Кто любит, тот живет. Кто теряет любовь, тот начинает хиреть. Естественно, у всех нас есть свои виды любви, иногда их сразу несколько. И слава Богу: чем больше, тем лучше! Но как бы мы ни были все дороги друг другу (а мы очень дороги друг другу: умри сейчас один из нас, и как будто будет отрезан кусок нашего существа); как ни дороги нам члены нашей семьи; как ни дорого в мире все то, что нас восхищает и волнует: природа, музыка, литература, мысль, – мы наконец вдруг понимаем, что за всем этим стоит одна Любовь, одна высшая Любовь. Что все небо и твой ребенок, и жаворонок, и стихи, и богословская мысль, и человек, тебе дорогой и милый, – за всем этим стоит, во всем этом воплощается Божественная Любовь. И тогда ты начинаешь понимать, что в любви мы любим Бога. Ищем Его. Бог есть Любовь, и это – основа всего. Здесь начало и конец. Здесь – всё! И это надо всегда искать, стремиться, осуществлять – шажками, пусть самыми маленькими.
Как Вы считаете, может ли ненависть реально уничтожить мир?
Я верю в силу любви и в то, что этого не произойдет.
ХРИСТИАНСКАЯ СВЯТОСТЬ
Термины “святой” и “святость” восходят к Библии, где они указывают на тесную связь земного человеческого с верховной тайной божественности. Человек, именуемый святым, посвящен Богу, несет на себе печать иного мира. В христианском сознании святые – это не просто добрые, праведные, благочестивые люди, а те, кто были причастны запредельной Реальности. Им во всей полноте присущи черты конкретного человека, вписанного в определенную эпоху. И в то же время они возвышаются над ней, указывая путь в будущее.
В русской святости сформировался особый русский религиозный тип. Хотя генетически он связан с общехристианскими началами и византийским наследием, в нем очень рано появились индивидуальные черты.
Византия дышала воздухом “сакральной торжественности”. Несмотря на огромное влияние иноческого аскетизма, она была погружена в пышную красоту священнодействия, отражающего неподвижную вечность.
Иной характер приобрела христианская духовность на Руси уже в первые десятилетия после князя Владимира. Сохранив аскетическую традицию Византии, она усилила евангельский элемент, который ставил во главу угла действенную любовь, служение людям, милосердие.
Кто такой святой?
Когда человек всем сердцем посвятил себя Богу, тогда он святой. Конечно, он может пасть, он может быть грешником, но он посвящен: его сердце отдано Богу. Бывает, что человек может быть порядочным во всех отношениях, но быть не святым, а изрядным негодяем. Это святость фарисея, которая описана в Евангелии. Он же был праведник! Он пришел и сказал Богу: “Господи, не убивал, не крал, церковные взносы даю – во всем хорош!” А кто оказался перед Богом прав? Мытарь, который сознавал свои грехи. Значит, чистым перед Богом быть нельзя. А святость есть любовь к Богу, такая, чтобы Он был центром твоей жизни. И тогда вы увидите, где счастье.
Что же все-таки входит в понятие святого?
Есть несколько понятий. Одно – это человек, признанный Церковью официально святым. Другое – это более широкое понимание святости. Святой, по Библии, это посвященный и посвятивший себя Богу. В таком случае мы можем сказать, что были мудрецы вне христианства, которые таковыми себя ощущали, и, быть может, их можно назвать святыми. Наконец, есть нравственное понятие. Мы называем святым доброго, отзывчивого, самоотверженного человека. Так что все зависит от того, что вы будете вкладывать в это слово.
Зачем молиться и просить святых, вместо того чтобы обращаться ко Христу?
Это очень просто. Когда ты отправляешься в дорогу, ты просишь, чтобы родные тебя помнили, чтобы близкие и друзья за тебя молились. Эта молитва поднимает человека выше обыденности, и мы оказываемся в том мире, где уже не действуют одни слепые законы. Поэтому мы все, в частности люди моего прихода, мы все молимся друг за друга ежедневно и знаем силу этой молитвы. И даже тогда, когда некоторые из нас покидают этот мир, мы знаем, что эта связь сохраняется. Мы обращаемся к ним как к нашим друзьям, как к нашим невидимым помощникам, как к людям, которые с нами духовно связаны. А почему можно молиться Пресвятой Богородице и всем святым, вы поймете на практике. Мы знаем, что все святые живы, что мы – одна семья. Но у них больше духовных сил, и они наши незримые помощники.
