Древние мудрецы называли этот канал Сушумной и считали, что когда отчетливо ощущается, как поток сияющей энергии начинает подниматься от основания Сушумны вверх, пробуждается богиня Кундалини, обитель которой находится у основания позвоночника, где она обычно спит, подобно свернувшейся змее, закрывая своим ртом вход в канал Сушумны. Два нерва, расположенных справа и слева от Сушумны и называющихся Ида и Пингала, также принимают участие в движении пылающего жара, так как по ним течет часть жизненной энергии.
Вследствие недостаточного количества информации об этом, доступной современной науке, она долгое время не признавала существование этих каналов, так же как и высших состояний сознания, подтверждающих наличие тонких уровней бытия, пронизывающих материальный космос и существующих в нем. А древние трактаты, посвященные Хатха-Йоге, содержат упоминания о прана-Шакти — жизненной энергии, и системе проводящих ее каналов в зашифрованной форме, что не так уже редко становилось источником замешательства для начинающих.
Я прекрасно понимаю, что невозможно точно передать или сделать понятным для обычного читателя то особое психическое состояние, которое я описываю как «расширение и сужение сознания». Однако только этими словами мне удается, хотя бы приблизительно, передать это чисто субъективное переживание, которое нечасто выпадает на долю обычного человека. Насколько мне известно, странные явления, возникающие вследствие пробуждения Кундалини, никогда еще не были предметом аналитического изучения. Предмет этот оставался окутанным покровами тайны не только в силу его исключительной редкости и поразительных проявлений, но и в силу того, что его основные черты непосредственно связаны с интимной жизнью и определенными частями тела индивида, испытывающего данные переживания. Признания, сделанные в этой работе, могут показаться ошеломляющими, даже невероятными, так как эта тема впервые за многие века обсуждается открыто.
Нам удается более-менее адекватно воспринимать значение слов (сколь трудными они бы ни были), описывающих известные всем нам психические состояния, интеллектуальные проблемы и абстрактные идеи, основанные на общем опыте и знании. Но явление, которое я пытаюсь разъяснить на этих страницах, настолько необычное, редкое и так далеко отстоит от обыденных дел, что, думаю, лишь немногим читателям моего труда доводилось хотя бы слышать о чем-то подобном. Мастера Кундалини-Йоги, столь редкие в древности, в наши дни практически не встречаются, а. случаи спонтанного пробуждения Кундалини чаще всего заканчиваются психическими расстройствами, делающими невозможным вразумительное описание этого переживания. Учитывая данные обстоятельства, невозможность найти детальное изложение этого опыта не кажется чем-то удивительным.
Однако, несмотря на вышеизложенное, мой опыт не является чем-то уникальным и исключительным. Существует достаточно сведений, позволяющих предположить, что с незапамятных времен, возможно, с зарождения цивилизации, если не раньше, отмечались редкие случаи пробуждения Кундалини — иногда спонтанные, иногда — как результат специальных упражнений. Если пробуждение имело благополучный исход (как, например, у прирожденных мистиков), то симптомы были мягкими и развивались постепенно. Но в большинстве случаев, похожих на мой, когда пробуждение сопровождалось болезненными симптомами, попытку передать эти переживания люди воспринимали как бред. Если же пробуждение происходило в результате волевых усилий за стенами монастырей, в уединенных местах или центрах Йоги, необычайные проявления, сопровождающие его, не выносились на критическое обозрение, а если и выносились, то рассматривались либо как неизбежный противоестественный побочный продукт практики, либо как священное переживание, не подлежащее огласке.
Несмотря на трудности описания этого странного явления, я намерен сделать все от меня зависящее, чтобы передать свой опыт тем, кто сумеет зажечь в себе змеиный огонь без предварительной подготовки. Следуя этому плану, я ограничусь тем, что скажу, что, несмотря на неизменность психического состояния, в последующие дни мое физическое самочувствие значительно улучшилось.
