Продавец отвечает: «Да, вы продали товар, но кто перед этим сбил его с толку?»
Пока вы во власти страстей, они сбивают вас с толку — волнения, опасения: что выбрать, что не выбрать, куда пойти, куда не ходить, каков правильный метод, какова верная технология, нужный подход? Затем возникает страх: сможете ли вы? Постоянный страх. Вы — сбиты столку.
Страсти — ваши продавцы. Вслед за ними появляется дьявол — директор магазина. Затем вы оказываетесь в аду. Желания сбивают вас с толку. Никто не сможет устоять, никто.
Я прочитал прекрасный анекдот.
Отец О'Мэлли и ребе Коэн играли в гольф. На третьей лунке отец О'Мэлли попал на неровное поле и вскричал: «Черт!» Потом поднял лицо к небесам и сказал: «Любезный Боже, прости меня. Я очень виноват». На пятой лунке он снова ударил очень неудачно. Снова он воскликнул: «О, черт!» И снова обратился к небу: «Господи, еще раз прошу, прости меня. Мне очень стыдно». На девятой лунке снова произошло то же самое. Он вскричал: «О, черт!»
Тотчас же ударила молния и убила ребе Коэна. В небе раздался гром и послышался голос: «О, черт!»
Даже Бог может промазать! Так кто же гарантирует успех вам? И человек начинает бояться, колебаться, дрожать от страха.
Страсти создают волнения; волнение создает страх: «...прочь от страстей, и не будет ни страка, ни беспокойства».
Но люди живут только страстями, вот почему они живут только беспокойствами и страхом — ничем более. Они приходят ко мне — их очень много — и все они хотят умиротворения, они желают избавиться от тревог. Но если вы скажете им: «Избавьтесь от страстей»,— они не будут готовы последовать вашему совету. Им нужна какая-нибудь мантра, что-нибудь подешевле, чтобы они могли так же желать, так же гнаться за страстями и при этом не испытывать беспокойства.
Случается, что ко мне приходят политики, и они всегда просят: «Ошо, дай мне умиротворение».
Я говорю: «Если вы политик, то не должны просить об этом — политику это ни к чему. Умиротворение? Если бы оно могло прийти к политику, тогда получилось бы, что святые — дураки! Но чем занимаются политики? И зачем тогда им избавляться от амбиций? Умиротворения не будет. Амбиции — это напряжение, волнения. Уходите из политики!»
И он говорит: «Возможно, вы правы, но прямо сейчас я не могу уйти».
Тогда я отвечаю: «Значит, вам хорошо живется с этим напряжением; смиритесь с ним. Вы пытаетесь сделать невозможное. Вы хотите и есть пирог, и одновременно нести его в сумке».
Затем этот политик начинает ходить к Махариши Махеш Йоги. Он не появляется у меня довольно долго. Потом мы встречаемся в поезде. Я говорю: «Вы не приходили ко мне много дней».
Он отвечает: «Зачем мне ходить к вам? Вы сказали, чтобы я ушел из политики. Махеш лучше. Он говорит: „Кем бы вы ни были, я сделаю вас более успешным. Вы политик? Значит, вы станете еще лучшим политиком, просто повторяйте мантру"».
Да, это подходит, полностью подходит. Вы ничего не меняете, вы просто повторяете какие-то глупости — и всё. Двадцать минут в день вы повторяете их, и, кем бы вы ни были, успех гарантирован, результат гарантирован. Даже воры повторяют мантру, контрабандисты тоже повторяют, политики повторяют. Контрабандист думает, что, если он будет повторять мантру, его никогда не поймают, его ждет успех.
Медитация — это не так просто. Медитация — это тотальная трансформация вашего бытия. Для нее необходимо серьезное осмысление, серьезное понимание.
Сутры Будды предназначены только для действительно умных людей, для тех, кто действительно хочет избавиться от страданий, которые они сами и создают вокруг себя. Сутры — только для тех, кто уже сыт по горло страданием и готов выбраться из западни.
Страдание затрагивает вас, оно зависит от вас. Оно — создано вами! Как только вы осознаете, что именно вы создаете страдание, оно исчезнет — потому что вы уже не сможете его создавать.
Достаточно на сегодня.
Глава 31
Наслаждайтесь общением пока я с вами
Ошо,
Это божественно — видеть, что столько мужчин и женщин со всего земного шара, молодых и умных, собрались в твоем ашраме, чтобы обрести истину и истинную религию. Но разве ты здесь не закладываешь фундамент новой религиозной организации, глобальной организации, которая снова превратится в помеху на пути к истине, — или организованная религия тоже может иметь позитивную роль?
