Пакы от чюда в чюдо и от силы в силу прѣводит нас святыи великыи Сергие, толико бо, рече, дасться ему даръ, яко по вся дни, егда божествную службу съвръшаше, явльнно видѣшя и аггели съслужаща ему, не бо тъи единъ видяше, но случися и ученику его видѣти Исаакиу.
Нѣкогда бо, рече, въ единъ от днии служащу святому Сергию с Стефаном братом своим и с Феодором, сыномъ брата его, божественую службу. Исаакие же приник малыми дверьци, видѣ же с ними нѣкоего священника неѣзнаема и цветяше образа его красота. Приступи же, глагола отцу своему Макариу: «не трие ли их служят въ олтари и откуду четврътыи обрѣтеся». Макарии же отвѣща: «И азъ, чадо, видѣвъ его, недоумѣюся, откуду бысть, но яко мню, съ князем приехавша. Бѣ бо тогда пришел князь Володимир в монастырь, и надѣахуся, яко съ князем приеха[465]. Начаста же и опасно сматрати его, хотяще извѣстно увѣдѣти. И яко же бысть пръвы вход, и тъи изыде с ними въ слѣд ихъ. И егда бысть близ ихъ, видешя лице их свѣтящеся, яко солнце, яко не могущим зрѣти на нь. Въпросишя же нѣкоего от боляръ княжих, глаголюще: «имат ли попа князь с нимъ приехавша?». Они же рѣшя: «ни, но въ граде остася нѣкоего ради исправлениа». И тако помышляху в себѣ аггела Божиа быти. Въпросишя же и Сергиа, глаголюще: «скажи нам, отче святыи, Господа ради, кыи есть священник незнаемыи нами, служивыи с тобою?». Святыи же хотя утаити, рече: «Стефанъ и Феодоѣръ служишя съ мною, иного же азъ не знаю служаща с нами». Они же и крѣпляхуся и четврътаго быти, глаголюще ему: «Господа ради, отче честныи, не скрыи от нас, но яви намъ, яко да ясно разумѣем». Он же рече: «его же видесте — аггелъ Господень есть, и не токмо днесь, но и по вся дни служит с нами, но благословенъ Богъ, иже тако изволивыи явити вам таину сиу». И тако обще благодарение вздаваху Богу.
[466]Въ един же убо от днии придошя грькы от Констандина града и поклонишяся святому, глаголюще: «патриарх Вселенскыи архиепископъ Коньстандина града кир Филофеи благословляет тя». Въкупѣ же и поминкы от патриарха давше ему — крестъ и парамандь и схыму, давше же ему и грамоту патриаршу. Святыи же Сергие рече к ним: «азъ мню, яко съблазнистеся, блюдѣте, еда къ иному послани бысте, аз бо нѣсмь достоинъ таковых даров от святѣишаго патриарха». Они же рѣшя: «отче, мы о том не съблазнихомся, но глаголи нам: ты ли еси Сергие, живыи в Радонеже?» Он же рече: «Азъ есмь грѣѣшныи и смѣренныи Сергие». Они же рѣшя: «И тебе, яко же рѣхом, Вселеньскии патриархъ благословяет». Сергие же повелѣ прѣд[467] ними поставити трапезу и учрѣди я. Таже взем поминкы и грамоту патриаршу, и пѣшь иде к митрополиту въ град и дасть ему поминкы и грамоту, повѣда же ему глаголаннаа от посланных. Взем же митрополит, нача чести в слух Сергиев, бѣ же писано сице: «Милостию Божиею архиепископъ Констандина града Вселенскии патриарх кир Филофеи о Святѣмь Дусѣ съслужебнику нашего смерениа Сергиу благодать и мир и благословение посилаем. Слышахом же по Бозѣ житие твое доброе и святое и прославихом Бога по реченному: «тако да просвѣтится[468] свѣт вашь прѣд человѣкы, яко да узрят добрая вашя дѣла и прославят Отца вашего, иже на небесѣхъ». Житие же твое и братиа слышавше похвалихом, но еще ти едина главизна недостаточьствует, яко не опще житие стяжасте, его же и самъпророк богоотець Давыд, иже вся осязавыи разумом и ничто же ино възможе похвалити, токмо се, нынѣ что добро или что красно, но еже жити братьи вкупѣ. Нынѣ же пакы азъ съвѣтъ благъ даю вам: послушаите смѣрениа нашего, приимите обще житие, а мы вас благословяем и за вас молим, Богъ вам на помощь и Пречистаа Его Богомати. И наше благословение и молитва моа да есть съ вами». Святыи же Сергие прѣклонь колѣнѣ, поклонися святому патриарху, иже о поучении, въпрашает же святыи митрополита: «ты же, владыко святыи, что повелѣваеши?» Тъи же отвѣща: «яко же патриарх повелѣвает, тожде и азъ благословляю».
