Так неужели же во времена царя Саула знать была более деликатной и застенчивой?
Поэтому эпизод с обрезанием края плаща кажется мне маловероятным. Если бы в Библии было написано, что Давид в тёмной пещере незаметно сделал Саулу краеобрезание, то это имело бы такую же степень правдоподобия.
«Был некто в Маоне, а имение его на Кармиле, человек очень богатый; у него было три тысячи овец и тысяча коз; и был он при стрижке овец своих на Кармиле. Имя человека того — Навал, а имя жены его — Авигея. Это была женщина очень умная и красивая лицом, а он — человек жестокий и злой нравом» (1. Цар. 25. 2— 3).
Библия, превознося достоинства Давида, отрицательно относится к его противникам, даёт им негативно — эмоциональную оценку. Возможно, Навал и был злым, но это не заслуживало бы упоминания, если бы он не был злым по отношению к Давиду.
Ничто не ново в этом мире. Известные антиобщественные явления, которые мы называем болезнями двадцатого века, имеют древние корни. Они существовали уже несколько тысяч лет тому назад. И подкуп государственных чиновников, именуемый сейчас коррупцией, и организованная преступность, называемая сейчас мафией, и вымогательство, называемое рэкетом, всё это имело место и во времена царя Давида. Лично он сам подкупил многих придворных Саула, и они действовали в его пользу, бойкотировали распоряжения Саула, сеяли смуту, оказывали Давиду материальную поддержку. Он также создал преступную группировку, которая терроризировала окрестности, и занималась вымогательством в крупных размерах. В дальнейшем эта группировка захватила власть в Израильско — Иудейском царстве.
Навал был очень богат. Его стада паслись на территории, которую Давид почему — то считал входящей в сферу его интересов. Поэтому Давид, совершенно справедливо, решил, что скотовладельца следует обложить данью.
Но придти просто так и потребовать свою долю было бы некрасиво и бессовестно. А уважающие себя организованные бандиты (в отличие от неорганизованных), в основе своей, — люди совестливые и достойные уважения. Они никогда не берут деньги просто так. Они хотят получать деньги честно, за проделанную работу. А поскольку все они до зубов вооружены, то считают не только своей работой, но и святой обязанностью, — охранять имущество ближних. А поскольку охрана связана с ночными дежурствами, нервотрёпкой и опасностью для жизни, то и оплата должна быть соответствующей.
Маленькая разница между сторожем и мафиози всё же есть. Если у первого Вы можете отобрать пушку и лишить его места, то у второго — ни в коем случае. Потому что это будет несправедливо с вашей стороны.
А мафиози, как известно, первые в мире борцы за справедливость и честное распределение народных богатств.
Давид не был самым худшим из всех известных истории пламенных борцов за справедливость.
Для порядка Давид первым делом направил к Навалу десять своих молодцов с вежливой просьбой: поделиться, чем Бог послал. Он, конечно, мог прислать только одного гонца, но посчитал, что из уст одного эта просьба не будет звучать так убедительно.
Гонцы сказали Навалу, что его пастухи безбоязненно пасут овец на территории, контролируемой Давидом. И у них ничего не пропало за это время, потому что Давид день и ночь печётся о благе своих друзей. И не печётся о благе врагов.
Лично я думаю, что пропадало, но пастухи предпочитали этого не замечать. Чем питались братки всё это время, как не овцами Навала?
Навал, как и положено богачу, был высокомерен и груб. Кроме того, он был сильно пьян. Вино заострило его язык и притупило осмотрительность.
«И Навал отвечал слугам Давидовым и сказал: кто такой Давид и кто такой сын Иессеев? Ныне стало много рабов, бегающих от господ своих. Неужели мне взять хлебы мои, и воду мою, и мясо, приготовленное мною для стригущих овец у меня, и отдать людям, о которых не знаю, откуда они? И пошли люди Давида своим путём и возвратились, и пришли, и пересказали ему все слова сии. Тогда Давид сказал людям своим: опояшьтесь каждый мечом своим». (1. Цар. 25. 10— 13).
Навал ответил отказом, за охрану платить отказался. Мало того, он был груб. Навал провинился. Его следовало наказать. Дело принимало крутой оборот. Но умная и красивая Авигея, жена Навала, которая случайно узнала об этой дипломатической беседе, тотчас осознала, какая опасность грозит дому Навала, в том числе, — ей самой. И она приняла экстренные меры к спасению.
«Тогда Авигея поспешно взяла двести хлебов, и два меха с вином, и пять овец приготовленных, и пять мер зёрен сушенных, и сто связок изюму, и двести связок смокв, и навьючила на ослов. А мужу своему Навалу ничего не сказала. Когда же она, сидя на осле, спускалась по извилинам горы, вот, навстречу ей идёт Давид и люди его, и она встретилась с ними.