Какого святого Вы считаете своим защитником – того, чье имя носите, или того, в день которого крестились?
Прежде всего – того, которого любишь, которого знаешь. Ну, а потом, конечно, и того, чье имя носишь.
В честь какого святого Вы крещены?
В честь святого Александра Невского, которого празднуют 6 декабря. Но поскольку мать повезла меня крестить в сентябре, то духовник ее предпочел петроградский праздник, 12 сентября. Этот праздник установлен в честь переноса гробницы Александра Невского из Новгорода в Петербург, и все Александры XIX века – Александр Пушкин, Александр Блок и другие – все они праздновали свои именины 12 сентября, то есть 30 августа по старому стилю.
Если день рождения отстоит от дня ангела, имеет ли это значение?
Никакого.
Почему все святые называются по-разному: мученики, преподобные и т.д.?
Мученик – это любой человек, пострадавший за Христа. Исповедник – пострадавший, но не погибший. Его могли пытать, искалечить, но он все-таки не погиб. Священномученик – это мученик, имевший тот или иной священный сан: дьякон, священник, епископ. Преподобный – это святой, бывший монахом. Великомученик – это мученик, особо почитаемый в народе.
Среди убитых в России после 17-го года было много людей, принявших смерть и муки за веру. Вряд ли когда-нибудь будут узнаны даже имена их всех, но будет ли канонизирован хотя бы кто-то из них?
Как говорил мне митрополит Ювеналий, наша патриархия готовит канонизацию тех, кого принято называть новомучениками. Первым их них канонизирован патриарх Тихон, жизнь которого была настоящим крестным путем.
Можно ли пролить свет на истинную историю патриарха Тихона, расстрелянного в 22-м году?
Патриарх Тихон не был расстрелян. Его судили в период изъятия церковных ценностей. В 22-м году проводилось изъятие церковных ценностей, тех самых, которые в трагические моменты истории Церковь всегда, во все столетия, отдавала государственным деятелям для спасения народа. Так было во времена Минина и Пожарского, во время войны с Наполеоном и так далее. Но тут изъятие производилось резко, грубо, насильственным образом, и началось народное сопротивление. В конце концов судить за это стали патриарха Тихона. Потом, под давлением мирового и отечественного общественного мнения, он был освобожден, но вскоре умер от болезни. Легенда о том, что он был расстрелян, по-видимому, не соответствует действительности. Он похоронен в Донском монастыре.
Как быть с теми, кто творил добро до явления Христа?
Никакого вопроса нет. Если вы чувствуете, что что-то в них было хорошее, то неужели Господь этого не видит? Если уж мы-то своим умом соображаем?
Расскажите, пожалуйста, об истинной роли св. Сергия Радонежского в создании самосознания России тогда и теперь.
Мысль хорошая и тема прекрасная, но из-за недостатка времени могу сказать только в двух словах.
В период татарского ига народный дух был сильно поколеблен, подавлен. Это был шок, исторический шок для народа, для нации. И для того чтобы она после этого шока очнулась, чтобы она встала на ноги внутренне, духовно, был необходим такой человек, как Сергий Радонежский. Историк Василий Осипович Ключевский назвал его “благодатным воспитателем русского народного духа”. Так называлась его статья, которая была издана отдельной книгой, а потом помещалась в разных изданиях. В этом была главная роль преподобного Сергия. Поскольку он имел большое влияние на князей и на крестьян, он возродил их дух, их веру, вселил в них надежду. Это главное, но было много и других аспектов.
Святой Сергий Радонежский и святой Франциск Ассизский – возможны ли параллели между этими личностями, сопоставимы ли они? Что у них общего (взаимодействие, влияние на мировую историю и т.д.)?
Я думаю, что они были не очень похожи. Общее у них следующее. Преподобный Сергий был возродителем духа Русской Православной Церкви после десятилетий ордынского ига. Святой Франциск был возродителем духа Западной Церкви после мрачных периодов средневековья. Но вообще темпераменты их были разные, естественно: Франциск – итальянец, южанин, он мог ходить по лесу, проповедовать птицам, воображать, что он играет на скрипке для Девы Марии; Сергий – совсем другой. Но это не значит, что кто-то из них лучше или хуже, – просто совсем разные.
