Ознакомительная версия.
– Сформулируйте, пожалуйста, наиболее разумное и правильное, с христианской точки зрения, отношение к смерти, как вы его понимаете. И насколько, на ваш взгляд, естественны и необходимы испытываемые обычно человеком трепет, страх, ужас перед собственной кончиной, и в каких пределах их необходимо удерживать?
– Отсутствие боязни по отношению к смерти своей или чужой есть загрубление, это попытка спрятать тонкие струны своей души за броней отчуждения, за тем охранительным торможением, о котором мы говорили в самом начале. При этом мы вычеркиваем из действительности понятие смерти как таковое, заменяя его визуальным рядом или картинкой. Если вас не трогает по-настоящему картина чужой смерти, то, значит, вы потеряли то пламенное сердце, которое сострадает всему, что уходит, мучается, страдает. А, значит, вы перестаете быть тем существом, которое стремится к Богу, сострадающему всем нам. Человек обязан уподобляться Богу, потому что он создан по Образу и Подобию Его.
Именно в неизбежности смерти заключается интрига человеческого бытия. Дело в том, что мы понимаем конечность нашей физической жизни, и страх смертный неспроста живет в нашей душе, а для того, чтобы не было большей мотивации для человека, чем успеть за короткое время земной жизни оправдать свои надежды на спасение в жизни вечной, не тратить силы и время на суету мелочного бытия, не совершать непростительных ошибок, и проживать каждый день, как последний. Православный человек помнит о смерти каждый день. Не потому, что он трус, а потому что понимает, что никто не дал ему права надеяться на то, что у него будет еще один день сверх того, что отвел Господь. Что вновь сложится ситуация, когда он сможет пренебречь теми вещами, которые пренебрежения не терпят. Когда он может переступить через те рамки поведения, через те канонические устои, которые есть жизнь в Церкви Христовой. И этот страх смертный – не ужас перед неизбежной кончиной и алчное, эгоистическое представление о том, что счастье где-то закончится, а ты пирожного не доел, и это всего лишь мерило того, что ты что-то не успел доделать в высшем смысле этого слова. И в этом и есть ужас, потому что нет большей несвободы, чем смерть. Потому что тогда ваш экзамен безвозвратно закончен, а пересдача невозможна.
И всегда есть сомнения: а сдал ли? А оценка какова? Ответ на этот вопрос мы получим в этом случае только единственный раз – в итоге Страшного Суда, и никто не скажет, насколько страшным он будет для вас, потому что никто не знает, каким он будет для всех остальных людей, ушедших в вечность. Вот поэтому, каждый день памятуя о смерти, мы идем к жизни. К жизни, которая находится в рамках наших представлений о жизни праведной. Либо мы нарушаем эти рамки и с горечью осознаем всю свою слабость и никчемность, всю свою человеческую несостоятельность.
Стоит, впрочем, внести уточнения: мы имеем страх смертный, как мотивацию к нашему развитию, а не как липкий ужас жертвы под ножом палача. В таком случае это страх перед врагом физическим, а не смирение перед Отцом Небесным, и тут он, страх, есть оружие диавола, и нет этому страху перед врагом места в нашем сердце! Если он селит в вашу душу ужас и оцепенение перед каким-либо событием, даже перед смертью, то не позволяет быть свободными, а Господь делает нас свободными для того, чтобы мы имели право выбора. И верующий человек – свободен. Хотя бы даже в том, чтобы «…положить Душу свою за други своя, и нет больше той любви» (Ин. 15, 13).
В этом есть некое противоречие: с одной стороны – страх смерти, который каждый Православный человек должен ощущать каждый день, для того, чтобы не забывать о суетности мира и суетности того времени, которое дано нам на планете Земля. И в то же время – великая свобода, которая позволяет нам принимать решения, сообразуясь со своими представлениями о добре, зле, о должном и о недопустимом. И вот где-то на середине между этими понятиями находится наша душа, одновременно смиренная перед Богом – и сражающаяся, и воинствующая по отношению к греху и врагам Родины.
Еще раз говорю, было бы крайне неправильно, если бы именно безотчетный страх поселился в вашем сердце. Все герои, просиявшие в истории Русского народа, имели страх. Потому что я не верю, что наши богатыри, витязи Православные из далекого и из недавнего прошлого были людьми умственно неполноценными. Я верю, что они осмысленно явили величие Духа, которое перешагивает через собственное самосохранение во имя высшей цели, которую они для себя ставили. И именно поэтому инок Александр Пересвет не имел ничего на себе из доспехов, кроме схимы, прекрасно понимая, что скачет навстречу честной кончины своей! Но этим своим Подвигом и пролитой кровью он вдохновил войско на поле Куликовом, которое одержало одну из величайших побед в истории Русского оружия.
