже в некотором смысле началось. Именно по этой причине Павел придавал такое значение воскресению Иисуса. Поскольку воскресение должно было произойти в конце времен и поскольку Иисус уже восстал из мертвых, значит, мы дождались конца времен. Потому Павел и обращается к живущим в последние времена.
Но что произойдет с человеком, который умрет раньше, чем наступит конец времен? Очевидно, Павел верил в некое промежуточное существование вместе с Христом для тех, кто умер до его возвращения. Вот почему он писал филиппийцам: «Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение» (Флп 1:21). Скорее всего, он считал, что верующие в Иисуса получат в раю какое-то временное тело, но лишь на некоторое время. Когда же Христос вернется во славе, «мертвые во Христе воскреснут прежде», а затем все еще живущие, в том числе и сам Павел, будут чудесным образом преображены, так что их тела сделаются бессмертными (1 Фес 4:13–18, 1 Кор 15:50–57). Тогда они будут вечно жить на земле.
Таким образом, для Иисуса, Павла и первых христиан вечная жизнь была жизнью в теле и не в раю, а здесь, на земле, где мы находимся сейчас. Павел усиленно подчеркивает этот момент в Первом послании к Коринфянам. Воскресение Иисуса из мертвых свидетельствует о том, каким будет грядущее воскресение: физические тела оживут и станут бессмертными. Павел глумится над оппонентами из Коринфа, уверенными, что они уже пережили духовное воскрешение и теперь могут во всей полноте наслаждаться преимуществами спасения. Воскресению предполагалось быть физическим, и по этой причине оно еще не наступило. Миром все еще правят силы зла, и только в конце времен все они будут уничтожены, а последователи Иисуса оправданы, преображены и одарены вечной наградой.
Об этом говорится и в Откровении Иоанна. После всех катаклизмов, которые обрушатся на планету в конце времен, после катастроф, которые подробно, с чувством и с толком описывает автор, посвящая им одну тягостную главу за другой, появятся «новые небеса и новая земля». Тогда воскреснут мертвые, возникнет новый, небесный Иерусалим, который спустится с небес, заменит старый, погрязший в пороках и потому уничтоженный, и станет городом Божьим. В нем будут жемчужные ворота и золотые улицы. В этом городе и станут во веки веков жить святые на земле (см. Откр 21).
Преображение апокалиптических представленийА если этот предсказанный финал не наступит? Что произойдет, если апокалиптический сценарий, которого ждал Иисус уже при жизни «рода сего», так и не воплотится? Если уверенность Павла в том, что он дождется живым второго пришествия Христа, опровергнет смерть? Если воскрешение мертвых будет отложено на неопределенный срок, словно в насмешку над распространенным убеждением, что оно случится «скоро»?
Одно последствие неизбежно: кое-кто из людей начнет потешаться. Об этом говорится в книге Нового Завета, Втором послании Петра, где автор утверждает: если Бог говорит, что все это произойдет очень скоро, значит, он имеет в виду божественное, а не человеческое летоисчисление. Следует всегда помнить, что «у Господа один день, как тысяча лет, а тысяча лет, как один день» (2 Петр 3:8). По этой логике, если конец света намечен на следующий четверг, значит, он состоится в четверг через четыре тысячелетия.
Не дождавшись конца света, люди, желающие твердо следовать учению Иисуса и его учеников, вынуждены смириться с тем фактом, что некий существенный элемент их представлений оказался ошибочным. Разумеется, вряд ли верующие скажут, что Иисус ошибся. Скорее, что его превратно поняли. Так начинается долгий и важный процесс нового истолкования, в котором изначальные представления преобразуются, становятся менее осязаемыми, менее материальными, такими, чтобы их было не так-то просто опровергнуть. А именно, учение о будущем телесном воскрешении, при котором праведники будут вознаграждены, а грешники наказаны, превращается в концепцию рая и ада, где суд происходит не только в конце времен, но по завершении жизни человека. Его душа попадает в одно из этих мест.
В пятой главе я указывал, что слова Иисуса, как и другие апокалиптические взгляды, можно воспринимать как своего рода горизонтальный дуализм: эпоха здесь, на земле, и грядущая эпоха, тоже на земле. Я называю этот дуализм горизонтальным потому, что его можно наглядно представить в виде горизонтальной ленты времени, разделенной пополам. В конце этой эпохи, который неминуем, начнется суд, и мы вступим в новую эпоху, перейдем за разделительную черту.
Но убедившись, что конец все не наступает, христианские мыслители переосмыслили эту ленту времени и в каком-то смысле повернули ее вокруг оси, поэтому теперь с представлениями о «конце» ассоциируется не горизонтальный, а вертикальный дуализм. Теперь речь идет уже не о двух эпохах, нынешней и грядущей, а о двух сферах — нашим миром и высшим миром. О физическом воскрешении уже не упоминается, в него даже не верят. Теперь значение имеет только земной мир страданий и мир блаженства на небесах.
Этот дуализм отразился в идее рая и ада. Почему вверху и почему внизу? Потому что дуализм сохранился, но стал не временным, а пространственным. Вверху обретается Бог, туда же попадает душа после смерти, если ее обладатель был предан Богу и верил в Христа; внизу находится место, где, по определению, не может быть Бога. Там царит лишь зло, сам дьявол и его злобная свита. Туда попадает душа на вечные муки, если ее обладатель не был предан Богу и отверг его Христа.
Таких взглядов на вечное и бестелесное существование души нет в раннехристианских текстах, они появляются лишь позднее. Например, они изложены в Апокалипсисе Петра (о нем говорилось в главе 6). В этом тексте Петр описывает устроенную ему экскурсию по мирам блаженных и проклятых. В верхнем мире ликуют одни души, в нижнем мучаются другие. Вечная жизнь представлена не как телесное существование на земле после воскрешения, а как духовное существование, когда душа после смерти обречена попасть в нижний или верхний мир. Это вечное духовное существование с вечными наградами или карами — в зависимости от того, как была прожита земная жизнь и принято спасение Божье.
