По своему размаху вальденство было гораздо обширнее катарства – настолько, насколько XIII век значительно дальше ушел в своем развитии, предшествовавшего ему века, тем более, что крестовые походы ускоряли темп общественной жизни, и Европа за одно столетие пережила больше, чем переживала обычно за два или три столетия. Вальденство стало представлять серьезную опасность для церкви, и последняя решила напрячь все свои силы для борьбы с этой новой ересью. Церковные суды в глазах папы считались недостаточно сильным орудием для искоренения этой страшной опасности были объявлены внутренние крестовые походы, а затем была введена и инквизиция.
Инквизиция должна была вырвать из Европы жало ереси. Но есть ли колдовство – ересь? Ведь ересь характеризуется, во-первых, ошибкой в мышлении (error in ratione), a, во-вторых, упорством (pertinacia) в этой ошибке. Но ведь колдун, веря в дьявола, не совершает ошибки в мышлении, ибо дьявол действительно существует, и упорство колдуна не может быть еретическим, так как он упорствует не в ошибке, а в том, что фактически подтверждается и церковью, и всеми ее авторитетами. Правда, еретиком называется всякий вообще, кто либо рождает ложные или новые мысли, либо следует им (falsas vel novas opiniones gignit vel sequitur). Но ведь колдун не рождает ни ложных, ни новых мыслей – и казалось, что все виды колдовства, которое так трудно подогнать под ересь, останутся вне сферы компетенции инквизиционных судов.
И действительно, когда известный своей жестокостью доминиканец-инквизитор Бернард из Ко, прозванный Молотом еретиков, открыл в 1245 году еретическое гнездо в местечке Лемас Сен-Пюэль (между Тулузой и Каркасоном) и привлек к своему трибуналу в качестве полусвидетелей-полупреступников поголовно все население местечка, он не счел, в качестве инквизитора, возможным возбудить дело против какой-то колдуньи, заявившей, что она околдовала одежду, пояс и сандалии своих соседок, чтобы предохранить их от всех болезней. Точно так же нет почти никаких указаний на колдовских преступников в тех 5600 процессах, какие были возбуждены этим же Бернардом из Ко, хотя он действовал в том районе, который в XIII веке насчитывал немалое количество колдуний и колдунов. И тулузский инквизитор Бернард Ги, действовавший в начале XIV века, не упоминает в своих 600 процессах ни одного колдуна. Правда, это число процессов не охватывает всей деятельности Бернарда Ги но ничто не наводит на мысль о том, что в неопубликованных процессах этого инквизитора может оказаться более или менее значительное число колдовских дел. По-видимому, инквизиторы не считали колдовство ересью, подлежащей преследованию инквизицией, и в течение 60-70 лет с момента учреждения инквизиции обычно оставляли колдунов во власти епископских и светских судов. Однако, постепенно мысль о тесной связи между колдовством и ересью начинает проникать в церковную среду, и все настойчивее выдвигается необходимость включить колдовство в сферу деятельности инквизиции и отождествить колдунов с еретиками, в частности, с катарами и вальденцами.
Уже в первой половине XIII века против катаров и вальденцев, жестоко преследуемых и потому, естественно, совершавших свои религиозные обряды тайком, по ночам, в подполье, было выдвинуто обвинение в устройстве синагоги сатаны. В этой синагоге происходят якобы самые ужасные виды богохульства, церковь и Христос подвергаются жесточайшим оскорблениям и для вящего посрамления истинной веры в эту синагогу прибывает сам сатана, которому оказываются отвратительнейшие почести и знаки благоговения. Появление сатаны дает повод стремиться в эту синагогу и колдунам, чтобы там, одновременно с катарами, выразить свои чувства дьяволу и получить от него те или иные указания относительно колдовства. Так происходят общие собрания еретиков и колдунов. Такие собрания не могут не сблизить всех поклонников дьявола и не сплотить их в почти однородную еретическую массу. На этих собраниях колдуны вступают добровольно в союз с дьяволом и заключают с ним договор, пакт.
Церкви давно был известен факт добровольного союза человека с дьяволом, теперь с середины XIII века, в связи с синагогой сатаны катаров, эти пакты стали обычным явлением – на страницах теологических трактатов их описаниями пестрят все работы как инквизиторов, так и прочих представителей католицизма.
Первый добровольный и в письменной форме заключенный договор с дьяволом известен еще из жизни набожного Теофила, служившего в Адане в середине VI века в качестве церковного эконома.