– Чья смерть из числа тех, которые вам так или иначе стали известны, произвела на вас наиболее сильное впечатление и кажется вам в наибольшей степени показательной, с точки зрения ваших убеждений и ценностей? Не могли бы вы привести примеры двух смертей, одна из которых кажется в наибольшей степени прекрасной и соответствующей вашим представлениям о том, как следует умирать, а вторая, напротив, видится особенно отталкивающей и отвратительной?
– Два человека произвели на меня в этой связи крайне мощное впечатление. Это генерал Власов и Женя Родионов. Женя Родионов – это новомученик российский, который есть воплощение сегодняшнего времени. Того самого времени, когда «Православие или смерть», когда солдат погибает, но не имеет возможности снять с себя Креста. И генерал, который объяснил благими намерениями свою позицию, но стал предателем. И нет ему прощения в памяти народной, и прости его, Господи, за лукавый выбор его, потому что, что бы ты ни хотел сделать, но если ты предал свой народ, то все твои благие помыслы приводят тебя в ад.
Получается, что мальчишка, не снявший Креста, сегодня – это настоящий символ России, которая не встанет на колени перед врагом. И это единственная надежда на наше спасение. Это – страна Жени Родионова. Но не страна генерала Власова. Выбор очевиден. Никакие благие намерения не простят предательства, и однажды принятое решение, оплаченное кровью, может спасти целый народ. Верую: кровь Жени Родионова стучит в наших сердцах. Так и только так. И нет у нас иного пути. И в этом смысле нет нам жизни вне Православия, и вне Православия нам – смерть.
– В Православии существует убеждение, что ключи от смерти человека находятся в руках Божиих. И отсюда часто выводят, что каждый человек умирает в наилучшую для себя, с точки зрения своего духовного состояния, пору, либо тогда, когда Господу становится известно, что его покаяние в будущем уже невозможно. Действительно, издревле обстоятельства и причины смерти человека всегда увязывали с тем, какую жизнь он вел и каковы были ее плоды. Скажите, ваш собственный опыт подтверждает наличие этих или каких-то других, но определенных, явных закономерностей, связанных со смертью?
– Вы знаете, я часто видел людей, которые уходили. И часто видел людей, которые жили вопреки всему. Но есть нечто, что для меня в этом вопросе совершенно ясно: как только мы понимаем, что нам эта жизнь не по зубам, как только мы понимаем, что мир нас победил, мы становимся лишними пешками на этой доске, нас просто убирают, чтобы мы не заслоняли поле никчемными фигурами. Как только вы сломались внутри – ваш Дух сломлен и тогда ваша физическая жизнь подходит к концу, потому что именно Дух движет человеком, вопреки ложному переводу: в здоровом теле – здоровый дух (с), как нас убеждали гуманисты.
Это касается всего, но более ярко это проявляется все-таки на поле боя: не надо убивать противника – достаточно поселить в его сердце ужас, и он убьет сам себя, своими ошибками. Так вот, герои выживают вопреки, а трусы не выживают и при самых благоприятных обстоятельствах, потому что, даже имея все основания для победы, они не имеют самого главного – духовного порыва, который привел бы их к победе, и лишаются помощи Божьей. Мне, к сожалению, пришлось похоронить очень много своих знакомых, которые просто-напросто заканчивали свою миссию на земле, либо просто оказывались не готовыми к тому, чтобы продолжить свой путь.
У меня был друг, звали его Сергей, который погиб совсем недавно. Погиб, просто растерявшись в жизни. Удачливый бизнесмен, ему не было еще и сорока, у него всё шло прямо как по маслу. И вдруг в одночасье его бизнес сломался: погиб один из его партнеров. Он настолько не был готов к тому, что ему не везет, что ничего умнее, как начать пить, не придумал. От него ушла жена, он по сути дела разрушил остатки бизнеса. В конечном итоге, 4 января он выпал из окна и разбился. То есть не пережил новый 2012 год.
Это произошло с такой фатальной скоростью, он так решительно уходил из мира, который, как ему показалось, его обидел, что Господь просто услышал его: он хотел уйти? Да не вопрос, уходи! И Он убрал его.
Ознакомительная версия.
