Ознакомительная версия.
Пастушок, несущий на плечах овечку, – излюбленный раннехристианский символ. Дело в том, что в те времена Лик Господень на иконах еще не изображали.
Образ царя. Святой апостол Павел называет Христа Царем царствующих и Господом господствующих [9] . Первая половина псалма 44 полностью посвящена царю, а вторая – царице:
...
Излилось из сердца моего слово благое; я говорю: песнь моя о Царе; язык мой – трость скорописца (Пс. 44: 2).
Далее описывается этот Царь, который прекраснее всех сынов человеческих. В образе прекрасного и юного царя изображается Христос, Который пришел утвердить Свое Царство.
Священник . Клялся Господь и не раскается: Ты священник вовек по чину Мелхиседека (Пс. 109: 4). Праотец Авраам в Салиме, будущем Иерусалиме, на Сионской горе был встречен неким таинственным священником, который вышел с хлебом и вином и благословил Авраама. Священство Христа – по образу этого священника, принесшего хлеб и вино, а не по образу ветхозаветных коэнов [10] и левитов [11] , приносивших в жертву животных.
Все, происходившее на Голгофе есть жертвоприношение, но Христос – одновременно и Приносящий, и Приносимый; Он и Священник, и Жертва одновременно. Такова тайна Христова.
Христос – еще и Сеятель. Вспомним евангельскую притчу:
...
Вышел сеятель сеять; и когда он сеял, иное упало при дороге, и налетели птицы и поклевали то; иное упало на места каменистые, где немного было земли, и скоро взошло, потому что земля была неглубока. Когда же взошло солнце, увяло, и, как не имело корня, засохло; иное упало в терние, и выросло терние и заглушило его; иное упало на добрую землю и принесло плод: одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное же в тридцать (Мф. 13: 3–8).
Древним христианам был близок и удивительный образ Орфея, привнесенный из греческой мифологии. Орфей – прекрасный юноша, певец и музыкант. Его игра была столь пленительной, что при первых же звуках хищные звери становились кроткими, как домашние животные. Ранние христиане видели в Орфее символ Христа. Господь и Его учение подобны музыке Орфея, которая покоряет сердца диких хищников, то есть людей, свирепствующих своими грехами. Все наши бурные греховные страсти успокаиваются, а сами мы укрощаемся…
Но и человеческий мир – отнюдь не венец мироздания; можно сделать мысленный шаг и в мир ангельский. Христиане порой почти обожествляют Ангелов. Так это видится отсюда, снизу, с нашей земли, а в мире ангельском все выглядит несколько иначе. Солдатам кажется, что генерал – это нечто заоблачное, недостижимое, а сами генералы видят, что не многим отличаются от рядовых: ведут ту же армейскую жизнь, хотя и протекает она на несколько ином уровне. Так и Ангелы: это другой уровень все того же тварного мира.
В ангельском мире мы тоже можем найти образы Христа:
...
Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф (Мал. 3: 1).
Ангел Завета. В переводе на русский греческое слово αγγελος означает «вестник», «посланник». Христос – Вестник, и само слово «Евангелие», как мы уже отметили, означает «Благая Весть». Но кто ее принес? Апостол Павел в Послании к Евреям подчеркивает, что это сделал не Ангел, а Сын Божий, Сам Христос. Он и есть Истинный Вестник, а Ангелы – служебные духи, посылаемые на помощь спасаемым, то есть людям. Ангел Завета, то есть Вестник Нового Завета, – это Христос.
Итак, мы видим, что на всех ступенях тварного мира – и в неживой материи, и в растительном, и в животном, и в человеческом, и в ангельском мирах – повсюду можно узреть образ Христа. Весь мир проповедует Господа,
Который говорит: Если они умолкнут, то камни возопиют (Лк. 19: 40), то есть, если бы у нас не было пророческих вестей, заговорила бы сама природа. И она говорит!
Апостол Павел пишет:
...
Что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы (Рим. 1: 19–20).
Само творение свидетельствует о силе и славе Божией. Более того, оно свидетельствует о Христе. Мы уже говорили о том, что все пророки направляли человеческую историю ко Христу, но следует помнить и о том, что вся природа христоцентрична, она вся представляет собой образ Божий. В мире природы все «стыкуется» с Христом, как две части разломанной дощечки, лишь мы по своей греховности зачастую не «стыкуемся» с Тем, по Чьему образу сотворены…
Все виды человеческой деятельности – Божии, но только во Христе они обретают истинный смысл. Что представляет собой символ сам по себе? Всего лишь значок. Визитная карточка и человек, чье имя на ней написано, отнюдь не одно и то же. Природа без Христа по сути своей – ничто. Весь мир обретает смысл только в Нем.