Когда аданский епископ умер, решено было избрать Теофила на его место, но из скромности Теофил отказался от епископства и был избран новый человек, не знавший Теофила и сместивший его с поста эконома, так как относился к нему с подозрением, не допуская мысли, что Теофил настолько скромен, что действительно не желал стать епископом. Оскорбленный в своих лучших чувствах, Теофил отправился к одному еврею, известному чародею, с просьбой помочь ему снова занять место эконома. Еврей повел Теофила в городской цирк, заранее указав ему, что он не должен ничего бояться и что ему следует лишь осенить себя крестным знаменем. В цирке оказалось множество людей, распевающих песни с горящими факелами, посреди них на троне восседал дьявол и милостиво принимал знаки благоговения. Теофил опустился перед дьяволом на колени и стал целовать его ноги. Дьявол узрел в нем новичка и спросил причину его дерзкого появления в цирке. С глубоким земным поклоном Теофил ответил: Пришел, чтобы беспрекословно тебе повиноваться. Дьявол привстал с трона, погладил Теофила по лицу и поцеловал его.
Теофил подпал под власть дьявола, отрекся от Иисуса и Марии и вручил дьяволу собственноручно написанную грамоту с восковой печатью о том, что он вступил в дьявольскую рать. На следующий день Теофил с большой торжественностью был восстановлен епископом в качестве церковного эконома, но, будучи ленником дьявола, стал вести горделивый образ жизни вскоре Теофил почувствовал сильные угрызения совести. В течение 40 дней и ночей он умолял пресвятую деву о помощи под влиянием беспрестанных молитв дева не только смягчилась сама, но и уговорила сына своего простить грешника. Получив написанную Теофилом грамоту, она положила ее ему на грудь в то время, когда он уснул в церкви. Когда он проснулся и увидел на груди свою грамоту, его экстазу не было конца: он многократно во всеуслышание и самым публичным образом отрекался от своих заблуждений и славословил трижды показавшуюся ему богоматерь. Он сжег грамоту и через 3 дня умер смертью праведника. Впоследствии церковь причислила его к лику святых, и народ был широко оповещен о великом подвиге святого Теофила.
Подвиг был велик, ибо нарушение дьявольского договора было крайне редким явлением: обычно договор был неразрывен и несокрушим. Он писался кровью добровольно вступившего в союз с дьяволом, который прикладывал к нему свой коготь.
В богословском трактате, напечатанном в 1625 году Жильбером Восским, помещено факсимиле подобных договоров с подписями: точки, к которым прикасались пальцы дьявола, покрыты ржавчиной и выжжены.
В Парижской Национальной библиотеке хранится факсимиле демона Асмодея и собственноручное письмо его, адресованное аббату Грандье. Письмо это было приобщено к делу 1635 г., возникшему в связи с эпидемией одержимости, охватившей общину урсулинок в Луденском монастыре. Письмо сыграло роковую роль в деле Грандье: он погиб, как вступивший с дьяволом в договор с целью погубить урсулинок Луденского монастыря, вербовавшего своих сторонниц из аристократических фамилий южной и западной Франции.
И о папе Сильвестре II говорили, что он заключил договор с дьяволом. Папа Сильвестр (Герберт) поражал Х век огромными математическими и философскими познаниями, которыми он был обязан будто бы пакту с дьяволом. Согласно бенедиктинскому историку Вильгельму Мальмесбэри, Герберт родился в Галлии и в свою бытность монахом бежал в Испанию, где изучал у сарацин астрологию и магию вскоре один мусульманский философ взял его в свой дом и научил его чернокнижию, благодаря чему он вступил в дружбу с дьяволом. Последний обещал ему содействие в достижении папской тиары. Вернувшись во Францию, Герберт открыл школу и имел многочисленных учеников, между прочими и французского короля Роберта. Шумный успех руководителя школы обеспечил ему епископское кресло в Реймсе. Но епископство его не удовлетворило, и он переселился в Рим, где нашел в подземелье хранившийся клад императора Октавиана. Золото открыло ему путь к папскому престолу, и Герберт стал папою Сильвестром II. Он изготовил магическую голову, которая отвечала на все его вопросы от нее он узнал, что умрет лишь тогда, когда отслужит молитву в Иерусалиме. Сильвестр решил никогда не ездить в Иерусалим. Однажды ему пришлось совершить молитву в церкви Святого креста, что в Иерусалиме, и после молитвы тяжко он захворал. Магическая голова указала ему на ловушку, в которую он по собственной вине попал, и Сильвестр понял, что наступил час смерти. Он созвал кардиналов, открыл свою тайну и был живьем разрезан на части и выброшен из храма. По другой версии, его тело положили на телегу с волами, похоронили на том месте, где волы стали затем кости были положены в мраморный гроб, и с тех пор перед смертью каждого папы этот гроб покрывается обильным потом. Хронист Зигеберт (ум. в 1113 г.), наоборот, не упоминает о гробовом поте и заявляет, что Сильвестр не покаялся и был унесен чертом.
