Стивен Левин - Кто умирает?

religion_spirituality nonfiction_philosophy religion_buddhism Стивен Левин Кто умирает?

Книга Стивена Левина читается на одном дыхании и, безусловно, окажется полезной для всех, кто серьезно и с пониманием относится к проблемам жизни и смерти. Она лишает неимоверную мелодраму под названием «смерть» ее устрашающей силы, заменяя страх спокойным, незамысловатым, сострадательным пониманием.

Стивен Левин – поэт, он давно практикует и преподает буддистскую медитацию; совместно со своей женой Ондри он преданно служит тем, кто стоит на пороге смерти. В своей книге он объединил все сферы своей компетентности и создал произведение классического звучания.

Как говорит Элизабет Кублер-Росс, «работа Стивена – это волшебство, лишь немногие известные мне люди умеют так искусно и любовно работать...»

ru en А. Мищенко Слава А Zenzen [email protected] FB Tools 2004-09-08 http://ariom.ru 074E1246-B69D-4315-A5A0-89B0364AD3D1 1.2

1.1 – Исправлено множество замеченных в исходном тексте ошибок. Добавлены сведения о печатном издании и обложка. В соответствие с академическими правилами транскрибирования японских слов «роши» везде заменено на «роси».

1.2 – В соответствие с правилами транскрибирования японских слов и общепринятым написанием «дзен» везде заменено на «дзэн».

Стивен Левин. Кто умирает? «София» Киев 1996 5-7101-0103-6 Stephen Levine «WHO DIES?» An Investigation of Conscious Living and Conscious Dying

Читая эту книгу, слушайте ее своим сердцем. Пусть она станет зеркалом вашего великого естества.

Понимание – это последний соблазн ума. Устремляйтесь к истине за пределами ума. Любовь – это мост.

Книга Стивена Левина читается на одном дыхании и, безусловно, окажется полезной для всех, кто серьезно и с пониманием относится к проблемам жизни и смерти.

Духовная ситуация у нас за последние годы настолько изменилась, что можно говорить о необходимости широкого освещения проблем, рассматриваемых в книге, с целью дать людям новую точку опоры и новую надежду.

Когда, как пишет Карлос Кастанеда, смерть становится для нас советчиком, наши приоритеты меняются, наше сердце открывается, наш ум начинает выходить из тумана старых привязанностей, и становится очевидным главное – передача любви, отпускание препятствий, мешающих пониманию, отказ от попыток спрятаться от самих себя, а жизнь становится для нас приемлемой, и мы больше не являемся ее жертвами.

Как говорит Элизабет Кублер-Росс, «работа Стивена – это волшебство, лишь немногие известные мне люди умеют так искусно и любовно работать...»

(c) «София», Киев, 1996

В середине 70-х, работая с Рам Дассом (Зерно на мельницу, 1976) и преподавая медитацию в тюрьмах Калифорнии, Стивен Левин познакомился с Элизабет Кублер-Росс. В течение нескольких последующих лет он проводил семинары вместе с ней. Работая со смертельно больными, он осознал потребность более глубокого исцеления и великую радость служения им (Постепенное пробуждение, 1979). В 1980 Левин и его супруга Ондри стали сопредседателями Проекта по работе с умирающими в организации «Хануман» (Кто умирает?, 1982) и начали проводить учебные семинары, продолжая служить смертельно больным и людям, которые глубоко переживали потерю близких. В течение трех лет Ондри и Стивен содержали телефонную линию, по которой бесплатно могли получить совет те, кто серьезно заболел или обеспокоен возможной смертью любимого человека (Встреча на грани, 1984). Левины приобрели бесценный опыт, общаясь с теми, кто находился на грани смерти, но все же смог излечиться от безнадежной болезни. Сфера их исследований расширялась, и они разработали специальные медитационные техники, которые были призваны помочь людям «впустить в себя исцеление». Их направляемые медитации (guided meditations) для излечения от болезней, избавления от горя, выхода из тяжелых эмоциональных состояний, а также для преодоления последствий сексуальных злоупотреблений и для подготовки к ситуациям с повышенным риском (Исцеление в жизни и смерти, 1987) принесли им международное признание и помогли тысячам людей во всем мире. В настоящее время Стивен и Ондри Левины живут в горах Юго-Запада и в тиши дремучих лесов «пытаются практиковать то, что проповедуют». Они ищут «исцеления, ради которого родились», работают над новой книгой, кормят животных и ухаживают за деревьями и «исследуют выработанные каменоломни и испещренные светотенью леса бессознательного, пьют родниковую воду из чистых истоков сердца».

