Отрабатывая очередной удар, Руслан, который выглядел тощим муравьем против своего напарника Женьки, пожаловался Сэнсэю:
— Разве можно такого амбала отключить. Он же непробиваемый, сплошная броня. Ладно, если он там на меня накинулся, еще можно как-то использовать его же силу, как вы говорили. А если нужно провести атаку, то куда же мне против этого носорога, блин, упертого. Это же гора мышц!
— Гора мышц — это ерунда. В боевых искусствах сила не главное. На Востоке есть такая поговорка: «Руки и ноги не более чем продолжение тела, а тело, в свою очередь — продолжение разума». То есть главное — это знания и навыки. Тогда самая слабая женщина лишь прикосновением одного пальца может отключить самого сильного в мире атлета или даже убить.
— Ну, теоретически это возможно, — улыбнулся Женька. — Особенно если она хорошенькая, тогда и одного взгляда достаточно… А если серьезно, то по-моему, практически это не возможно.
— Возможно, — ответил Сэнсэй.
— Спортсмена?
— Спортсмена.
— Одним пальцем?
— Одним пальцем.
— Без силы?
— Без силы.
— Не вер…
Женька не успел договорить, как Сэнсэй легким движением среднего пальца левой руки дотронулся до мышцы шеи парня, чуть ниже правого уха. Неожиданно для всех Женьку перекосило так, как будто он прожевал с дюжину лимонов именно правой половиной рта. Правая нога его резко подкосилась, и он рухнул на пол, не успев даже сообразить по какой причине. Правая рука совершенно не слушалась и была словно тряпка. Женька взглянул на Сэнсэя перепуганными глазами, барахтаясь левой половиной тела:
— Не шиха шехе, — только и смог прошипеть парень, пытаясь что-то сказать.
Мы стояли, ошарашенные этой сценой молниеносного превращения молодого здорового парня в беспомощное, валяющееся тело полупарализованного «старика».
— Шхо шхме делать?
Сэнсэй нагнулся над «живым трупом» Женьки и вновь прошелся по каким-то точкам по телу в области спины и живота. Он сделал это также быстро и ловко, что я даже не успела увидеть куда именно он нажал. Женька начал постепенно приходить в себя, растирая пострадавшие конечности:
— Ни хрена шебе!
— Ну как, Фома неверующий? — спросил Сэнсэй.
— Шеншей! Ты хошь прежупрежай. А то у меня шуть шердак с пошледней ижвилиной не шгорел, — еле выговорил Женька на ломанном, шепелявом языке.
— Жаль, — с досадой в шутку произнес Учитель. — Тогда бы в нем хоть клопы попередохли. Для профилактики иногда это даже полезно.
— Сэнсэй, а поделись рецептом этой отравы, — шутливо вступил в разговор Стас, видимо первый пришедший в себя от этого потрясения.
— Да рецепт простой. Нужно знать куда, когда и как.
— Логично, а поподробнее? — допытывался Володя.
— Поподробнее? На человеческом теле есть масса точек БАТ.
— Шего? — не понял Женька.
— БАТ — биологически активные точки.
— Какые же это тошки, на шхрен! Томохавки, блин, болишыческие! — возмутился с иронией парень. — Прышом ш автопылотом.
Ребята заулыбались от его усердной речи.
— Совершенно верно. Это лишний раз подтверждает то, что любое знание можно превратить в оружие… Так вот, этот эффект «баллистических автопилотируемых томагавков» вызван не чем иным, как точечным воздействием на биологически активные точки организма человека.
— А что это за точки? — спросил с интересом кто-то из парней. — Как они работают?
— Ну, это определенный участок кожи, имеющий общую иннервацию. Нервы, через которые поступают сигналы с рецепторов, расположенных в этой зоне, передают в свою очередь этот сигнал не только в спинной мозг, но и по центростремительным путям, и по экстроспинальным путям вверх в головной мозг. Там происходит своеобразное замыкание возникающих безусловных рефлексов. Кроме того, этот процесс отображается и в корковых анализаторах с образованием условно-рефлекторных связей, то есть проще говоря, формируется определенная команда для организма.
— И что, будет такой эффект?
— Не только. Человека можно обездвижить на некоторое время или «вырубить», или, в конце концов, запрограммировать на прекращение существования данного объекта на физическом уровне в строго заданное время.
— А что, нужно только сильно ударить в эту точку?
— Отнюдь. Все процессы внутри организма протекают при чрезвычайно малых энергиях. Воздействие на эти точки пороговыми раздражителями, то есть слабыми, оказывает на функции организма более значительное влияние, нежели сильные раздражители.