Нѣцыи же дивишяся Радонежу, како абие славенъ бысть въ Цариградѣ, еже сам патриархъ пишет послание Сергиу, живущему в Радонеже. Прѣжде бо Сергиа Радонеж не славенъ бѣ и не нарочит, но Сергиа ради, живущаго в нем, славенъ бысть. И тако Сергие взем благословение, абие възвратися в монастырь свои и повелѣ позвонити в было. И браѣтиам всѣм събравшимся, и начят им Сергие глаголати: «разумно да будет, отци и братья, се пишет патриарх Констянтина града и повелѣвает нам обще житие жити, тако же и митрополит Алексие, вы же что съвѣщаете о том». Они же с радостью приемше слово реченное, глаголюще: «мы убо зѣло желаем общаго житиа, аще Богу хотящу». Святы же зѣло рад бысть о единосъгласии братиамъ и помышляше нѣчто Божие быти. И тако раздѣлишя[469] братию по службам: ового келара, ового же повара, иным же хлѣбы рѣшя пещи, иному же болным служити. Приложишя же и то: никому же ничто[470] же не дръжати отнудь: ни мало, ни много, ни своим звати, но вся обща имѣти. Ини же не въсхотѣшя, паче же недостоини быша званию, отаи изыдошя из монастыра. И оттолѣ уставися обще житие даже и до сего дне в похвалу Святыа Троица.[471]
Не по мнозѣ же врѣмени пакы встает молва: ненавидяи бо добрая враг не моѣгыи тръпѣти яже от преподобнаго[472] блистающую зару, зря себе уничиждаема и побѣждаема от блаженаго, и в помыслъ вложи, яко не хотѣти Сергиева старѣишинства. Въ един же убо от днии, дневи сущи суботѣ и вечерну пояху, игумен же Сергие бѣ въ олтари облеченъ въ священническую одежду. Стефан же, брат его, на лѣвом стояше клиросѣ и въпроси канонарха: «[кто ти дасть книгу][473] сию?» Канонарх же отвѣща: «игумен дасть ми ю». И рече[474]: «Кто есть игумен на мѣстѣ сем? Не аз ли прѣже сѣдохъ на мѣстѣ сем?» И ина нѣкая изрек, их же не лѣпо бѣ. И то слышав святыи въ олтари сыи, не рече ничто же. И егда изыдошя из церкве, святыи не вниде в келию, но абие изшед из монастыра, никому же вѣдущу, и устремися единъ путем, ведущим на Кынелу. И тако приспѣ нощь тому на пустыни, заутра же въстав, иде в путь и приде в монастырь, иже на Махрище, и проси у Стефана, сущу тому игумену того монаѣстыра, нѣкоего брата, могуща сказати ему мѣста пустыннаа. Иже и многа мѣста обшедше, послѣди же приидоста[475] и обрѣтошя мѣсто красно зѣло, имущу и рѣку близ именем Кержачь, иде же нынѣ монастырь стоит Честное Благовѣщенье Пречистыа Владычица нашя Богородица. Сергие же, яко же прѣжде рѣхом, изшед от монастыра и не обрѣтен бысть. Тогда ужасошяся зѣло и распустивше повсюду братию искати его: овѣх по пустынях, овѣх же въ гради, не бо тръпяху таковаго пастыра разлучитися. Един же от братии шед къ Стефану, иже на Махрищѣ, хотя увѣдѣти яже о нем, и слышав, яко тамо в далную пустыну отиде, хотя монастырь строити, и зѣло възрадовася, и от радости не хотѣ ити къ святому, но абие пакы възвращается[476] в монастырь, яко да братию утѣшит от скръби еже за святого. Братия же, яко же слышавше о святомь, зѣло възрадовашяся и начяшя приходити к нему овогда два, овогда три, иногда жеи множае. Прѣдреченныи же отець наш Сергие прѣже постави келия, в них покои приимати от великаго труда, таже посилает два ученика своя всеосвятѣишему митрополиту Алексиу о основании церковнѣм, прося