Нередко Христос именуется Логосом [12] . Святой Максим Исповедник (580–662) говорил, что распознание логоса каждой вещи – и есть истинная логика мира. Действительно, мы занимаемся наукой, исследуем окружающий мир, но каждый при этом изучает какую-то его часть: физик – движение, плотность и цвет вещества, химик – его состав и так далее. Но сами по себе науки изучают лишь символы, знаки. А что эти знаки обозначают? Максим Исповедник призывает к распознанию того, что означает символ. Через физику, через химию, через психологию мы должны прийти к познанию первооснов, к самим логосам бытия, а не просто довольствоваться внешним, поверхностным описанием мира. Астроном может всю жизнь изучать Венеру, но надо увидеть в ней еще и утреннюю звезду, надо взойти к Самому Христу. Символика – и есть путь истинного познания мира, ведущий к его Логосу, то есть ко Христу.
Христос – Сын Человеческий
О Рождении Сына Человеческого
Читая «Символ Веры», мы произносим: «Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с Небес и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы и вочеловечшася». Именно воплотившегося и вочеловечившегося Христа исповедует Православная Церковь. Сын Человеческий – то есть человек. Восприятие Христа как Личности мифической, возникшее сначала у представителя так называемой Тюбингенской богословской школы Бруно Бауэра (1809–1882), а впоследствии перенятое марксистами, было для абсолютного большинства людей совершенно неожиданным. Ведь, согласно этой точке зрения, такой человек вообще никогда не жил на земле…
Когда Понтий Пилат вывел Христа к народу в ту Великую, страшную пятницу, он сказал о Нем: Се, человек! (Ин. 19: 5). О чем думал Пилат, произнося эти ставшие знаменитыми слова? Христос как Сын Человеческий открывается нам уже в Своем рождении, о чем и говорится в «Символе Веры». Жизнь всякого человека начинается с рождения, и Христос, как Истинный Сын Человеческий, не сошел с Небес каким-то таинственным образом, а родился по общему закону естества. В Евангелии говорится: И Слово стало плотию (Ин. 1: 14).
Это – фундаментальное изречение. «Плоть» в данном случае означает «человек», означает то, что Слово приняло истинную человеческую природу. Собственно, воплощение Слова произошло не при рождении, а ранее, в день Благовещения. В Назарете, на месте жилища праведного Иосифа и Девы Марии сегодня стоит величественный католический храм. Внутри, на полу, расположена большая серебряная звезда с надписью: «Здесь Слово стало плотью».
Невозможно стоять на этом месте без внутреннего трепета. Ведь жизнь всякого человека начинается не в момент его рождения, а в момент зачатия, когда появляется первая клетка, в которую уже заложено все связанное с нашей природой. Согласно пониманию святых отцов, тело, то есть плоть Иисуса, Сына Человеческого, взята была от Девы. Зачатие произошло без участия мужского семени, потому что Иосиф Обручник, будучи по закону мужем Марии, не являлся по плоти Ее супругом и отцом Христа. Это побудило многих иудеев к кощунственной мысли о том, что Дева Мария родила Христа блудно.
Действительно, руководствуясь здравым смыслом, ничего иного нельзя было и предположить. Здесь мы сталкиваемся с великой тайной, в которую надо уверовать, которую надо принять.
Тело Сына Человеческого было взято от плоти и крови Богоматери. Для нас, православных христиан, это вещь самоочевидная. Апостол Павел пишет:
...
Первый человек (то есть Адам. – Г.Ф.) – из земли, перстный (персть – то есть прах, пыль земная. – Г.Ф.), второй человек – Господь с неба (1 Кор. 15: 47).
Основываясь на этих словах апостола, авторитетный учитель того времени, друг святителя Василия Великого (ок. 330–379) Аполлинарий [13] еще в IV веке разработал учение, согласно которому Тело Иисуса Христа сошло с неба, а Дева Мария стала лишь тем сосудом, через который оно пришло в мир, то есть человеческое Тело Христа не произошло от Девы Марии.
Ознакомительная версия.