Первое и самое важное из того, что вам следует запомнить: не думайте о будущем и не погружайтесь в дела прошлого. Наслаждайтесь общением, пока я с вами. Пока я здесь, не упускайте возможности.
Ваш разум играет с вами. Вы не наслаждаетесь общением со мной. Вы не удовлетворены этим, вы придумываете для себя очередное беспокойство. Вы беспокоитесь о будущем,— но кто вы такие, чтобы переживать за будущее? И как вы собираетесь контролировать то, что произойдет в будущем? Будущее идет своим собственным путем. Мы не можем его контролировать — вот это должно произойти, а вот это нет. Все попытки контроля над будущим обречены на провал.
Будда не хотел, чтобы появилась какая-либо организованная религия, носящая его имя. Он не хотел, чтобы оставались какие-либо его изображения, но статуй Будды в мире больше, чем чьих-либо еще. Существует несколько храмов под названием «храм тысячи Будд» — и там тысяча и одна статуя. В Китае есть один храм в скале, в котором десять тысяч статуй Будды.
Даже Будда не смог контролировать будущее. Нет возможности его контролировать. Единственная возможность — это оставить будущее будущему и жить в настоящем. В будущем будут другие люди, нас уже там не будет, и то, что люди соберутся сделать с моими высказываниями,— это их личное дело. Если они захотят сковать себя моими словами, это их дело. Если они освободятся посредством моих высказываний, это тоже их личное дело. Если они сделают для себя в храме, созданном нами, тюрьму, это их дело, их свобода! И это их выбор. Кто мы такие, чтобы мешать им?
Кришнамурти пытается вмешаться в будущее. Он постоянно размышляет о том, что случится в будущем, он считает, что в прошлом не должно остаться ни одного ключа, ни одной подсказки, чтобы никто не смог в будущем организовать новую религию. Но так сосредотачиваться на будущем — неправильно. Кто мы такие? Будущее принадлежит будущему и будущим поколениям — и они будут делать всё, что захотят.
Я могу сказать одно: это их выбор, что бы они ни делали, и я ничего против этого не имею. Если они захотят оказаться в тюрьме, они там окажутся. И они найдут способ создать для себя тюрьму несмотря ни на что — люди всегда так делали.
Я не зациклен на будущем, я живу лишь настоящим. И я хотел бы, чтобы вы тоже жили настоящим, здесь и сейчас. И что бы между нами ни случалось, не позволяйте вмешиваться ничему. Идеи о будущем станут ловушкой для вашего сознания. Это — первое.
Второе: даже организованные религии выполняют позитивные функции. Их позитивная роль состоит в провокации, в вызове. Даже тюрьма играет положительную роль: она провоцирует бесстрашный дух, она становится вызовом для свободы — и выполняет свою функцию, играет свою роль.
Я не говорю, что нужно жить в тюрьме. Тюрьма сама по себе принуждает вас к тому, чтобы выйти из нее. Но и от тюрьмы может быть польза. Если вас заключили в тюрьму, ваш дух будет постоянно медитировать и думать о том, как бы побыстрее из нее выбраться; каким образом можно сбежать. В заключении смелая душа начнет вынашивать планы своего освобождения. Чем больше тюрьма, тем сильнее там структура принуждения, и тем серьезнее будет вызов. Только трусливый человек смиряется с тюрьмой.
Трусливые люди, даже не находясь в тюрьме, всё равно остаются в ней, потому что они никуда не стремятся — они заключены в темницу своего малодушия. А смелые, даже оказавшись в тюрьме, пытаются выбраться из нее, разбить двери камеры. В этой попытке выбраться рождается сила. В этой борьбе рождается новое существо, с новыми порывами, с новым смыслом и новой силой.
Все — к лучшему. Но помните, эти мои слова не означают, что вам нужно расслабиться и идти жить в тюрьму. Я имею в виду, что и тюрьму можно использовать в позитивном смысле. Даже ваш собственный дом может стать тюрьмой, если вы используете его в негативном смысле, — так и живут миллионы людей. Они живут в своих квартирах, но на самом деле находятся в тюрьме. Они зовут это своим домом, но в этом проявляется их малодушие. Они утратили душевный авантюризм. Они уже не предприимчивы. Они больше не странствуют. Их больше не интересует неизведанное, необычное. Куда бы они ни пошли, они всегда берут с собой карту местности. Куда бы они ни пошли, они берут с собой путеводители. Они живут взятой взаймы жизнью. Их не увлекает яркая, юная жизнь. Их не увлекает путешествие в неизведанную землю, в океане, в опасности, они не хотят смотреть в глаза жизни.