благословениа. И тако, получив благословение, и абие начат дѣлати церковь, прѣже молитву рек сице: «Господи, Боже силъ, иже дрѣвле Израиля многыми увѣривыи великыми чюдесы, и законодавца своего Моисеа многыми и различными извѣстив знаменми, иже Гедеону руном образ побѣды показавыи, сам нынѣ, Владыко Вседѣтелю, услыши мене, грешнаго раба Своего, молящагося Тебѣ. Прими убо молитву мою и благослови мѣсто се, его же благоизволи създатися въ славу Твою, в похвалу же и честь Пречистыа Ти Матери, честнаго Ее Благовѣщениа, да и в том всегда славится имя Твое, Отца и Сына и Святого Духа». И кончав молитву, и тако дѣло прѣспѣваше благодатию Христовою. И бяху убо множьство человѣкъ поспѣшьствуѣюще на дѣло, иноци же и бѣлци, овии келия зиждуще, инии же иная потребная монастыру, овогда же и князи и болѣре прихождаху к нему, сребро доволно [подааху][477] на строение монастыра. И тако благодатию Божиею въскорѣ цръква поставлена бысть и множество братии. Нѣции же от монастыра Святыа Троица не тръпяще на мнозѣ[478] духовнаго си учителя разлучение и любовию велиею разгорѣвшеся, идошя въ град к митрополиту и рѣшя: «Владыко святыи, вѣдает святое ти владычество духовнаго ны пастыра разлучение, ныне же живем, яко овця не имуще пастыра. Священноиноци же и старци и святое Богомъ събранное братство не тръпяще отчаго разлучениа отходят от монастыра. И мы убо не тръпим надлъзѣ не насыщатися святого его зрѣниа. Тѣм же, аще велиши, Богомъ данныи намъ строителю, вели ему пакы възвратитися въ свои ему монастырь, яко да не до конца болѣзнуеми за нь». Слышав же сия митрополит от пришедших браѣтии, и не косно, но абие въскорѣ посылает два архимандрита Герасима и Паула, нѣчто прѣдлагаа ему от божественаго писана: «тъи бо, яко отець учаше и яко сына наказааше». Пришедше же архимандрити и сътворше обычное цѣлование и рѣшя: «отець твои Алексие митрополит благословяет тя. Зѣло, рече, възвеселихся, слышав твое житие, еже въ далнѣи пустыни яко да и тамо от многых прославится имя Божие, но убо довлѣет тобою сътворенаа церковь и Богомъ събранное братство, да его же вѣси въ добродетели искусна от своих ученикъ, того постави вмѣсто себе строителя святому монастыру, сам же пакы възвратися в монастыръ Святыа Троица, яко да не надлъзѣ братиа скорбяще о разлучении святого ти преподобиа от монастыра разлучатся, а иже досаду тебѣ творящих, изведу вонъ из монастыра, яко да не будет ту никого же пакость[479] творящаго ти, но токмо не прѣслушаи нас, милость же Божиа и наше благословение всеѣгда да есть с тобою». Сия же слышав святыи, отвѣща имъ: «сице рцѣте господину моему митрополиту: вся от твоих устъ, яко от Христовых уст приму с радостию и ни в чем же прѣслушаю тя». Пришедше же архимандрити, възвѣстишя митрополиту реченнаа от святого Сергиа. Тъи же слышав, зѣло възвеселися съвръшенному его послушанию и въскорѣ посилает священикы и абие освящают церковь въ имя Благовѣщениа Пречистыа Владычица наша Богородица, иже и донынѣ стоит благодатию Христовою. Избра же Сергие единого от ученик своих именем Романъ и сего посилает митрополиту, и тако благословив его на священство и строителя новоначалному монастыру. И оттуда пакы възвращается святыи в монастырь Святыа Троица.
