Есть два типа негневающихся людей. Один — те, у кого нет энергии; это пустые раковины. Вам знаком этот тип: слабые, измочаленные создания. Они не рассердятся, но они и не полюбят: у кого нет сил сердиться — нет сил, чтобы любить. Изношенные, опустошенные мертвецы. От них остался только кусочек: девяносто девять процентов уже ушло. Только малая часть трепещет жизнью. Живые частично!
Есть и другие люди, преисполненные энергией, ставшие ее резервуарами. Такой человек тоже гневается — он пробудился к сознанию. Его негневливость — не отсутствие энергии гнева; его негневливость пришла от понимания. Этот человек открылся для любви, и она достигает в нем невероятной силы. Такой человек преисполняется величайшим сочувствием.
Весь мир может быть заполнен сочувствием одного человека. Мир не так уж велик: сочувствие одного человека, когда оно хлынет половодьем, может наполнить весь Космос. Когда в мир приходит Будда, когда в мир приходит Иисус, происходит именно это. Энергия одного человека — очищенная, абсолютно чистая, без грана отождествлений — струится ласкающим ливнем на все существующее.
О Будде и Махавире рассказывают... Что за чудо эти притчи! ...Однажды Будда вошел в лес,.. (не понимайте буквально эти притчи)... и на дереве стали распускаться цветы, хотя для них было не время. Когда он достиг просветления, весь лес, окружавший это место, расцвел в одно утро. Деревья начисто забыли, что сейчас не время, что стоит другое время года. И не такое забудешь, когда случается подобное чудо. Будда благодатным ливнем пролился на эти деревья. Они были счастливы. Как еще дерево может проявить свое счастье?
О Махавире рассказывают: куда бы он ни пошел, а ходил он абсолютно голый, без всякой обуви и без клочка одежды, колючки, попадавшиеся на пути, оборачивались острием вниз. Колючки поворачивались острием вниз, чтобы не повредить Махавире. Прекрасные притчи, указывающие на очень важное, очень важное явление.
Да, так должно быть. Я знаю, колючки так не поступают. Я хорошо знаю. Но так должно быть. Когда мимо проходит Махавира, даже колючка должна стать цветком.
Сила — хорошо. Отождествление — плохо.
Потенциально Махавира был, вероятно, очень сексуален. Иначе, откуда бы такая незлобивость, спокойствие и любовь? Та же энергия, но освобожденная. При понимании она становится любовью; при отождествлении, неосознанности она становиться сексуальностью.
Будда, по-видимому, был очень гневливым, неистовым. Я это доподлинно знаю. Не важно, что говорят священные тексты. Должно быть, изначально он был очень злобный, неистовый человек. Иначе откуда прийти такому сочувствию?
В этом объяснение исторического факта, что в Индии все двадцать четыре тиртханкары джайнов, Будда, Рама, Кришна, — все были кшатриями, воинами. Все индийские аватары, кроме одного, На-ращурама, были кшатриями, воинами — людьми гневливыми, неистовыми. Двадцать четыре тиртханкары джайнов — все кшатрии. Ни одного брахмана. Сам Будда был кшатрием. В Индии во всем есть указание на что-то. Отчего именно кшатрии? Отчего они стали величайшим источником сочувствия в мире? Это борцы, в них много гнева. Как только возникает понимание, и энергия освобождается, понимание несется вместе с волной энергии.
Из всех аватар был только один брахман — Наращурам. Но что это был за брахман... Не было, говорят, человека, более неистового, чем он, за всю историю мира. Он так был разгневан на расу кшатриев, что тридцать шесть раз убивал всех кшатриев в мире. Он хотел, чтобы кшатрии исчезли с лица земли. Вот такой брахман. Мир не знал еще столь великого воина. Так почему?
Факт объясняется просто и научно. Если мы видим освободившуюся любовь, прежде на ее месте должен был быть секс. Если освободилась непривязанность, на ее месте должна была быть алчность, зависть, собственническое чувство.
Дерево узнают по плодам. Так же и с человеком: то, что мы видим в нем в состоянии просветления — его плод. Видно, откуда он вырос.