Государственные служащие обычно в мае переезжали из Джамму в летнюю столицу штата, Сринагар. Но я, чувствуя, что не в силах перенести изнуряющую жару, переехал еще в апреле. Перемена места пошла мне на пользу. Цветущая долина и прохладный весенний воздух оказали на мой организм живительный эффект. Движение лучистой энергии в моей голове не прекращалось и носило все тот же характер, что и прежде. Казалось, оно даже активизировалось. Но мой окрепший организм сейчас легче переносил его, и я вновь обрел способность участвовать в оживленных беседах с людьми. Что особенно важно, глубокое чувство любви к семье, которое казалось давно угасшим, вновь ожило в моем сердце. Через несколько недель после переезда, я оказался в состоянии совершать продолжительные прогулки и заниматься обычными делами, не требующими особого напряжения сил. Но все же я не мог читать книги с достаточным вниманием и испытывал страх перед сверхъестественным. Поэтому я старался избегать мыслей к разговоров на эту тему.
Мой аппетит восстановился, и я мог есть, не опасаясь, что несколько лишних кусков или глотков вызовут бурю в моем организме. Мне даже удалось увеличить (хотя и ненамного) интервалы между принятием пищи, не испытывая при этом никакого дискомфорта. Ко времени переезда нашего офиса в Сринагар, мои силы восстановились настолько, что я был готов исполнять свои обязанности без риска ухудшения состояния здоровья и не боялся показаться смешным, делая элементарные ошибки в работе или допуская странности в поведении. Пересматривая бумаги на столе, я обнаружил, что память моя не ослабела, а страшные переживания последних месяцев не нанесли вред моим способностям.
И все же я легко уставал и становился беспокойным, поработав несколько часов подряд. После относительно продолжительной умственной работы я замечал, что стоило мне закрыть глаза и круг света, неизменно предстающий перед моим внутренним взором, расширялся, а шум в ушах усиливался. Это служило предупреждением о том, что я все еще не могу поддерживать свое внимание на нужном уровне достаточно долгое время и что мне следует с осторожностью выбирать нагрузку, дабы избежать возобновления болезненных симптомов. Я решил, что будет разумно делать перерывы в работе — иногда беседовать с коллегами, а иногда прогуливаться по улице, где всегда можно встретить множество вещей, обычно отвлекающих внимание.
Я до сих пор не понимаю, как в период измененного состояния сознания, при столкновении с трудными задачами и неожиданными ситуациями, я находил правильные решения. Пророни я тогда хоть слово окружающим относительно моего состояния, которое теперь стало для меня совершенно обычным, меня тут же окрестили бы сумасшедшим и сделали соответствующие выводы. Вряд ли я мог бы рассчитывать на сострадание — скорее на насмешки. Если бы я попытался извлечь из этого выгоду и заявил бы о своих оккультных знаниях (которыми в действительности не обладал), меня бы, возможно, объявили святым и стали осаждать толпы ищущих чуда, желающих уйти от повседневных трудностей жизни людей. Если не считать отдельных фраз, сказанных одним из моих родственников, и консультаций со знатоками Йоги, я хранил полное молчание относительно своего измененного состояния даже в общении с самыми близкими друзьями, хотя страх перед безумием никогда не оставлял меня окончательно.
Представление о риске, которому подвергается человек, у которого произошло внезапное пробуждение Кундалини, можно составить по тому факту, что одновременно с высвобождением новой энергии происходят значительные изменения в структуре нервной системы. Они развиваются с такой скоростью и безудержностью, что могут привести к повреждению рассудка, если организм не обладает достаточной силой и энергией, чтобы приспособиться к новым нагрузкам. Собственно говоря, в большинстве случаев дело этим и заканчивается. Поэтому среди пациентов психиатрических клиник встречаются и те, чье состояние связано с преждевременной активизацией Кундалини.
После того как моя работоспособность восстановилась и разум обрел прежнюю ясность, я начал размышлять о сдоем состоянии. Я читал все, что мог найти о Кундалини и Йоге, но нигде не обнаружил описания подобного феномена. Проходящие сквозь тела потоки тепла и холода, странные звуки, сияние, появляющееся перед внутренним взором, приступы ужаса — асе это упоминалось в литературе, но при этом я не замечал за собой ни малейших способностей к ясновидению или общению с развоплощенными духами, ни каких либо иных оккультных способностей, которые с давнейших времен считались неотъемлемым признаком пробужденной Кундалини.