И Давид сказал: да, напрасно я охранял в пустыне имущество этого человека, и ничего не пропало из принадлежащего ему; он мне платит злом за добро». (1. Цар. 25. 18— 21).
Вы не знаете, какое добро делал Давид для Навала? Навал тоже не знал этого. Не знала этого и Авигея, — ведь никакого договора об охране стада не было. В стаде до прихода сюда молодчиков Давида и так ничего не пропадало. Но, — «у сильного всегда бессильный виноват».
Авигея пала к ногам атамана и стала униженно упрашивать его, чтобы простил её неразумному мужу его прегрешения. Она пригоршнями сыпала проклятия на голову Навала, благословения и льстивые пожелания — на голову Давида. Умоляла его не мстить, не проливать крови. Её красота, покорность и сладкие речи смягчили злое сердце Давида. Он отвечал ей: «Ты женщина благоразумная, и сделала очень правильно, что поспешила мне навстречу. Иначе уже к рассвету я не оставил бы Навалу мочащегося к стене». Так образно называет Библия людей и животных мужского пола.
«И принял Давид из рук её то, что она принесла ему; и сказал ей: иди с миром в дом твой; вот, я послушался голоса твоего и почтил лицо твоё. И пришла Авигея к Навалу, и вот, у него пир в доме его, как пир царский, и сердце Навала было весело; он же был очень пьян, и не сказала ему ни слова. Утром же, когда Навал отрезвился, жена рассказала ему об этом, и замерло в нём сердце его, и он стал, как камень. Дней через десять поразил Господь Навала, и он умер» (1. Цар. 25. 35— 38)
Неужели Господь был в доле? Нет, это поклёп. Не Господь поразил Навала. Я больше чем уверен, не было у богача ни инсульта, ни инфаркта. Давид, — вот кто поразил Навала! Давид не прощал обид. Даже на смертном ложе он вспомнил обо всех своих обидчиках, и поручил Соломону примерно рассчитаться с ними.
Так Навал, не желая платить бандитам помесячную дань, лишился жизни. И лишился жены. Не успело остыть его тело, как красивая и умная Авигея стала очередной женой Давида.
Вот Вам краткое пособие для рэкетёров. И для богачей, кстати, тоже.
____________________
Давид, преследуемый Саулом, сбежал вместе со своим отрядом в один из филистимских городов, Геф, и поступил на службу к местному царьку Анхусу. Анхус в нём души не чаял. А, возможно, и приставал.
Не желая такой опеки и жизни под постоянным присмотром, Давид упросил царя, чтобы тот перевёл его отряд в один из пограничных городков, для охраны его и для вылазок в тыл неприятеля. То есть, в тыл своих же братьев — израильтян.
В Сакелаге пробыла его дружина более полутора лет. Отсюда Давид действительно делал смелые вылазки, но объектом его разбойных нападений были не израильтяне, а дружественные Анхусу племена.
Давид приводил Анхусу богатую добычу: мелкий и крупный скот, приносил драгоценности. Но ни разу не привёл рабов. Он не оставлял в живых свидетелей своих набегов. Мнимый предатель иудеев, на самом деле, предавал своего нового благодетеля. То есть, был двойным агентом — диверсантом.
«И опустошал Давид ту страну. И не оставлял Давид в живых ни мужчины, ни женщины, и не приводил их в Геф, говоря: они могут донести на нас и сказать: „так поступил Давид и таков образ действий его во всё время пребывания в земле Филистимской“ (1. Цар. 27. 11).
Не оставлял никого в живых? И не приводил рабов? Но как же он отчитывался о проделанной работе? И что же, Анхус ни разу не спросил его, где пленники, где рабы, где девственницы? Разве он не нуждался в рабах? Вот вам ещё одно страшно — смешное место в очень серьёзной и очень святой Библии!
____________________
Филистимляне вновь пошли войной на Саула. Анхус, полностью доверяя Давиду, назначил его своим телохранителем. Растроганный таким доверием, Давид обещал положить голову за царя.
Скорее всего, он намеревался передать Анхуса в руки израильтян живым или мертвым. Но ему не удалось обмануть бдительность остальных филистимских военачальников.
«Князья Филистимские шли с сотнями и тысячами. Давид же и люди его шли позади с Анхусом. И говорили князья Филистимские: это что за Евреи? Анхус отвечал: разве вы не знаете, что это Давид, раб Саула, царя Израильского? Он при мне уже более года, и я не нашёл в нём ничего худого со времени его прихода до сего дня.