В это время Женька приподнялся и попытался расходиться, все время прихрамывая на правую ногу и потряхивая правой рукой:
— Машь моя рошная, а колыкы какые, словно отлешал веш правый бок.
— Вот лежебока ленивый, — пошутил Сэнсэй. — Ему бы только на печи лежать да калачи жевать… Тренироваться надо больше!
— Так я вроже бы и так потэл наровне шо вшеми.
— Я имею в виду разум тренировать надо больше, чтобы не попадать в столь глупое положение.
— А куда ты ему так с легкостью саданул? — поинтересовался Володя.
— Это так называемая точка Боткина-Эрба. Если бы я нажал чуть иначе, эффект был бы совершенно другой. А если бы воздействовал на место сплетения внутренностного нерва, расположенного невдалеке, с такой же импульсной силой, то мог бы вызвать спазм щитовидной артерии, что в свою очередь нарушило бы функцию щитовидной железы. Это бы привело к общему ослаблению иммунной системы или полному отключению ее. В этом случае он бы сам умер от любой инфекции.
Женька даже остановился в своих телодвижениях, услышав такую речь:
— Спасибошки, вы меня ошень ушпокоили такой радужной першпективой.
— А вот вы сказали: «Когда, куда и как», — произнес кто-то из Володиных парней. — Что значит когда?
— Дело в том, что помимо того, что надо знать точное расположение точки, силу импульсного приложения к ней, нужно знать еще и суточное время, когда данная точка наиболее активна.
— Хм! Всего-то, — усмехнулся Володя.
Женька и здесь не упустил случая схохмить, все еще шепелявя своим языком:
— Скашите, а к этому ешо не прилахается жвежная карта Вшеленной?
Сэнсэй усмехнулся:
— Смотря для кого. Дуракам и этого будет недостаточно.
— А как же понять все эти точки и разобраться в них? — спросил Стас.
— Самый простой путь к пониманию — это, конечно, изучить и прочувствовать их на себе, особенно импульс нажатия, это очень важно.
— Ага, а если мы себе что-нибудь повредим, — полушутя-полусерьезно предположил Виктор.
— Не повредите. Для этого существуют точки-антагонисты на теле человека, которые нейтрализуют данное возбуждение или спазм. Все в природе находится в равновесии.
— Уж лучше попробовать на других, — улыбнувшись, произнес Костя.
— Не получится, — сказал Сэнсэй. — Сколько бы вы ни пробовали на других, вы никогда не добьетесь нужного эффекта, пока не прочувствуете на себе силу этого воздействия.
— А можно попробовать прямо сейчас, только, так сказать, в боевой обстановке? — задал вопрос кто-то из ребят Володи.
— Можно.
— А нам? — поинтересовались из той же компании.
— Да, пожалуйста.
К Сэнсэю вышло три добровольца из Володиной команды и Руслан. Стас, который также присоединился к ним, предложил и Володе, на что тот ответил:
— Я вам что, дежурная макивара, что ли?
— Ну-ну.
Женька подковылял, садясь рядом с Володей на спортивную лавочку, и произнес для Стаса:
— Давай, давай. Яжык — «жвяк», голова — «бряк». Шам, однако, виноватым будешь.
— Ну что, все желающие? — спросил Сэнсэй, глядя на Володиных ребят.
И тут моя особа набралась смелости и вышла вперед, вызвав улыбку на лицах окружающих ребят.
— А ты куда собралась? — удивился Сэнсэй.
«И правда, зачем я вышла?» — сразу появилась во мне трусливая мысль. Но отступать было уже поздно:
— А можно мне попробовать?
— А ты не боишься?
— Только щекотки, — выпалила я, растерявшись, любимую папину шутку.
— Ну ладно, раз хочешь вступить в ряды камикадзе, пожалуйста.
И уже обращаясь к остальным добровольцам, добавил:
— Так, работаем в полный контакт. Ваша задача любым способом выиграть этот бой.
— А можно группой? — спросил кто-то из Володиных ребят.
— Можно. Поступайте, как хотите, у вас абсолютная свобода действий.
Пока Сэнсэй отвернулся, Володины парни стали в кружок, договариваясь о чем-то своем на каком-то «военном» языке жестов. Руслан со Стасом тоже перешептывались. А я стояла посреди этих громадных атлетических тел как мышь, не зная, что б мне такое сотворить с моими возможностями козявки против ураганного ветра. Но в голову, как назло, ничего существенного не приходило. «Ладно, будь что будет», — подумала я.