Моей жене и духовному партнеру Ондри, которая страница за страницей работала вместе со мной над рукописью этой книги и чья любовь снова и снова напоминает мне, что нужно отпустить ум и, умирая, войти в сердце.

Не так давно я присутствовал при рождении ребенка впервые с тех пор, как родился сам. Дыша вместе с матерью, наблюдая за появлением головы младенца, переживая весь процесс мгновение за мгновением, я прикоснулся к первоосновам своего бытия. Я смеялся и плакал, чувствовал страх, боль и великую радость другого человека. Я стоял на пороге существования и переживал настолько глубоко, насколько мог, связь своей человеческой природы и природы окружающего мира, с его циклами весны и зимы, расцвета и увядания. Каждое мгновение было наполнено грандиозным величием, присутствием живого духа. Это был ритуал, участие в котором пробудило во мне глубочайшее чувство принадлежности к миру людей.

В наши дни, вслед за рождением, вышла из подполья и смерть. В течение последних десяти лет благодаря усилиям Цецилии Сондерс в Англии, организовавшей первые приюты для умирающих, и Элизабет Кублер-Росс в Соединенных Штатах было создано более человечное окружение для тех, кому предстоит уйти из жизни. Дальнейшим толчком этому движению послужило признание медицинской общественностью того, что технологии интенсивного лечения и поддержания жизни остро нуждаются в более глубоком понимании наших человеческих нужд. Когда мы помещаем человека, явно доживающего свои последние дни, в стерильную обстановку, отделяющую его от семьи, друзей, детей, любимых домашних животных и знакомого окружения, и при этом воображаем, что, используя современную технологию и стерильное оборудование, «делаем все от нас зависящее для того, чтобы спасти его», мы тем самым прибегаем к довольно варварскому способу искупления своего страха перед смертью и чувства вины за неспособность ее предотвратить.

Новое движение основания приютов для умирающих имеет своей целью создание теплой, поддерживающей и открытой обстановки для людей, которым предстоит пережить процесс умирания. Эти приюты призваны оказывать им помощь в устройстве дел, удовлетворять их последние запросы и поддерживать их скорбящих родственников.

Однако самой важной заслугой этого движения, возможно, есть то, что оно дает нам возможность почувствовать, что на самом деле умирание – обычное дело. Как это отрадно после почти полного замалчивания и отрицания смерти, которыми окружали ее в прошлом!

Каким бы замечательным ни было это набирающее силу движение, пока оно делает лишь первые робкие шаги в направлении изменения нашего отношения к процессу умирания. Оно по-прежнему рассматривает смерть как неудачу и видит свое призвание в том, чтобы сделать все возможное для выхода из этой неприятной ситуации. В основе этого движения по-прежнему лежит отрицание – но отрицание не смерти, а нашей собственной интуиции.

В погоне за объективностью наука утверждает, что мы представляем собой всего лишь тело, продукт дарвиновской эволюции соединений, случайно образовавшихся из молекул газа, – тело, которое растет и стареет в соответствии с генетическим кодом, находящимся в молекулах ДНК. Поэтому смерть – это конец. Однако в коллективном бессознательном людей есть знание, которое говорит нам, что это «объективное» определение не охватывает полностью того, что мы собой представляем. Мы убедили себя, что по жизни нас должен вести интеллект, а не интуиция, и поэтому считаем себя вправе признавать лишь то, что можем рационально познать. Однако интуитивная мудрость не удовлетворяет этому критерию. Она, кажется, вырастает за пределы рационального, объективного ума, и поэтому мы чаще всего не принимаем во внимание то, что она говорит нам, хотя все великие религии и многие выдающиеся философы всегда полагались на эту глубинную мудрость.